широкий ров, заполненный водой…
Придон кивнул, глаза сузились.
– Ты в самом деле не видел раньше этот Утес?
– Куявы всегда так защищают крепости, – объяснил Аснерд. – Широкий и глубокий ров, вода, а на дне обязательно острые колья, обломки кос, пик, железные штыри… Дальше – вал, где тоже острое железо. А потом еще и высокие стены, с которых будут лить кипящую смолу, бросать камни и целые бревна… Это хорошая защита, Придон!
Придон сказал с раздражением:
– Ах, для меня это новость!.. Ты скажи, как ее взять. Это вызов всей нашей мощи!
Меклен сказал осторожно:
– Мои передние отряды с ходу попытались… Но первый приступ был отбит с легкостью.
Аснерд поморщился. Меклен сказал поспешно:
– Ну, не совсем приступ. Мы, раз уж наткнулись первыми, сразу же разведку боем! Мост там длинный и очень узкий. Пока его одолеешь, со стен перебьют стрелами. Там у куявов либо лучники богатыри, либо особые луки… У меня убили Зорника, пробили стрелой насквозь, а он был в настоящих железных доспехах, что снял с какого-то очень знатного куява. По реке тоже невозможно, река чересчур быстрая. Хоть и равнинная, но разгон набрала высоко в горах. На лодках к стенам, что торчат прямо из воды, не пристать…
– Там возможен брод, – заметил Вяземайт. – Река слишком широка! Такие не бывают глубокими.
Аснерд покачал головой:
– А как бы ты поступил на месте куява?
Меклен сказал с полным презрения видом, опережая волхва:
– Представить себя куявом – это им стать.
– Дурак, – сказал Аснерд беззлобно. – Действия врага надо предвидеть. Я бы на месте куява тот возможный брод перед нашим нашествием… словом, там не брод, а, напротив, глубокий ров. Голову кладу на заклад, что и берега там обрывистые. Не так ли?
– Вода подрыла, – буркнул Придон. Было видно, что он раздражен словами воеводы. – По-твоему, куявы вовсе не делают ошибок?
– Мало доблести, – ответил Аснерд уклончиво, – победить врага, который поскользнулся. Надо искать пути, чтобы победить и вот таких… сильных, умелых, защищенных. Да не скажут о нас, что побеждаем только по случаю да благодаря промахам врага.
За окном слышался привычный городской гул, скрипели колеса телег, мычали волы, снова звонкий цокот подкованных коней, она его стала замечать после сухого стука копыт артанских коней – привычный шум большого, как считали жители Черного Утеса, города.
Итания вслушалась в крики за окном, кровь отлила от щек. Почудилось, что прозвучало имя Придон, теперь она везде его слышит в мыслях и наяву, все думают о нем и говорят о нем, но сейчас, к счастью, просто под ее окнами идет разносчик ключевой воды, голос звонкий, совсем не тревожный.
Ей, как знатной гостье, отвели покои в доме самого наместника, Мирошника. Отец и Рипей оставили ее на попечение Мирошника, а сами спешно выехали навстречу собирающемуся войску. Его призывы наконец- то подействовали, дальние беры дали денег, сами собрали и наняли целые отряды уже с их командирами, надо было встретить и собрать в единое могучее войско.
Мирошник любезно предложил ей всех своих слуг, но Итания отказалась, оставив при себе только верную Гелию. Той удалось ускользнуть из дворца беспрепятственно, она сама догнала их, определив верным чутьем служанки, что давно уже больше чем служанка, куда везут ее госпожу.
Гелия шныряла всюду по городу, собирала новости. Однажды она вбежала бледная, с растрепанными волосами, губы вздрагивают, вскрикнула с порога:
– Госпожа!.. Со стен видели артанских всадников!
Итания вздрогнула, повернулась медленно, чувствуя, как холод сковывает все тело.
– Пришло… – едва прошептали ее губы, – войско?
– Нет, только малый отряд! Что будем делать?
Ноги подломились, она села и смотрела на служанку, не зная, что ответить, что вообще сказать. Ужас холодной волной прокатился от макушки до пят, проник в кости, превратился там в крохотные кристаллики льда.
– А что, – шепнули ее губы, – мы можем?.. Отец собирает войско. Нам оказали приют черноутесцы. Мы в их власти.
Служанка сказала сердито:
– Черный Утес – все еще Куявия!..
– Разве? – спросила Итания горько. – Даже когда отец был в Куябе, черноутесцы, как и плотчане или резаньчане, признавали власть Куябы из-под палки. И всегда напоминали о своих вольностях… А сейчас, когда все рухнуло, отец ни для кого не тцар, а беглец, а я не принцесса. Даже не знаю, кто я теперь… Нам остается только ждать. Отец должен собрать войско! Он был великим воином, отважным и сильным. И талантливым полководцем. Он придет на помощь!
Гелия ответила, как послушное эхо:
– Да, он придет, не может вот так нас оставить… Но что делать сейчас? Меня трясет, я вся уже в гусиной коже!
