Билли стал дышать ровнее, руку перестало дергать, в голове прояснилось. Через несколько мгновений ужасные красные пятна исчезли, словно их и не было.
Чарли услышал тихое урчание мотора за окном. Он скатился с кровати и подбежал к окну. Возле номера девять остановился золотой лимузин. Из него вышел мужчина в зеленом бархатном костюме, обошел автомобиль сзади и открыл дверцу. Из машины вышла мама. В уличном освещении ее синее платье блестело и переливалось. Они пошли к дому. Мужчина обнимал Эми Бон за плечи.
Чарли молился про себя, чтобы она не позволила этому чужаку себя поцеловать.
Когда они дошли до ступеней, мужчина наклонился и поцеловал ее прямо в губы. Чарли почувствовал себя так, словно из него одним ударом вышибли дух. Пока мама поднималась по ступенькам крыльца, человек внизу поднял голову, увидел в окне Чарли и усмехнулся.
И в это мгновение Чарли понял, что его маму поцеловал колдун.
ПОДМЕНЕННАЯ ФОТОГРАФИЯ
— Самый теплый прием всем нашим клиентам! — такая вывеска украшала вход в «Зоокафе». Под вывеской висел список угощений, предлагаемых в воскресенье. Очевидно, миссис Комшарр в честь возвратившихся животных приготовила нечто особенное. Вошедшего Чарли встретил здоровяк Нортон в розовой футболке со сверкающими слонами:
— Входи, Чарли, входи! Твои приятели и хомячки в придачу уже здесь. — Он указал на Габриэля, размахивавшего пучком черно-белого меха.
Кафе было украшено разноцветными лентами и китайскими фонариками, как будто уже наступило Рождество.
— Мы хотели устроить праздник по поводу возвращения животных, но я не уверен, что они оценят это по достоинству. Некоторые из них все еще нервничают. Вон взгляни на кота: до сих пор трясется. И птицы совсем не поют. Спроси меня, и я скажу: то, что заставило их удрать, еще носится в воздухе, — говорил Нортон.
— Я тоже так думаю, — согласился Чарли и стал пробираться между столиками туда, где сидели Оливия, Эмма и Фиделио.
Под подбородком Оливии торчала голова ее кролика. А уточка Нэнси устроилась под стулом Эммы.
— Нэнси все еще не в себе, — пожаловалась Эмма. — Но все равно так здорово, что она вернулась!
— А меня мама заставила перенести Уилфреда в прихожую. Вон взгляните на него. Это же комок нервов!
Глухая кошка Фиделио спала под столом в кошачьей переноске. Кажется, от глухоты и старости ей, в отличие от молодых животных, было наплевать на все, что творится вокруг.
Фиделио посоветовал Чарли попробовать «Зеленое упоение», пока оно не кончилось.
— Представляешь, шоколад в зеленой глазури и с начинкой! Потрясающе! — восторгался он.
Чарли встал в очередь к стойке. Перед ним оказался Лизандр с Гомером, и Чарли заметил, что серый попугай выглядит неважно.
— Следите за собаками! — склонив голову набок, все время повторял Гомер.
Интересно, это он не о моровских ротвейлерах? Чарли оглядел кафе, но ни Моров, ни их псов не заметил. Скорее всего, Гомер вспомнил что-нибудь из своего армейского прошлого.
Когда подошла очередь Чарли, выяснилось, что «Зеленое упоение» уже кончилось.
— Извини, приятель, Лизандр взял две последние порции. Наверное, стоило бы ввести норму на продажу в одни руки, а? Возьми палочки с ореховой помадкой «Нутпом». Очень вкусно. Попробуй! — предложила миссис Комшарр.
— А разве они не для животных? — удивился Чарли.
— Ну, это юнифуд, годится всем, — хохотнула миссис Комшарр. — Берешь?
— Юни? Да-да, пожалуйста. И еще джем и имбирное колечко, — не очень уверенно согласился Чарли.
Не успел Чарли сесть, как влетел Танкред, но Нортон остановил его:
— Нет животных — нет входа!
Танкред показал на Габриэля:
— Понимаете, мой входной билет у него!
Нортон посуровел:
— Животные — это вам не билет, молодой человек!
Танкред топнул ногой, и по всему помещению пронесся сильный ветер, почти ураган. Тарелки, чашки, столовые приборы — все взлетело в воздух, не говоря уж о «Зеленом упоении», «Нутпомах», имбирных колечках и прочих вкусностях. Хорошо, что у мистера Комшарра вся посуда пластиковая, а не стеклянная или фарфоровая, так что ничего не побилось. Но учиненный беспорядок поверг всех присутствующих животных в панику. Поднялся дикий вой, рев, свист, визг.
Габриэль кинулся к Танкреду с белым хомячком:
— Мистер Нортон, мистер Нортон, вот его хомячок. Успокойся, Тан, все в порядке!
Если Танкред в плохом настроении, требуется немало сил и времени, чтобы его успокоить. Пока Танкред штормил, Чарли и все остальные хватались за свои тарелки и еду. Но вот Тан нашел свободное место, сел рядом с Лизандром и только тут сообразил, что есть-то ему нечего.
— На, — отдал ему свое второе «Зеленое упоение» Лизандр.
Чарли с завистью смотрел, как буйный мальчик впился зубами в деликатесное печенье, как посыпалась на стол глазурь и закапал мед. Впрочем, ладно, зато Танкред утихомирился. Остался только пролетавший над столами легкий ветерок, из-за которого, правда, все-таки приходилось следить за ореховыми палочками и тонкими бисквитами.
— Так вот, я слышал, Чарли, что тебя оставили после уроков? Видел ты этих сто гостей? — начал Лизандр, когда все успокоилось.
— Мм, видел ли? Можно сказать, видел. Вы не поверите, что я видел!
— А что? — прозвучал хор.
Чарли проглотил последний кусок имбирного колечка, запил его вишневым соком и только потом поведал друзьям о том, что услышал в академии, сидя под столом. Когда дошло до откровений мисс Кристалл, у всех волосы встали дыбом.
Фиделио выглядел совершенно ошарашенным.
— И что же мне делать? — тихо паникуя, спросил он. — Она же моя учительница по скрипке.
Повисла напряженная тишина. Никто не знал, что и сказать.
— Ну, против тебя она ничего не имеет. Я делал бы вид, что все нормально, — прервал наконец общее молчание Лизандр.
— Но это же невозможно! Я же теперь знаю, что она… Разве такое забудешь?! — Фиделио отчаянным взором обвел присутствующих.
— А что она там говорила насчет того, что граф теперь на свободе? Где он? И что собирается делать? — спросила Эмма и так стиснула свою уточку, что та изумленно крякнула.
— Могу сказать, где он. Он — новый владелец «Империи» и называется теперь мистером Ноблем, — сурово ответил Чарли.
— А ты откуда знаешь? — заинтересовался Танкред.
— Ну-у… — Чарли заколебался. Ему не хотелось говорить о матери, но он зашел слишком далеко, чтобы останавливаться. — Ну, потому что мама ходила с ним на Большой бал.
— Да ну? — Эмма прикрыла рот ладонью.
И другие сначала ахнули, а потом заговорили разом.
— И что ж ты будешь делать? — спросил Фиделио.
