твердой уверенности в необходимости ежедневных посещений занятий, которые, в конце концов, окажутся дорогой, ведущей к абсолютному счастью. Или уж как минимум к физическому совершенству.
Зачем ей это самое совершенство, Райка вряд ли могла бы ответить. Но собеседница была очень убедительна.
Через несколько лет, в разные по количеству неприятностей дни Райка то ругала себя за купленный абонемент, то считала, что без него никогда не стала бы счастливой. В любом случае неожиданные спортивные занятия ребенка и абонемент в спортивный же клуб оказались для нее билетом в новую, совершенно безумную и непредсказуемую жизнь.
Райка вернулась к Колькиной секции. Оказалось, занятия еще не закончились. Она смотрела на взмокшего ребенка и видела, как он счастлив. А сын заметил ее и гордился, что у него все получается, что его не ругают, как прошлогодняя учительница, а, наоборот, хвалят и подбадривают.
Перед уходом Райка догадалась спросить у тренера, по каким дням тренировки. Хотя, по большому счету, ей было неважно – работала-то она все равно дома.
Они с Колькой шли в метро, оба уставшие. Колька – от непривычного количества физической нагрузки, а Райка – от эмоций.
– Мам, а я так боялся, что ты за мной сегодня не придешь!
– Почему? – удивилась Рая.
– Но ведь бабушка бы ни за что не разрешила. Сказала бы, что я и так учусь не очень…
– Коль, тебе понравилось тренироваться?
– Спрашиваешь!
– Ну тогда тебе придется все успевать. Только и всего.
– Мам, а Валерий Александрович сказал, что с двойками на тренировку не пускает. А у меня же нет двоек. То есть не было.
– Как это не было? А что, уже появились?
– Я ж тебе рассказал про пение сегодня, – печально напомнил Колька.
– Рассказал. Ты там ворону изображал. То есть ворона.
– Нет. Ты что?! – Колька обиделся. – Мы сначала лебедя изображали, а потом сову.
– Так за это же тебе замечание написали?
– Двойку тоже, – понурился Колька.
– Но это же за поведение, – утешила его Раиса, стараясь не рассмеяться.
– Все равно ведь двойка.
– Ты же ее исправишь? И больше не будешь. – Раиса очень старалась быть педагогичной.
– Конечно, исправлю! И не буду больше. Я стараться буду. Денису-то хорошо. Его в его школу пускают, сколько ни хулигань, – позавидовал Колька. – А я, правда, больше не буду!
– Ну, значит, и не беспокойся. Тренер тебя пустит.
За разговорами незаметно подошли к дому.
– Мам, а папа дома?
– Нет.
– Он поздно с работы придет? – Не то чтобы Колька уж так без папы скучал, но ему просто хотелось и папе, и вообще всем поведать о своей победе.
– Коля, он сегодня не придет, но ты можешь ему позвонить.
Мама произнесла это таким странным голосом… Если бы Колька был старше, он сказал бы «ровным, эмоционально не окрашенным». Но Колька был просто учеником второго класса, потому и не удивился и не стал больше ни о чем спрашивать.
В их втором классе почти все ребята делились впечатлениями о разводах своих родителей. И хотя мальчик понял, что что-то случилось, ему совершенно не хотелось знать, как именно и из-за чего поссорились мама с папой. Он немножко расстроился, но очень быстро вспомнил, что завтра снова пойдет на тренировку, а в конце месяца будут его первые настоящие соревнования. Думать об этом было очень приятно. И еще приятнее стало, когда он вспомнил, что новая учительница, ужасно добрая, почти ничего не задала по русскому, а еще не обзывала тупицами, наоборот, все время говорила, что они молодцы. Поэтому вечер его прошел быстро и хорошо. После тренировки хотелось есть, Колька ни разу, ни капельки не поссорился с мамой из-за ужина. Так же спокойно, почти без капризов он, первый раз по-настоящему усталый, лег спать. И спал крепко, и, конечно, ему приснилось, как он выиграл олимпиаду или чемпионат вселенной. В общем, Колька был счастлив.
Не успела Раиса уложить сына, раздался телефонный звонок.
– Привет! – Рая узнала голос мужа.
– Привет! – вздохнула она.
– Я работу закончил, – сообщил Алексей. – А как у Кольки дела?
– Закончил, и хорошо. У Кольки нормально. Получил пятерку по математике, двойку по пению, записался в какую-то секцию прыжков.
– Надо же! – восхитился Алексей немного преувеличенно. – Пятерку по математике, двойку по пению! У меня в его возрасте было наоборот.
– Врешь, – спокойно заметила Раиса. Она знала, что муж был круглым отличником. – У тебя и по пению, и по математике были пятерки.
– Ну… Не вру, преувеличиваю немного. А что за секция?
– Пока не поняла. Тренер приходил, позвал легкой атлетикой заниматься.
– Не рано?
– Да нет вроде.
– Понятно. – Алексей помолчал. – Рай, может, я приеду?
– Зачем?
– Ну… Начнем сначала, – предложил Алексей.
– Ты же меня не любишь! – напомнила Раиса.
– Я не это имел в виду.
– А как же Марианна?
– Рая, ты умная женщина. – Алексей чуть не сообщил пока еще законной жене, что таких Марианн у него может быть миллион, но сдержался. Момент для заявления явно не подходил. Но Раиса услышала недосказанное.
– Леш, у тебя ведь любовницы, личная жизнь напряженная. Зачем? У тебя есть квартира, подальше от работы, конечно. Но, думаю, одиноким холостяком, когда ты обустроишься, тебе будет ничуть ни хуже. – Раиса говорила как-то очень легко.
– А что скажет твоя мама? – Алексей решил прибегнуть к последнему оружию.
– Мама уже сказала, что, по ее мнению, нам неправильно разводиться.
– Вот видишь! – обрадовался Алексей.
– Ну да. Только я ей сказала, что ее мнение в этой ситуации меня не интересует!
– Так и сказала? – искренне удивился Алексей. На его памяти жена со своей мамой ни разу серьезно не спорила.
– Так и сказала.
– А Колька?
– А Колька ничего не сказал. Я объяснила ему, что ты теперь будешь жить отдельно.
– Ну ты даешь! – вырвалось у Алексея.
Не ожидал он от жены такой уверенности и быстроты. То есть, честно говоря, он думал, что Раиса целый день проплакала, потом позвонила маме, а уж Анна Петровна вправила ей мозги. Да и сейчас он набрал номер Раисы только потому, что был уверен: жена не звонит ему с предложением помириться, чувствуя себя виноватой за его уход. Про Марианну, с которой все началось, Алексей вообще не вспомнил.
– Ничего я не даю, – возразила Раиса. – Мне вообще кажется, что для нас обоих это лучший выход.
– Почему? – не понял Алексей.
– Потому что мы оба будем жить, как захотим, – объяснила она.
– То есть ты во всем уверена и твое решение окончательное? – уточнил Алексей.
