невозможно. Вот и сейчас она сидит в новом платье, смотрит телевизионное шоу Джерри Спрингера, одновременно листая журнал. Но созерцание беспечной жены на сей раз не разозлило его. С тех пор как Джейсон загремел в больницу, он пересмотрел свои взгляды и пришел к определенным выводам. Если в первые дни пребывания в больнице он расценивал свою болезнь как внезапное несчастье, свалившееся на его голову, то теперь считал это благом. Да, именно благодаря болезни он другими глазами взглянул на свою жизнь и задумал новую книгу.
Джейсон закрыл глаза и представил обложку новой книги, на ней золотыми буквами было написано: 'Смерть возвращает к жизни. Обретение смысла жизни перед лицом смерти'. Джейсон уже созвонился со своим агентом, и та обещала сегодня во второй половине дня переговорить с издательским домом 'Рэндом' по поводу публикации. Господи, как Джейсон мечтал вместе с агентом присутствовать на переговорах! Но нет, этот доктор, идиот, сказал, что раньше завтрашнего дня он не выпишет его из больницы.
Джейсон сел в постели, поискал глазами пульт, чтобы выключить наконец это дурацкое шоу, которое с таким интересом смотрела Моника, но нигде его не нашел.
– Моника, позвони врачу, – раздраженно повторил он. – Или медсестре. Кому хочешь, но я должен немедленно уехать отсюда.
– Дорогой, о чем ты говоришь? – Нехотя оторвав взгляд от экрана телевизора, Моника приподнялась в кресле и посмотрела на мужа. Журнал выскользнул у нее из рук и, зашелестев страницами, упал на пол.
Вот, снова этот пренебрежительный тон, безразличный взгляд, ничего не выражающее лицо… Господи, как все это надоело!
– Позвони! – упрямо повторил он. – Я должен улететь сегодня.
– Дорогой, ты думаешь, это так просто? – вздохнув, произнесла Моника. – Билеты на самолеты бронируют заранее.
Глаза Джейсона сузились от злости. А ведь когда-то эта женщина казалась ему очень привлекательной. Как давно это было!
– Хорошо, я позвоню, – покорно кивнув, сказала Моника, – и постараюсь заказать билеты на завтрашний рейс.
– Ладно, – пробурчал Джейсон. – Потерплю до завтра.
Он откинулся на подушки и стал напряженно думать. Завтра – вторник, время еще терпит. Его наконец выпишут, и они с агентом оправятся в издательский дом обсуждать детали будущей публикации. Всегда лучше, когда автор встречается с издателями лично, а не через агентов. Доктор Голдинг представит свою будущую книгу, перескажет ее основные идеи. Джейсон был уверен, что читатели обязательно заинтересуются его трудом, и в дальнейшем он займет одно из первых мест в списке бестселлеров.
Он покосился на Монику, которая, с сожалением покинув удобное кресло, направилась к телефонному аппарату, и сказал:
– Подожди.
Моника удивленно взглянула на него и откинула прядь волос со лба.
– Заказывай билеты на среду, – проговорил Джейсон. – Раз уж я торчу здесь, то хоть проведу время с пользой и сам встречусь с издателями. А в среду, когда мы прилетим домой, я сразу же, прямо из аэропорта, отправлюсь в свой офис.
– Зачем?
– Хочу застукать этих мерзавцев на месте и посмотреть, чем они там занимаются, – хмуро объяснил доктор. – Уверен, они занимаются чем угодно, только не ремонтом.
Эта мысль взбодрила Джейсона, правда, радоваться было нечему. Взглянув на Монику, которая снова сидела в кресле перед телевизором с журналом в руках, он решил после ее ухода позвонить своему адвокату и сообщить о принятом им важном решении. А когда они с Моникой вернутся домой, Джейсон сообщит ей, что в скором времени их жизнь кардинально изменится. Точнее, ее жизнь…
Джейсон принял это решение сразу после того, как очутился в больнице. Нет, что ни говори, а болезнь пошла ему на пользу и помогла наконец кое-что осознать. Он мечтательно закрыл глаза. Перед его внутренним взором появилась новая книга, и возникли строки, которые, по его мнению, станут в ней ключевыми: 'Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на отношения с людьми, которые для тебя ничего не значат. Надо жить так, словно это последний день твоей жизни'.
Чудесное видение исчезло, Джейсон открыл глаза, покосился на Монику, увлеченно следящую за Джерри Спрингером, и угрюмо подумал, что даже если бы он сейчас, в присутствии жены, позвонил своему адвокату и попросил подготовить необходимые документы, она не обратила бы на это никакого внимания.
Отварив макароны и приготовив салат, Мэгги позвала Тима на кухню. Сама же она потеряла аппетит, вяло ковыряла вилкой в тарелке, салат из свежих овощей и макароны казались невкусными. Мысли о докторе Голдинге и о звонке в наблюдательную комиссию продолжали терзать ее, и, чтобы отвлечься, она принялась играть с Тимом, затем почитала ему любимые книги и уложила спать.
После тяжелого дня ей тоже надо бы лечь пораньше, но нервы ее были напряжены, и она боялась провести еще одну бессонную ночь, полную тревожных мыслей. Внезапно зазвонили в дверь, Мэгги вздрогнула и тотчас поспешила в коридор, недоумевая, кто может заявиться к ней в столь поздний час.
На пороге стояла Джина Туччи. Мэгги и не подумала посторониться, чтобы впустить ее в квартиру.
– Ты долго будешь держать меня на лестнице? – не выдержав, возмущенно спросила подруга.
Словно очнувшись, Мэгги отступила на несколько шагов, и Джина, войдя в квартиру, сразу направилась в гостиную.
– Мы могли бы поговорить по телефону, – раздраженно сказала она вошедшей вслед за ней Мэгги, – но ведь ты не считаешь нужным перезванивать, когда тебя об этом просят.
Мэгги досадливо покачала головой. Сейчас начнется… Встречаясь с Джиной на протяжении года, Мэгги обратила внимание на одну странную, с ее точки зрения, особенность. Джина была очень эмоциональным человеком, эмоции лились у нее через край, но каждый раз доминировала какая-то одна. Праведный гнев,
