– Не знаю, – изумленно протянул он. – Наверное, над тем, что ни одной из моих знакомых женщин не придет в голову снять на улице тесные туфли.
– Значит, все ваши знакомые ужасно глупы, – ехидно заметила девушка. Но Гай как ни в чем не бывало лишь улыбнулся, лениво разглядывая ее грязные посиневшие ноги.
– Глупость – не такой уж непростительный недостаток в женщине.
Корри от возмущения прикусила язык, но, прежде чем сумела подыскать достойный ответ, он неожиданно спросил:
– Вы голодны?
Такой простой вопрос… Вряд ли Гаю придет в голову, каковы могут быть последствия.
– Приглашаете меня пойти куда-нибудь поужинать?
– Не совсем. Все приличные рестораны уже закрылись. Нет, я надеялся, что мы поужинаем у меня в номере.
– В вашем номере?
Губы Корри тронула улыбка. Гай де Шар донне всмотрелся в лицо девушки. Что-то здесь неладно. Какой-то нюанс все время от него ускользает. Он был заинтригован и считал себя обязанным поднять брошенную перчатку. Гай мнил себя знатоком женщин, но Корри поражала его странным сочетанием зрелости и невинности, чисто кошачьей грации, хитрости и детского озорства. Она менялась постоянно, поминутно, быстрая, неуловимая, как ртуть. Неужели все это притворство? Трудно сказать. Увидев ее в опере, такую изящную, в дорогом платье, несомненно созданном гением Баленсьяги, очарованный прирожденной элегантностью, с которой она носила его, Гай был уверен, что столкнулся с одной из представительниц древнейшей профессии. Но теперь, когда она стояла перед ним босая, с покрытыми снегом волосами, он усомнился в собственных суждениях. Какая странная комбинация практичности и самозабвенной бесшабашности! Он почти надеялся, что она примет его предложение. Девчонка совсем не в его вкусе, слишком неопытна и дика, но что-то подогревало его интерес и стремление побольше о ней узнать… Этот немодный узел волос на затылке, капризно изогнутые губы, раскосые глаза с тяжелыми веками.
– Пытаетесь закадрить меня? – задорно бросила девушка.
Гай нахмурился. Возможно, он все-таки поторопился, пригласив ее. Такое вульгарное остроумие, такое детское тщеславие! Взрослые мужчины не «кадрят» молоденьких девушек!
– Ошибаетесь. На рассвете я вылетаю в Париж. И, признаться, предпочитаю блондинок.
Она невозмутимо пожала плечами:
– Прекрасно. А я – джентльменов.
– Неужели?
Глаза Гая раскрылись чуть шире и мгновенно сощурились. Да, в такой откровенности, безусловно, есть своя привлекательность. Так или иначе, ему предстоит убить несколько часов перед полетом. Она вполне может его развлечь.
– Прошу.
Он предложил ей руку. Корри на секунду заколебалась. Идея поужинать в номере, из которого ее с позором выкинули этим утром, была очень заманчива. И надо признать, она действительно голодна, поскольку пропустила обед и ужин, а музыка всегда вызывала у нее зверский аппетит. Но даже голод отступил перед ослепительной, самим небом посланной возможностью, которая ей представилась. Корри моментально все рассчитала. У него не было времени пожаловаться старшей перед поездкой в оперу, поскольку та никогда не возвращалась раньше восьми вечера. Значит, придется пустить в ход все уловки и хитрости, из кожи вон лезть, чтобы он не вспомнил об утреннем происшествии.
Корри смерила взглядом спутника. Мужчины, подобные Гаю де Шардонне, привыкли получать все что захотят. Он избалован, высокомерен, чванлив и слишком уверен в собственной неотразимости. Но она с ним справится. Вооруженная неприязнью, предупрежденная сегодняшней сценой… чего ей бояться?
Она взяла его под руку. Вместе они прошли в широко распахнутые двери красного дерева, над которыми отливало зеленью название отеля. Корри старалась не обращать внимания на бешеный стук сердца, надеясь, что горящие щеки немного остынут. В любой момент кто-то из слуг мог ее узнать, но придется рискнуть.
Холл выглядел иначе, чем днем, – тихий, тускло освещенный, точно сказочная пещера. Корри приняла вид скучающего безразличия и старалась ни с кем не встречаться глазами. Прошла целая вечность, прежде чем Гай забрал ключ у портье, и тут девушка внезапно осознала, что по какому-то странному стечению обстоятельств его присутствие делало ее невидимой. Совсем как в оперном театре. Возможно, потому, что она была его спутницей… его принадлежностью. Людей так ослепляли деньги, что они не обращали внимания ни на что другое.
Гай вернулся и повел ее к лифту. Корри задыхалась от непонятного волнения, будто он уносил ее в иной мир.
Через несколько минут они остановились у двери его номера. Шторы были спущены, в камине серого мрамора горел огонь. Корри инстинктивно подвинулась поближе к теплу. Она хотела почувствовать, что жива, что не превратилась в призрак. Отблески пламени скользили по ее плечам и рукам, влажным от снега.
– Вы никогда не носите пальто? – поинтересовался Гай.
– У меня его нет. Ненавижу пальто.
Под его насмешливым взглядом девушка равнодушно пожала плечами. Как он поклоняется условностям. Можно подумать, это единственный способ существования! Но она и Арлекин совсем другие! Если наберешься мужества никогда не носить пальто, весь мир открыт для тебя. Каждый знает, что незваные гости на вечеринке веселятся куда больше, чем приглашенные.
– Что вы за странная девушка.
Наконец-то выражение его глаз изменилось. Сейчас он казался охотником, хладнокровно прикидывающим, как лучше подобраться к добыче. Но девушка отказывалась поддаваться панике. Она подошла к окну, чувствуя, как липнет к ногам влажная ткань, как скользят ступни в открытых туфлях.
– О чем вы думаете? – прозвучал за спиной его голос.
Он совсем рядом! Когда успел подойти? Она не слышала шагов! Корри невольно тревожила его близость. Рост, широкие плечи, едва уловимое тепло, исходившее от него. И еще кое-что искушало и манило ее: его явная отстраненность, безразличие, железное, почти несокрушимое самообладание. Именно поэтому ей все время хотелось удивить Гая, сделать все, чтобы сократить расстояние между ними. К счастью, она хорошо усвоила уроки матери. Корри знала, что мужчина, обладающий этой фатальной отчужденностью, опаснее всего для женщин лишь потому, что какая-то глубинная, недоступная часть его души просто не принимает их. Но она не подпадет под его чары. Ни за что. Она видела настоящего Гая де Шардонне глазами простой служанки.
– Мне кажется, здесь холоднее, чем на улице, – вздрогнув, призналась девушка. – Я рада, что не живу наверху.
– Почему? – удивился Гай.
– Тут слишком красиво, слишком спокойно. Слишком далеко от остальных людей.
Казалось, они находились в миллиардах световых лет от обычного мира, словно закрытые в космическом корабле. Времени не существовало. Если они захотят, могут жить здесь десятилетиями и не видеть ни единой живой души.
– Мне не особенно хочется бывать в обществе других людей.
Еще бы! Его никто не интересует, кроме собственной персоны. И к тому же посторонние могут обнаружить его тайну и узнать, что он высечен из камня!
– В таком случае почему вы пригласили меня? – резко спросила девушка, поворачиваясь. Их взгляды встретились. В ледяных серых глазах промелькнула искорка то ли удивления, то ли гнева. Он шагнул к ней.
«Я смогу с ним справиться», – упрямо твердила себе Корри. Но по какой-то причине ноги не желали повиноваться, хотя она приказала им отойти. Корри точно приросла к месту, завороженно глядя на Гая. Позади, в темном прямоугольнике окна, падали белые звезды.
«Я справлюсь с ним, – снова подумала она, с трудом заставляя себя не потерять нить мыслей. – Но
