Я не знаю, что сказал бы по поводу этого немотивированного желания жить в большущей стране дядюшка Фрейд, но подозреваю, что без чего-то наивно-подросткового в сознании отдельных граждан здесь не обходится. Величие у патриотов почему-то устойчиво ассоциируется с величиной. А не с уровнем жизни населения. Старинные архетипы, которые прекрасно работают в мире животных.
В чем опасность раздела страны, если процесс раздела совершается без войны, как, например, мирный развод Чехии и Словакии? Опасность в наших головах. Детское желание жить в самой большой (ну пускай даже в пятой по величине, если иметь в виду эффективную территорию) стране слишком сильно сидит в крестьянских мозгах слишком многих наших граждан, чтобы этот фактор можно было не учитывать.
Впрочем, развод может произойти настолько плавно, что сограждане даже не заметят распадных процессов. Потому что на территории России могут столкнуться две волны – интеграционная и дезинтеграционная. Центробежные тенденции ведут к тому, что регионы наберут себе достаточно самостоятельности в экономике и политике, и де-факто страна станет конфедерацией. Хотя формально может оставаться унитарной. Это одна волна. А вторая волна – центростремительная, объединительная – накатит аккурат навстречу. Что это за волна и откуда она возьмется в эпоху глобального потепления и всеобщего стремления к атомизации, индивидуализации? Сейчас разжую…
Что есть прогресс? Все больший уход от природы, обособление от нее. Цивилизация взамен природной строит себе искусственную среду обитания – техносферу. Техносфера – это, прежде всего, мегаполис. Искусственная среда строится по своим законам и является как бы демпфером или, точнее, амортизатором между природной средой и человеком. Техносреда гасит всплески среды естественной. Сегодня мы видим, как выросшие из аграрных обществ природно-политические страны интегрируются в Единую Европу.
На базе чего интегрируются? На базе техносферы, естественно. А в чем глубинная суть этой интеграции, по-другому называемой глобализацией? Второе имя глобализации – стандартизация.
Стандартизация в техносфере наступает по всем фронтам просто потому, что не может не наступать. Стандартизируются болты и гайки, форматы аудио и видеокассет, сетевые протоколы. Стандартизируется юриспруденция – международное право начинает превалировать над национальным. Стандартизируются санитарно-гигиенические правила. Стандартизируются правила экономического взаимодействия – торговли, обмена рабочей силой, – появляется ВТО. Стандартизируются политические институты и политическое устройство общества. Стандартизируются финансы – появляется одна валюта на огромный регион.
В стандартизированной цивилизации жить и торговать удобнее и безопаснее. Ты всегда знаешь, что не отравишься иностранной едой, поскольку гигиенические правила международно стандартизированы. Ты можешь быть уверен, что аудиокассета одного производителя подойдет к магнитофону другого. Ты знаешь, что твои интересы, ущемленные национальным правительством, всегда могут быть защищены наднациональным судом Страсбурга. Ты как турист и бизнесмен не имеешь геморроя с переводом одной валюты в другую при пересечении границы. Стандартизация – основа объединения и сопряжения техноплит разных стран в единую техносферу.
Интеграция может легко сменить дезинтеграционные процессы распада государства после достижения им некоей нижней точки, как цирковой гимнаст на трапеции вовремя подхватывает летящую в воздухе тетку. Это может случиться после или в процессе распада России. Или начаться прямо сегодня – на стадии постимперского распада – путем интеграции постсоветского пространства в одно экономическое целое.
Во всяком случае, некоторые объединительные процессы уже наблюдаются. Количество самостоятельных регионов в России неуклонно сокращается. Только в 2005 году прошли референдумы по вопросам объединения в пяти регионах – в Красноярском крае, в Перми, на Таймыре и в Эвенкии, на Камчатке и в Корякин. Объединились Иркутская область с Усть-Ордынским Бурятским автономным округом. На очереди слияние Ямало-Ненецкого и Ханты-Мансийского округов с Тюменской областью. Зашебуршились в Коми, ища, с кем бы объединиться. Бессмысленная Еврейская автономная область – сто пудов! – вольется в Хабаровский край.
Да и Адыгее, в общем и целом, нечего бородавкой торчать на здоровом теле Краснодарского края.
…Аналитики предсказывают, что в течение ближайших нескольких лет число российских регионов сократится с 89 до 60. В общем, поживем – увидим…
Правда, исторический опыт говорит, что все нации и народности, чувствующие в себе потенциал самостоятельности, перед этапом наднациональной глобальной интеграции должны непременно пройти период «юношеской гиперсексуальности» – обрести самостоятельность в виде национальной государственности. Считается, что этому опыту нет альтернативы. Только данный процесс вполне может перекрыться наступающим процессом тотальной глобализации, стирающим национальные черты, а также процессом генетической модернизации человека, действующим в том же направлении.
Так что если глобальное потепление будет продолжаться, если в ближайшее время не случится чего-то морозно-катастрофического, что может потребовать жесткого закручивания гаек, то мир унитарных государственных образований в обозримом будущем превратится в мир гражданско-сетевой. Это, с одной стороны, распад, а с другой – экономическая интеграция.
Но есть ли уверенность в том, что глобальное потепление будет продолжаться? Какова дальнейшая судьба температуры?
Часть 8
Судьба температуры – судьба цивилизации
Жестоко дул ветер из края в край бесконечной равнины, и
безнадежно маленькими были два человека в самом центре
полутундры-полулеса, такой однообразной, что каждый шаг ни
к чему не приближал и не отдалял ни от чего. Снег,
проткнутый черными мокрыми ветвями низких кустарников,
лежал там и здесь островами, грудами, клочьями… Неуютный,
злой мир. Ни одного местечка, чтобы согреться, – снег… Но
двое, медлительностью своего движения прикованные к тому
краю, где родились, никогда не видели другого, только
слышали от старших, что прежде было лучше. И не холод
тревожил их, они были, скорее, дети холода, чем тепла.
Сколько зим, сколько лет добирались мы к этой Весне?
Зимой 2005–2006 года в Москве за два дня температура упала с 0 до -30 градусов. Дождь сменился жестокой метелью. Синоптики говорили, что сильные морозы продержатся целых две недели.
До того зимние температуры плясали вокруг нуля. Да и осень была теплая. «Хорошо-то как! Октябрь как август!» – радовались граждане. «Но я вас предупреждаю, – заявил тем не менее на всякий случай Чубайс. – Если зимой температура будет держаться более трех суток в районе -25 градусов, будем отключать объекты. Бум отключать. Бум-бум…» Московский мэр Лужков был очень возмущен: как это так, самые морозы, а он – отключать, ишь, злодей!
И вот в середине января синоптики пообещали: свалится температура до тридцатничка, ждите.
