Только сейчас Жанна обратила внимание на его голос – глухой, мягкий баритон, напомнивший ей черный бархат, переливающийся под лучами солнца. Этот голос, совершенно не соответствующий облику незнакомца, заставлял ее душу трепетать. Жанна даже плохо понимала, о чем, собственно, он говорит.
– Значит… – Мужчина улыбнулся, но не губами, а глазами и голосом. Интересный трюк! И как это у него получается, удивилась Жанна. – Значит, вы моя новая домовладелица.
Миссис Джарвис… Чиновник сказал, что старая леди два года назад сдала верхний этаж, но потом переехала в дом для престарелых, в то время как ее собственное жилище стало разрушаться на глазах. Миссис Джарвис очень беспокоилась о своем жильце… Хотя вроде бы речь шла о женщине. Да, о женщине по имени Диана. Неуловимая, призрачная Диана: она исчезла бесследно, никто не мог ее найти. Казалось, она существует только в фантазиях пожилой дамы.
– Я вовсе не ваша домовладелица, – с достоинством возразила Жанна. Никакого попустительства. Она свои права знает.
Незнакомец молча посмотрел на нее. Он не разглядывал Жанну, нет, а просто смотрел – спокойно и пристально. И она вдруг вспомнила о своих всклокоченных волосах, заспанном неумытом лице и плачевном состоянии одежды.
– По-моему, здесь хватит места нам обоим.
О, этот голос! Ни намека на сарказм. Теплый, бархатистый и сладкий, как мед.
– Не в этом дело, – возразила Жанна. Ее-то голос – резкий и тоненький, звучал куда хуже. И вообще ей не нравилось играть роль мелочной, расчетливой зануды.
– Неужели? – И незнакомец широко и открыто, во весь рот, улыбнулся. Англичане так не улыбаются.
– Дело в том… – Глядя на эту очаровательную детскую улыбку, преобразившую его лицо, Жанна едва не позабыла, что хотела сказать. – Дело в том, что вы не имеете права здесь находиться.
Она запнулась, чувствуя, что разговаривает, в точности как чиновник из муниципалитета.
– О, какая жестокая, бессердечная женщина, – жалобно заныл незнакомец, а в глазах его блеснул озорной огонек. – Не то что миссис Джарвис.
«Он издевается надо мной», – подумала Жанна, вдруг почувствовав свою беспомощность.
– Не стоит прикрываться именем миссис Джарвис, – заявила Жанна, пытаясь овладеть голосом. – Я знаю, где она живет, и могу навести о вас справки в любую минуту.
– Я тоже знаю, – слегка удивленно ответил он. – Мы виделись на прошлой неделе.
– В доме для престарелых?
– А где же еще в ее-то возрасте? – Голос звучал на удивление мягко.
– О…
В голове у Жанны царила полная сумятица. Как плохо все обернулось! Хуже некуда. И почему она никогда не слышала об этом человеке? Почему никто не предупредил ее?
– Конечно, вы можете навести обо мне справки, если хотите. Меня зовут Дион. Дион Мэллой. – Он протянул руку.
Жанна, все еще не пришедшая в себя, машинально пожала ее. Рука была очень теплая.
– Жанна Браун.
Она чувствовала, как свинцовая тяжесть давит ей на сердце. Диана, Дион – тут легко допустить ошибку. Жанна смотрела на нежданного гостя, страстно желая, чтобы он исчез так же внезапно, как и объявился. Да, проблема. Лучше бы он был бродягой, вором или даже психом, сбежавшим из больницы. Словом, кем угодно, только не квартиросъемщиком миссис Джарвис. Господи, и что же теперь делать?
– Рад, что мы наконец-то познакомились, – улыбнулся Дион. – Я много раз прогуливался по этому переулку ночью и гадал: что это за красавица сидит в подвале одна-одинешенька?
– Вы говорите о Джули. Но не стоит обольщаться: она уехала в Нью-Йорк.
Дион хотел было сказать что-то, но раздумал.
– Пусть будет так. – Он отвернулся от Жанны и выглянул в окошко. – Так вот откуда течет!
Сначала она не поняла, что он имел в виду. Но Дион похлопал рукой по трубам, и в душе ее шевельнулась слабая надежда.
– Понятия не имею. А вы… вы, случайно, не разбираетесь в водопроводных трубах? – спросила Жанна так робко и деликатно, словно врывалась в святая святых незваного гостя. Но ведь для нее это был вопрос жизни или смерти!
Он медленно пожал плечами.
– А что тут сложного? Вода должна куда-то втекать и откуда-то вытекать. В общих чертах это выглядит так. – Дион отошел от окна. – Но мне нужно вникнуть поглубже, разумеется. Сейчас вода течет по желобу на крыше и оттуда просачивается на стены. Это плохо: кирпичи, видите ли, влагу не любят.
Жанна смотрела на него во все глаза. В одно мгновение Дион стал для нее самым необходимым человеком на свете. Она обрадовалась, как будто нашла золотоносную жилу.
– Мне нравится ваше отношение к дому, – продолжал он, утвердительно кивнув. – Да, я одобряю это.
– В таком случае… вы поможете мне? Сначала я думала, что справлюсь сама, но… – Наверное, на лице Жанны отразилось неподдельное отчаяние, потому что Дион сразу посерьезнел.
– Что – одному не страшно, а двоим веселее?
– Может быть, и так, – согласилась Жанна, хотя ей совсем не нравилось, как он это произнес. – Полагаю, это в наших общих интересах.
Дион медленно окинул ее взглядом, поразмыслил немного и, видимо, принял какое-то решение.
– Ладно, что-нибудь придумаем.
И вдруг зевнул – во весь рот, не стыдясь, как животное. Потом сладко потянулся и зашагал вниз по лестнице.
– Куда же вы? – в панике воскликнула Жанна. А что, если он исчезнет навсегда?
– Иду спать, – с улыбкой ответил Дион. – Я думаю, люк лучше оставить открытым… на всякий случай. Не возражаете? Я прохожу сюда сверху, через соседний дом. Крыша знавала и лучшие деньки, но лестница в отличном состоянии. А уж пробраться с одного чердака на другой – деле нехитрое, нужно только перешагнуть через стену.
– Перешагнуть? – ужаснулась Жанна. – Вы имеете в виду, что…
У нее сорвался голос. Впрочем, можно было и не договаривать. В восемнадцатом веке кирпич стоил дорого. Нетрудно понять ход мыслей архитектора, решившего, что для чердака вполне сойдет и низенькая перегородка.
Дион торжественно кивнул. Жанна вздохнула. У этих маленьких домиков, прилепившихся друг к другу, даже стены общие.
Дион продолжал спускаться по лестнице.
– Подождите! – крикнула Жанна, перегнувшись через перила. Пока он не ушел, надо выяснить еще одну вещь. – Если вы хотите опять улечься спать, то, ради Бога, объясните, зачем было вставать в пять утра? Чем вы занимались?
– Ничем, абсолютно ничем. – Дион улыбнулся весьма загадочно. На лице, заросшем трехдневной иссиня-черной щетиной, блеснули белоснежные зубы. – Просто встречал рассвет.
Через неделю Жанна поняла, что поступила правильно. Дион Мэллой умел работать. Конечно, он был ужасно уродлив (и как только его зеркало выдерживает?), но зато одним движением сгибал медные трубы. Пытаясь починить плинтус, Жанна сломала три зубчика у пилы, а у Диона и эта работа спорилась.
Работал он, не щадя ни сил, ни времени, и с такой увлеченностью, что Жанна была просто поражена. Потерпев неудачу, Дион никогда не злился и не впадал в отчаяние. Он просто откладывал инструменты и исчезал куда-то на полчаса. А после его возвращения проблема каким-то чудесным образом решалась сама собой. Казалось, дом был живым существом и обладал способностью к самоизлечению. Грязь и тяжелая работа не пугали Диона. Пачкая одежду, сам он ухитрялся оставаться чистым.
Жанна немного побаивалась его, как будто Дион и в самом деле был гномом.
Да, настоящий урод. Рисуя план отопительной системы, Дион случайно отвел карандашом непослушную прядь, и ее изумленному взору предстало ухо – идеальной формы, маленькое и плотно прижатое к черепу,
