— В переводе это звучит так: 'Большой Паровоз, Который Мчится По Лесу И Гудит'.
— А какое имя Вы хотели бы получить?
— 'У — у — у — у — у'!
* * *
Маленький индеец спрашивает у матери:
— Почему мою сестру зовут Восходящее Солнце?
— Потому что она была зачата при восходе солнца.
— А почему младшую зовут Синий Цветок?
— Она была зачата в васильках, и хватит приставать ко мне, Рваная Резинка.
* * *
Парочка занимается любовью в машине. В стекло стучит полицейский.
— Что вы здесь делаете? Парень опускает стекло.
— Трахаю свою подружку.
— Хорошо. — говорит полицейский, — следующая очередь моя.
Парень:
— А это мне нравится, я еще никогда не трахал полицейских.
* * *
— Алло! Страховая компания? У моего мужа была страховка на случай пожара. Недавно он умер. Когда я могу получить страховую сумму?
— Причиной смерти Вашего мужа был пожар?
— Нет. Он умер от гриппа, но я его кремировала.
* * *
В полицию приходит человек.
— Я пришел сдаться властям.
— А что Вы сделали?
— Я ударил мою жену.
— И убили ее?
— Что Вы! На ней нет даже царапины.
— Ну это пустяки — можете идти.
— Ни за что. Она стоит за этой дверью.
* * *
Шут пошел в королевские апартаменты и увидел, что король умывается, низко склонившись над тазом. Шут разбежался и дал сильного пинка его величеству под зад. Рассвирепев, король приказал тут же казнить наглеца. Немного поостыв, он сказал, что виновник может попробовать вымолить прощение извинением еще более дерзким, чем нанесенное ему оскорбление. Шут на минуту задумался:
— Ваше величество, — сказал он смиренно, — поймите, я не думал Вас оскорблять. Просто я подумал, что это умывается королева.
* * *
Два ковбоя на конях спасаются от индейцев. Въезжая в лес, оба подпрыгивают и хватаются руками за сук дерева. Индейцы с шумом проскакивают под ними.
— Джон! — говорит один ковбой. — Тебе не трудно висеть?
— Да нет, легко…
— А вот мне тяжело.
Второй смотрит вниз и говорит:
— Дружище, да ты забыл вынуть ноги из стремян!
* * *
У входа в храм в Гетсборге пастор вывел надпись: 'Если ты изнурен грешной жизнью — отвори и войди'. Чуть пониже губной помадой написано: 'А если не изнурен звони по телефону 16–07–66'.
* * *
— Ну как, Хансон? Ты доволен своей новой собакой?
— Очень! Каждое утро она приносит мне свежую газету.
— Подумаешь! Так делают многие собаки.
— Возможно! Но у меня другая ситуация. Я вообще на подписываюсь на газеты.
* * *
— Представьте себе — Вы идете по улице и вдруг начинают стрелять. Что Вы будете делать?
— А что я должна делать?
— Как! Вам не объясняли? Надо сразу лечь.
— Господи! Неужели в наше время, чтобы заставить женщину лечь — надо обязательно стрелять?
* * *
— Кельнер! Суп очень горячий.
— Подождите немного и он остынет.
— У меня нет времени ждать.
— Тогда подуйте на него.
— Если бы я собирался дуть, то заказал бы тромбон, а не суп.
* * *
— Андреа, сегодня Жак будет просить руки нашей дочери.
— А что я должен делать?
— Молчать и кивать головой. И ни в коем случае не целовать ему руки и не говорить: 'Спаситель наш!'
* * *
Когда Оле спросили, может ли он вспомнить 5 лучших лет своей жизни, он ответил:
— Конечно! Это когда я учился в 1-м классе.
* * *
— Я хочу развестись с моим мужем, — говорит дама своему адвокату. — За четыре года он произнес не более четырех слов.
— Так, так, мадам. У вас есть дети?
— Да, четверо.
* * *
Норвежцы как — то затеяли играть в футбол со шведами. Ровно в 6 капитан шведов посмотрел на часы, свистнул в свисток и сказал:
— Рабочий день окончен.
И вся его команда отправилась в раздевалку.
А Норвежцы остались в поле и только в конце дополнительного тайма смогли забить победный гол.
* * *
Зав кадрами:
— Прежде чем принять Вас на работу в нашу фирму, я хотел бы узнать — не склонны ли Вы врать, ловчить, воровать, опаздывать?
Норвежец:
— Нет, но если это нужно Вашей фирме, то могу научиться.
* * *
В мясном магазине позади прилавка висит огромное зеркало.
— Зачем Вы повесили зеркало? — спрашивает покупатель директора.
— Чтобы покупательницы не смотрели на весы.
* * *
— Жемчуг, который я буду носить в первом акте, должен быть настоящим, — требует капризная актриса.
— Все будет настоящим, дорогая! — говорит директор театра. — Все будет настоящим — и жемчуг в
