потому динамичная система Запада быстро смогла выработать такие культурные механизмы, которые снизили нагрузку на систему. А простой и бесхитростный диковатый мир, живший по технологиям, возраст которых исчислялся тысячелетиями, не мог так быстро изменить свои парадигмы. Потому что люди в нем были не динамичными горожанами, а косными деревенщиками с совсем другим темпоритмом жизни.
Результат ужасен: страшнейшее перенаселение в недоразвитых странах. Жить при таком перенаселении традиционным способом уже невозможно: эту ораву просто физически нельзя прокормить без современных технологий ведения сельского хозяйства – химические удобрения, замена вола на трактор, агрокультура, гидропоника, электродоилки, комбайн, комбикорм... А это, в свою очередь, подразумевает существование развитой промышленности, которая производит металл, пластмассу, топливо... Прибавьте сюда агрономов, металлургов, геологов, химиков, соответствующие вузы, биржи, финансистов, продающих зерновые фьючерсы...
Отсюда важный момент: это не Запад насильно навязывает Востоку свою проклятую культуру, в чем его постоянно обвиняют, а просто нет у Востока иного пути для выживания, кроме того, который уже пройден передовыми странами. Это путь называется «индустриализация».
То есть отток лишнего населения из деревни в промышленность.
То есть урбанизация.
То есть появление иного типа человека – горожанина. С иным типом морали, далекой от культурной традиции местных крестьян и близкой к морали больших мировых городов.
Что же касается демократии, которую американцы превратили в фетиш, в факел, каковой факел они с избыточным рвением разносят по всей планете, воспламеняя в том числе и самые дикие страны, то здесь можно сказать следующее: для отсталых (недоурбанизированных, аграрных) стран демократия не нужна. И даже вредна. Там важнее стабильность, пусть и обеспеченная диктатурой. А демократия – инструмент управления урбанизированным обществом, рассчитанным на извлечение прибыли. Это, кстати, прослеживается на протяжении всей мировой истории.
Новгород, славный своим вечевым колоколом и вошедший в Ганзейский союз... Богатейшая Карфагенская республика... Греческие колонии на берегах Черного и Средиземного морей... Что между ними общего? А то, что это в первую очередь торговые города. Отсюда их имманентное тяготение к демократическим формам правления. Купец – вольная птица. А свободные люди договариваются, а не подчиняются. Нет, были, конечно, купцы и в империях, но...
Но если город возникал:
а) на большой воде, то бишь на готовом торговом пути, ибо морские и речные перевозки издревле были и по сию пору являются самым дешевым средством транспорта, да плюс к тому
б) «на пустом месте», то есть вдали от крупных аграрных и потому тяготеющих к абсолютизму империй,
то эти вот два обстоятельства сразу же делали его полисом с демократическим управлением. Торговля – это и есть, собственно, экономика. И потому, чем больше в стране экономики, тем более она склонна к городской республике и менее – к аграрному тоталитаризму.
Но до благословенных времен урбанизма планете нужно еще дожить. Ведь сейчас развитой промышленности в странах Третьего мира практически нет (легче переносить по миру лекарства или навыки элементарной гигиены, чем заводы и города), а переизбыток человеческого ресурса очень даже есть – Ближний Восток и многие африканские страны демографически «перегреты». А когда особи живут скученно, неизбежно продуцируется внутривидовая агрессия. Даже Европе, частично сбросившей человеческий балласт на чужие материки, понадобилось две мировые войны, чтобы хорошенечко проредиться, чего уж удивляться нынешней мусульманской агрессивности, которая только и ждет повода выплеснуться... Если нет заводов и фабрик, куда идти лишнему населению? История неоднократно давала ответ на этот вопрос: в топку войны.
Сейчас отношение молодых людей в возрасте до 20 лет в Первом мире и в Третьем мире составляет 1:7. Почему я говорю о молодых? Потому что молодые самцы – наиболее агрессивная прослойка в популяции. И самые при этом незадействованные в социальной жизни. Они представляют собой дешевое пушечное мясо... Человек и без того в Традиционных культурах всегда стоил немногого – да и странно было бы ожидать иного в условиях, когда продолжительность жизни невелика, качество жизни чрезвычайно низкое, а смерть ребенка – привычное явление. Дети в аграрных культурах вообще расходный материал... А уж теперь-то, в условиях перепроизводства населения, ценность одной человеческой жизни скатилась вообще до нуля.
Именно поэтому они и делают из себя живые бомбы. Расходуют то, что ничего не стоит и потому не жалко. А так хоть какая-то «польза»...
Иное дело в цивилизованном мире. Там человек стоит дорого. Дорого во всех смыслах. Во-первых, в условиях низкой рождаемости сам по себе человеческий ресурс дефицитен. Во-вторых, чтобы вырастить специалиста, нужно затратить на порядки больше денег, чем для производства кучи босоногих сопливых детей в кишлаке. Да одна только амортизация дорогой инфраструктуры современного города, в которой растет цивилизованный человек, ложится немалым грузом на его «себестоимость». Плюс недешевое высшее образование, плюс годами накапливаемый опыт работы по специальности. Сколько стоит подготовить высококлассного пилота, не знаете? Поинтересуйтесь...
Поэтому Запад своего дорогого солдата бережет. И в особенности берегут пилотов. А Восток... Восток сам понимает низкое качество своего человеческого материала. И порой выдает это с чисто детской непосредственностью. Например, во время написания этой книги только-только утихомирилась израильская военная операция в Ливане, которая началась ради спасения двух похищенных ливанскими боевиками израильских солдат. Так вот, ливанцы согласились выдать Израилю одного захваченного ими израильского капрала в обмен на 400 арестованных израильтянами арабских боевиков. Вот вам реальный обменный курс – 1 израильский капрал стоит 400 арабов. Вот вам соотношение стоимостей цивилизованного человека и дикого. Соотношение, определенное самими арабами. Дети с автоматами...
Сейчас демографический взрыв на планете почти повсеместно закончен. Даже в перенаселенных Китае, Индии, Иране, Латинской Америке постепенно снижается рождаемость: ментальные регулировочные механизмы постепенно проникают и туда – вместе с западной культурой. Китай, по прогнозам демографов, доведет свою максимальную численность до полутора миллиардов человек к 2035 году и на этом остановится – перед неспешным планированием вниз. Индия, обогнав Китай по количеству народа к середине XXI века, также стабилизирует свою численность. Опять-таки, перед долгим неспешным падением.
Но, повторюсь, до благословенных времен, когда численность населения упадет до закритического уровня, нужно еще дожить. И эта задача – дожить – не из ординарных! Потому что сейчас весь мир расколот на две неравные половинки. В одной живут хорошо, сытно и богато, но испытывают дефицит человеческих ресурсов. В другой – большой переизбыток этого ресурса, но он настолько отвратительного качества, что представляет собой реальную опасность для планеты.
Для постепенного облагораживания (огорожанивания) приехавшего в большой город деревенщика, нужно два-три поколения. То есть первый варвар, приехавший в цивилизацию, приносит с собой все свои варварские привычки. Он по-деревенски плодится, плюет на тротуар и оценивает окружающее его социальное пространство города как вертеп разврата (особенно деревенщиков шокируют моменты, так или иначе связанные с сексуальной и религиозной раскрепощенностью). Дети этого деревенщика, выросшие в городской среде, наполовину уже горожане, а наполовину еще испорчены туземным воспитанием родителей. А дети детей – деревенщики уже на четверть. И рожает каждое следующее поколение в среднем в два раза меньше, чем поколение их родителей. И к сексу внуки уже относятся легко. И на религии особо не заморачиваются. И традиции отцов и дедов им во многом по барабану. Ну а следующее поколение будет еще лучше.
...Так происходит очеловечивание.
Планета сейчас напоминает стакан с замерзающей на морозе водой. И замерзание воды, и Демографический Переход с его моральной трансформацией – это типичный фазовый процесс. Если смотреть на замерзание не в динамике, а в статике, то в каждый отдельный момент можно увидеть в стакане области воды и области льда. Ледяные кристаллы растут навстречу друг другу и когда-нибудь сомкнутся, превратив весь водяной массив в совсем другую воду – твердую. Но этот планетарный процесс по
