узнал, что она его тоже… обучает. У Мира, оказывается, тоже стихия воздуха.
— А сам, не? — лениво поинтересовался Элиас.
— Ну так… — развёл руками фиолетовоглазый.
— Ладно, идём, вон она. — подскочила Эно.
— Да всё с ним в порядке, с вашим героем. — отмахнулась занятая какими-то размышлениями Элдара.
— Он не наш! — взвился Хэйтэн.
— Но герой. — отметила, улыбнувшись, Элдара.
Клыками, чуть подлине человеческих, это выглядело внушительно.
— О! раз вы решили его навестить… — Хэйтэн открыл в возмущении рот, но был прерван. — Вот! — ему на руки плюхнулась внушительная стопка книг. — Отнеси ему это и передай, чтоб никакой практики! — точно такие же стопки очутились на руках не успевших опомниться Эноллаиры и Элиаса. — Вперёд, чего стоите!
Троица обречённо переглянулась, затем посмотрела вслед удаляющимся парящим в воздухе белоснежным косичкам. Одновременно издала тяжкий вздох и потопала по указанному адресу.
Левее! Нет, правее!! Ой, птичка, извини… а нечего тут на дороге летать! Так, не бить, не бить о стену! Ой-ё, представляю, что будет, если оно окажется зелёным… ААААА!!! Не сметь падать! Уфф!! Удержал… Так, а теперь подтягиваем, подтягиваем к себе-е-е… Тут за дверью палаты раздались голоса и шаги, отчего яблоко, левитируемое мной с верхушки яблони (магической) в саду на десятый этаж, весело полетело вниз. Я выругался. Вот, понадобилось же кому-то! Что за невезуха! А если учесть, что изначально яблок был десяток… Тут шаги опасно приблизились, и я соскользнул с подоконника и нырнул в кровать, притворяясь больным. Нет, Элдара утверждала, что я и есть больной, притом, на всю голову, но чувствовал я себя превосходно… даже вон, магичу уже. Тут дверь наконец распахнулась…
И я с неудовольствием разглядел три стопы книг, которые мне предстояло прочесть. Нет, я не утратил тяги к знаниям, просто когда ты четыре дня подряд не встаёшь, не выходишь из замкнутого помещения и видишь одни книги, книги! И Элдару в придачу… Нет, книги это хорошо, но я же так совсем скоро ходить разучусь! Хотя нет, не разучусь, пока Элдара и целители не видят, я тут такое вытворяю… вот яблоки, например. Так вчера вместо яблока я оторвал ветку, да и то, не от яблони, а от апельсина. Пришлось, в скором порядке, пока никто не заметил, на расстоянии десяти этажей приращивать огрызок к дрянному дереву! Почему дрянному? Так ведь, оно ещё и отбивалось!
И тут я разглядел, кто эти книги приволок.
— Ваше высочество? — я ехидно изогнул бровь.
Элиаса перекосило. Во забавно, сам принц таскает мне книженции! Наводит на размышления… Э, не смотрите, что я такой весёлый, когда я в полной мере осознал С КЕМ я шастал по подземельям, мне стало плохо… А сейчас ничего, привык. Даже шучу. Принц не стал терпеть издевательств и плюхнул свою стопку мне на постель, придавив мне ноги.
Я тихо взвыл. Один-один.
— Ой, тебе плохо! — участливо всплеснула руками Эно.
Из рук её выпали книги. Я выпучил глаза. Два — один.
— Я сейчас позову целителя! — подскочил Хэйтэн, рванулся было к двери, но глянул на книги в своих руках и…
Закончить путь этой стопке я не дал. Проклятые книги зависли в локте от моих многострадальных ног.
— Не надо!!! — рявкнул я уже уходящему парню. Все подскочили на месте от моего вопля и уставились на левитируемые книги. — Ну и какого… вы здесь делаете?
— А-а-а… м-м-м… э-э-э… навестить тебя пришли! — нашёлся Хэйтэн наконец.
Я утратил сосредоточенность… Три — один.
— Ну и как ты себя чувствуешь? — прервала наконец мрачное молчание Эно.
— Замечательно. — холодно ответил парень, смотря мимо неё в окно.
Девушка растерянно покосилась на друзей. Те возмущённо переглянулись меду собой. Они тут навестить Мира пришли, а этот неблагодарный!..
— Может, пригласишь присесть? — нашёлся Элиас.
Мир некоторое время непонимающе смотрел на него своими каре-зелёными глазами. Наконец в них зародились отблески разума.
— А! да, конечно, ваше высочество, присаживайтесь! — всем троим друзьям захотелось сплюнуть.
Яд, звучавший в голосе парня, казалось, проник в окружающий мир и отравил воздух.
— Я предпочитаю, чтобы меня звали Ласом. — огрызнулся Лас, усаживаясь на подоконник. Мир просверлил его нехорошим взглядом. — Что?
— Ты загораживаешь мне вид.
Наступило молчание. Троица негодующе смотрела на Мира, Мир равнодушно сверлил взглядом стену.
— Там ты был другим. — внезапно с горечью выдала Эно.
И была награждена недоумённым взглядом.
— В лабиринте. — пояснила девушка сердито. — Ты там был… живым.
Парень насмешливо улыбнулся.
— Скорее полумёртвым. — поправил он её.
— Ты думал, что скоро умрёшь, и можешь не волноваться о том, как тебя воспринимают окружающие? — внезапно вставил своё слово Элиас.
— Не думаю, что в тот момент я вообще мог соображать. — огрызнулся Мир.
— О нет! — подхватил Хэйтэн. — Ты-то как раз соображал лучше всех нас вместе взятых!!
Мир скривился. Помолчал.
— Ну и что же вам от меня надо?
Троица молчала. Эно и Лас покосились на Хэйтэна. Тот пожал плечами. Наконец девушка вздохнула.
— Мы никому не рассказали о той твари.
— О какой ещё твари? — равнодушно переспросил Мир.
— О баньши. — припечатал Хэйтэн.
Вновь повисло молчание.
— Ну и что? — пожал плечами Мир, внезапно улыбнувшись.
— А то. — хмыкнул на это Лас. — Что расскажи мы о том случае кому надо, то тебя так легко не отпустили. Более того, я уверен, объяснить это для тебя было бы гораздо сложнее…
Взгляд Мира совсем утратил какие-либо чувства.
— Ну и что же вам от меня надо? — снова повторил Мир.
Троица замолчала. Признаться, они и сами не знали, зачем они всё это говорят этому парню, спасшему их шкуры и продолжавшего вести себя так, будто бы и не было всего этого — заточения, убийства мага, блужданий по проклятым коридорам, сражений с нечистью, баньши…
— Научи меня магии Разума! — внезапно подалась вперёд Эноллаира.
Я закашлялся. Вот только что я с невозмутимой рожей пытался выпихнуть эту троицу из моей жизни и продолжить маяться дурью, а теперь, не зная, как глотать воздух, пытался восстановить порядок в моей бедной ни в чём не виноватой головушке.
— Ч-ч-что-о-о? — наконец прохрипел я.
И отметил, что Хэй и лас с таким же недоумением вытаращились на свою подругу. Признаться, я их понимал.
— Как я могу тебя чему-то научить? Я! Тебя! — взвыл я, отчаявшись что-нибудь понять. — Я же
