– Ни в коем случае! – возразила Туччи и даже подпрыгнула на стуле. – Ни в коем случае, – уже спокойнее повторила она. – И не смейте даже приближаться к моей подруге!
– Как скажете, – пожав плечами, невозмутимо отозвался сыщик.
Он не собирался спорить с этой ужасной женщиной и доказывать ей что-либо. И еще: в глубине души Карсон искренне сочувствовал незнакомому доктору Голдингу, которого в свое время тоже угораздило связаться с настырной Туччи. Как, должно быть, Голдинг ругал себя за то, что взял в пациентки Джину!
– Что вы собираетесь предпринять далее? – требовательно спросила она.
– Ну… у нас большое поле для маневров, – задумчиво ответил сыщик, поднимаясь из-за стола в надежде, что Джина поймет его намек, тоже встанет со стула и скроется за дверью.
Но Джина намеков не понимала и продолжала сидеть на стуле, закинув ногу на ногу. Тогда Карсон вышел из-за стола и стал расхаживать по кабинету, медленно приближаясь к двери.
– Как вы собираетесь действовать? – строго осведомилась Джина.
– Еще раз поговорить в ассоциации психотерапевтов, побеседовать с бывшими одноклассниками Голдинга, посмотреть его школьный дневник, покопаться в налоговых ведомостях, заглянуть в аудиторские записи на предмет обнаружения сведений о наложении ареста на имущество и просроченных закладных, – ровным голосом перечислял Карсон, надеясь, что этот длинный список произведет на Джину должное впечатление и она наконец уйдет. Ну сколько можно торчать в его кабинете? Неужели она не понимает, что частный сыщик – тоже человек? Он устал, хочет отдохнуть и выпить кофе. Кстати, ей вообще не обязательно знать, как он собирается выводить доктора Голдинга на чистую воду. Клиентке ведь важен результат, а не подробности его работы.
Наконец Джина неохотно поднялась со стула, и обрадованный Карсон направился к двери. Но сделав несколько шагов, Джина, к его досаде, остановилась, и он впервые заметил, что она маленького роста. По- видимому, недостаток роста компенсировался у нее неуемной энергией и огромной внутренней силой.
– Мне нужно как можно быстрее получить результаты, – настойчиво проговорила она, подняв голову и сверкнув глазами. – Не затягивайте свое расследование.
– Результаты будут очень скоро! – заверил он.
– Надеюсь, – сухо отозвалась Джина и вышла из кабинета. Карсон остановился на пороге, проводил ее тоскливым взглядом и посмотрел, как она входит в лифт, словно хотел убедиться, что Джина уже не появится здесь по крайней мере сегодня. Вернувшись в кабинет, он закрыл дверь, сел в кресло и принялся разминать затекшие мускулы. Нет, эта Джина Туччи – просто чудовище! Какая-то машина. Терминатор. Или игрушечный заводной кролик, работающий на батарейках. Ходит и говорит, говорит и ходит без остановки…
А сколько энергии у этой Туччи! За вчерашний вечер и сегодняшнее утро она оставила ему на автоответчике шесть сообщений. Шесть! Карсон специально подсчитал. А ведь за это время они разговаривали по телефону и назначили встречу на сегодняшнее утро. Неужели не могла подождать? Для чего надо было терроризировать его телефонными звонками и подгонять? Как будто от этого он станет работать быстрее.
А вообще Джина Туччи изменилась, осознал Карсон, наливая в чашку горячий кофе. Причем в худшую сторону, хотя, казалось бы, куда уж хуже. Они познакомились, когда Джина обратилась к нему за помощью во время своего бракоразводного процесса. Она подозревала, что муж ей изменяет, и хотела извлечь из этого максимум выгоды. Карсон Фуллер взялся на работу и очень скоро отыскал компрометирующие мужа Джины факты. И даже сумел сделать несколько весьма красноречивых фотографий, доказывающих супружескую неверность мужа Туччи. Вручая Джине фотографии, Карсон был уверен, что она, взглянув на них, начнет плакать или по крайней мере опечалится. Он даже заранее жалел ее, понимая, как обидно одному из супругов своими глазами убедиться в измене другого. Но реакция Джины повергла Карсона Фуллера – человека, много повидавшего на своем веку и тридцать лет отработавшего в полиции, – в изумление. Джина Туччи схватила фотографии, просмотрела их, и в ее глазах мелькнуло злорадство, а на хорошеньком личике отразилось ликование. Джина торжествовала и почти смеялась, потому что неверность мужа была доказана и бракоразводный процесс обещал ей множество материальных выгод.
Карсон покачал головой, вспоминая о той встрече с Джиной, и поморщился. Ну и женщина! Он сделал еще несколько глотков горячего ароматного кофе, сел в крутящееся кожаное кресло – единственный предмет роскоши в спартанской обстановке его кабинета, задумался и вдруг ощутил острый приступ жалости к себе. Скучное дело. Когда Карсон вынужден был браться за такие вот нудные дела, он всегда жалел, что уже не служит в полиции. Работа частного детектива – далеко не такая захватывающая и интересная, как показывают по телевизору. Это не погони и схватки с опасными преступниками, а долгая, иногда бессмысленная работа с документами, отслеживание фактов, сопоставления, размышления… И расследование, которое ему поручила Туччи, будет развиваться по такому же сценарию. Бесконечные походы по конторам, копание в старых записях, беседы с людьми…
Карсон допил кофе и попытался сосредоточиться на деле доктора Голдинга. Кое-какие действия он уже предпринял сразу, как только договорился с Джиной, что берется за расследование. Но никаких компрометирующих психотерапевта фактов ему пока отыскать не удалось, к сожалению. Этот доктор – словно угорь, которого трудно ухватить. Выскальзывает из рук и уплывает. А может быть, он чист как невинный младенец и за ним не числится никаких грехов? Но эту мысль Карсон Фуллер отмел сразу, как несостоятельную. Таких людей не бывает, Карсон был в этом абсолютно убежден, ведь не зря же он тридцать лет прослужил в полиции. Правильно сказал однажды проповедник по радио: человек рождается во грехе, и с каждым новым произнесенным словом грехов у него накапливается все больше. Так оно и есть. И этому доктору, если вдуматься, ничто человеческое не чуждо. Он психотерапевт, у него обширная клиентура…
Карсон не доверял психотерапевтам и с большим сомнением относился к их деятельности. Слыхал он их сладкоголосые речи! Таких докторов, как Голдинг, частенько показывали по телевизору, и Карсон всегда удивлялся, как люди могут беспечно вверять им свою судьбу. Взять того же Голдинга: полное восстановление душевного равновесия, коренное изменение жизни за двадцать один день. Смех, да и только! Нет, Карсон не причислял доктора к разряду откровенных мошенников: у него законная практика, и если люди нуждаются в его услугах, значит, он имеет право на существование. Не сажать же его в тюрьму за психотерапевтическую деятельность, какой бы сомнительной она ни казалась Карсону? Если следовать этой логике, то тогда надо вообще пересажать весь город!
Карсон взял папку с документами, раскрыл ее и задумался. Итак, что ему уже удалось выяснить? Ни к уголовной, ни к административной ответственности Джейсон Голдинг никогда не привлекался. Даже если допустить мысль, что он все-таки обыкновенный мошенник, то пока ни одной жалобы на него не поступало. Финансовое положение… Вот тут есть над чем поразмыслить. Состояние у Голдинга приличное, платежей много, но не всегда они поступают точно в срок. Но за это не отправляют в тюрьму. Теперь клиенты… Вчера
