он оправится; из ребят с УВОД можно гвозди ковать. Лейтенант тоже немного поспал, потом поднялся и долго беседовал с Кортаной. Теперь он погрузился в изучение базы данных ковенантов. Похоже, все ровно настолько хорошо, насколько это возможно.
— Хорошо, — произнес Мастер-Шеф. — Кортана? Докладывай.
— До прибытия к Пределу примерно двадцать минут, — откликнулся ИИ.
Джон сверился с хронометром.
— Ты же говорила про тринадцать часов? По моим подсчетам, нам лететь еще не меньше двух.
— Подлетное время оценивалось, исходя из известных мне характеристик генератора пространства скольжения, которым пользуются чужаки, но… — Ее голос вначале стал тише, а затем смолк.
— Кортана?
— Прошу прощения. С движением в пространстве скольжения связан любопытный эффект растяжения времени. Впрочем, технически говоря, понятия движения, ускорения да и самого времени ничего не значат в условиях измерения Шау-Фудзикавы. Странно, мне казалось, что я все это уже объясняла.
В голосе ИИ прозвучало явственное раздражение. Джон перевел взгляд на сержанта, но тот только покачал головой и пожал плечами.
Кортана казалась сейчас очень рассеянной, но ведь она просто не могла что-либо забыть. И это был дурной знак. В полете они рассчитывали только на нее, и если она начала распадаться на части, всему отряду грозили большие неприятности.
Мастер-Шеф включил переговорное устройство.
— Внимание, наши планы изменились. Будем возле Предела через девятнадцать минут. Объясню позднее. А сейчас хватайте свое снаряжение и бегом возвращайтесь на мостик.
Несколько секунд ему никто не отвечал, но затем в шлеме спартанца зазвучал голос лейтенанта Хаверсона:
— Вас понял, Мастер-Шеф. Мы с Локлиром уже на месте.
Люк десантного челнока ковенантов распахнулся, и на палубу спрыгнула Поласки. Втроем пилот, сержант и Джон поспешили на мостик.
Мастер-Шеф открыл выделенный канал связи с Кортаной.
— Есть еще что-то, что мне следовало бы знать?
Молчание ИИ затянулось на добрых десять секунд.
— Мне удалось вычислить принципы управления формой плазменных торпед, — ответил он. — Так что, оказавшись возле Предела, мы сможем некоторое время обороняться, если это понадобится. Во всяком случае, мне так кажется.
— А остальные системы корабля работают?
— Да, — сказала Кортана. — Прости, Шеф, но эти расчеты довольно… сложные.
Связь прервалась.
Поведение ИИ тревожило Джона, но он решил все же довериться. Да и был ли у него выбор?
Они остановились возле массивных бронебойных дверей, ведущих на мостик; те были заперты.
— Лейтенант? — окликнул Мастер-Шеф. — Мы на месте.
Двери разошлись в стороны. Хаверсон и Локлир стояли в проходе, нацеливая винтовки в коридор. Они расслабились, только увидев, что перед ними и в самом деле друзья.
— Прошу простить за «теплый» прием, — сказал лейтенант, опуская оружие. — Кортана отмечает неустойчивые враждебные сигналы по всему кораблю. Рано или поздно нам придется разобраться с ними… И лучше бы сделать это, пока они не решили разобраться с нами.
— Согласен, — ответил Сто семнадцатый.
Поласки подошла к лейтенанту, отсалютовала и доложила о своих успехах в работе над челноком ковенантов.
К Джонсону и Мастер-Шефу приблизился Локлир.
— Сержант, скажите… — прошептал он, бросая косые взгляды в сторону Поласки, — насчет нее… Да, конечно, все эти разногласия между флотскими и десантом… Но для меня они ничего не значат. Как думаете, у меня есть шансы? Я хочу сказать…
— Шансы у тебя примерно такие же, как если бы ты прыгнул сейчас в космос и попытался добраться до Предела пешком, — оборвал его Джонсон. — И при этом — в одних трусах.
— Дайте мне десантную капсулу, сержант, и я рискну. — На обветренном лице Локлира возникла улыбка, и он повернулся к спартанцу. — Ладно, я все понял. Но она не пыталась бы казаться такой неприступной, не будь я близок к цели. Ведь не бывает дыма без огня, верно?
Мастер-Шеф посмотрел ему прямо в глаза и медленно покачал головой.
Ухмылка Локлира угасла, но не до конца.
— Да ладно вам, парни, вы просто ревнуете, — произнес он, проведя пальцем по шраму на подбородке. — Я же красавчик. Все девчонки будут моими.
Настроение «адского ныряльщика» явно улучшилось. Хотя характер Локлира оставлял желать лучшего, Мастер-Шеф видел этого солдата в деле. Тот не предавался панике и обладал достаточным опытом и везением, чтобы выжить на Гало, — и эти качества были очень нужны отряду, чтобы вернуться на Землю.
— Выходим из пространства скольжения, — объявила Кортана. — Три… две… одна.
Джон сверился с часами. С момента последнего предупреждения прошло только восемь минут, в то время как ИИ говорил про двадцать. Неужели эффект искажения времени оказался еще более сильным, чем он предполагал?
Свет на мостике потускнел, по экранам вдоль стены разлилась чернота. Затем в ней замерцали звезды, а по направлению на три часа появился теплый желтый шарик — Эпсилон Эридана.
— Мы вышли в семистах тысячах километров от центра системы, — сказала Кортана. — Я постаралась оказаться достаточно близко, чтобы выяснить обстановку, и в то же время достаточно далеко, чтобы успеть перезарядить генераторы и вновь уйти в пространство скольжения, если возникнут проблемы. Фиксирую сигналы. Это корабли ковенантов. Их много. Начинаю расшифровку… Ждите.
Хаверсон щелкнул по поверхности одного из экранов, увеличивая изображение.
— Боже мой, — прошептал лейтенант.
На дисплее возникла планета. Хаверсон задержал дыхание, увидев, что вся поверхность мира, от полюсов до экватора, затянута дымом. Материки были охвачены бушующими пожарами, а в атмосфере кружились черные вихри.
У Мастер-Шефа что-то екнуло внутри, как если бы корабль резко сбросил скорость. Спартанец сжал кулаки.
Он лично отправил на планету большую часть своей команды, искренне полагая, что это будет простым заданием. Без всяких сомнений, он сам убил своих людей.
Погибли ли они, сражаясь? Или просто сгорели, не имея возможности ничего изменить?
— А мы точно не ошиблись? — пробормотал Локлир. — Это Предел? — Он снял с головы кепку, сдавил ее в руке и прошептал: — Бедные засранцы.
На других экранах возникли боевые суда ковенантов, зависшие на орбите планеты. Вокруг сновали малые корабли, а в отдалении маячила огромная конструкция, используемая, скорее всего, в качестве центральной стыковочной станции.
— Что это? — спросил Мастер-Шеф, подходя ближе. Он постучал пальцем по центральному дисплею, делая максимальное увеличение участка поверхности в районе средних широт.
В отличие от непроницаемой черноты и ослепительного оранжевого цвета, покрывавших остальную планету, этот участок пятнали зеленые, коричневые и белые заплаты.
— Похоже, этот кусочек они пропустили, — сказал сержант.
— Ковенанты никогда и ничего не пропускают, — возразил ему Джон. — Я тысячу раз видел, как они выжигают миры. Это не может быть случайностью. — Спартанец повернулся к Хаверсону: — Сэр, надо подобраться поближе и выяснить, что происходит.
— Мастер-Шеф, — мягким тоном произнес лейтенант, поднимая руки, — я прекрасно понимаю, что вы хотите выяснить, какая судьба постигла остальных спартанцев, но это… — Он махнул в сторону планеты, а
