Медблок в операторской халган долго не мог сообразить, с кем имеет дело. Но кое-какую помощь он оказать все же сумел, и, входя в помещение, Динас Форте чувствовал себя уже несколько лучше. Тем более что постоянная искусственного тяготения на касатке была привычной — такой же, как на Плюмаже.
Командор встретил его в своей каюте. Ибер Дакван был высок и широк в кости, его лицо с крупными, грубыми чертами было маловыразительным и настолько некрасивым, что даже вызывало симпатию. Динаса, несмотря на лекарства, покачивало от усталости. Он небрежно отдал честь, привалившись плечом к стене.
Дакван несколько секунд рассматривал его, потом сказал:
— Как я понял, за непродолжительный срок вы нарушили столько параграфов, что хватит на всю оставшуюся жизнь.
Динас, как и тогда, в разговоре с таможенником, наперед просчитал весь диалог. У него сложилось три варианта начала беседы: «Я должен немедленно арестовать вас», «Вы ошибались чаще, чем угадывали», и тот, который избрал командор. Конечно, Дакван был более сложной личностью, чем обычный таможенный чиновник, и беседу с ним можно предсказать только приблизительно.
Монитор хотел свести словесную дуэль до минимума.
Он сказал:
— Зато я спас платформу. И гидроника.
Командор посмотрел на него с почти незаметным со стороны удивлением. Он был равнодушен к лести, но, вольно или невольно, очень многие из тех, с кем ему приходилось общаться, выказывали ее. А в этом голосе не было не только лести — в нем не было обычного уважения, с которым к Даквану относились даже враги. Более того, командору почудилось, что он слышит легкое презрение.
— Вы могли бы спасти ее с меньшими потерями, если бы сразу после возникновения подозрений связались с Гелитаром Зааном. Он же дзен, не какой-нибудь там землянин, и сразу взялся бы за дело.
— У меня не было времени. И я не знал, кто из персонала работает на халган. В любом случае я провел все это не хуже, чем смог бы провести кто-нибудь другой… — Форте сделал короткую паузу, размышляя, и добавил: — Даже лучше.
«Вы действовали один там, где должна была действовать группа».
— Нельзя в одиночку не допустить ошибок. Оперативная группа…
— Не было времени, — повторил Динас. — К тому же мои индивидуальные качества не способствуют работе в коллективе.
А сейчас он вспомнит о том, как я свалился на его голову.
— Когда максвелонит Ди Бедеж попросил меня пристроить где-нибудь у себя их экспериментального андроида, я подумал, что это даже…
— Интересно, — перебил Динас, и командор от неожиданности смолк. У Форте вновь стали отекать ноги — все-таки удар спичи что-то сместил в тазобедренном суставе, и часть сосудов теперь была пережата. А медблок, ошалевший от того, что шейные позвонки сломаны, но тело продолжает двигаться, не смог с этим справиться.
— «…это даже интересно, — стал говорить Динас размеренным тоном, прикрыв от усталости глаза. — Я определил вас сюда, на Плюмаж. Они проводили свой эксперимент, а я — свой. Лаборатория максвелонитов долгое время получала регулярные отчеты от вас и от меня, но, как оказалось, все было нормально лишь до начала кризиса. Как только случился кризис, вы повели себя неадекватно для…» Тут я перебиваю вас, командор: «Неадекватно для гуманоида? Но я андроид и делал то, что должен был делать по своему разумению». Вы слегка повышаете голос: «По словам максвелонитов, цель эксперимента состоит именно в том, чтобы определить, может ли андроид действовать как полноценный гуманоид!» Тут я снова перебиваю: «Нет, не может, и, надеюсь, никогда не сможет. Потому что я действую лучше. Незачем было ставить подобный эксперимент, спросили бы у меня, я бы им сразу так и сказал». — «Да, вы негуманоид в обычном понимании, — соглашаетесь вы, — но целью моего эксперимента было определить, может ли андроид служить в космополе. И этот эксперимент завершен. Теперь вы не монитор».
Он открыл глаза и взглянул на командора, который замер в кресле, уставившись на него.
Не может быть, чтобы он был самоуверенным идиотом, подумал Динас. Первое — да, но не второе. Иначе он не занял бы это место. Он должен уметь использовать подчиненных оптимально.
— Да, — согласился Дакван, на удивление быстро справившись с растерянностью. — Именно на сообщении о том, что теперь вы не монитор, я хотел завершить первую часть разговора… — Теперь в его голосе появились новые нотки, которых не было раньше. — Хорошо, это позже. Болий-Капп сказал, вы не удивились, когда «Альта» снялась с орбиты. Когда вы заподозрили пиччули?
— Как только собрал информацию, — сказал Динас. — Пиччули всегда называли исчезнувшей расой. Не уничтоженной, а именно исчезнувшей. Конечно, за несколько веков они полностью прижились. Я изучил все, что только смог найти в паутине Плюмажа. Был случай, когда доминантой пиччули стал заключенный из орбитального тюремного блока на Галике. Не того, куда отправляет своих преступников федерация, а, так сказать, местного, планетарного. У пиччули не было другого выхода, и он ухитрился уничтожить целый континент вместе с тем государством, законы которого нарушил доминанта. Кажется, сбежав из блока, он перебил команду орбитальной станции и направил ее на континент. Станция тоже была местной, со старыми ядерными двигателями, те взорвались… В общем, защищая доминанту, пиччули способны на любое действие. Любое. Я даже смог найти сведения о последнем приживале. Ему трижды не везло — его доминантами становились по очереди: пират из Лошадиной Головы, мародер из Некротической области, какой-то мальтиец-аферист, которого в конце концов убили халгане. Каждый раз ему не удавалось спасти своих доминант, и, когда его поймали, его «эго» оказалось под угрозой полного разрушения. Клубок лекарей взялся вылечить его, и с тех пор о нем ничего не было слышно. Идеальный агент, особенно если сделать так, чтобы он попал в Парник. Он тут же взял в доминанты половинку. Логика происходящего привела его к тому, что следует прекратить Затемнение, — а иначе доминанте предстоит очень короткая жизнь до срока, определенного халганами. Кстати, как я понимаю, даже после вхождения в третью фазу он не должен до конца стать креншикком. Тремя его предыдущими доминантами были агрессивные личности с повышенной выживаемостью, что-то из приобретенных от них умений не могло не остаться в сознании…
Динас перевел дух и взглянул на Ибера Даквана. Командор молчал.
— Что еще? Заинтересованные стороны. Ну, с либерийцем Ленши Алголем все понятно. В его лабораториях-парниках уже начали изготовлять искусственный кренч, ему нужно было расчистить рынок. Кроме того, Алголь никогда не ладил с Властительной Халге. Клубок лекарей согласился помочь Алголю. Они выкупили старинную баржу достаточно большой массы, но такую, которую было не жалко отправить в атмосферу планеты. Самый простой способ убрать с баржи всех посторонних заключался в том, чтобы объявить ее зараженной креаторами. Кто сообщил об этом? Лекари, сопровождающие пиччули. Никаких креаторов там, естественно, не было. Я уверен, что те двое все время так и оставались на Альте, а карантинные акулы симбиотов прикрывали их.
С симбиотами сложнее, их мотивы не так прозрачны. Но может быть, предполагаемая разумность кренча?.. Окультуривание не способствовало развитию разума на планете — точно так же, как «окультуривание», которое провели халгане, не способствовало развитию интеллекта креншикков. На большей части планеты кренч погибал, на ограниченном участке Парника вырождался. Практического интереса у змея-коли тут нет, но они не хотели, чтобы в результате Затемнения погибла, возможно, разумная раса… — Динас махнул рукой и заключил: — Вспомнил. Коллективный разум, вот как это называется. Единственный в своем роде, обнаруженный федератами. Биологический фон кренча тоже свидетельствует об этом. И действия Болий-Каппа… вернее, его практически полное бездействие, разве оно не говорит само за себя? Он догадывался, что происходит, и сочувствовал намерениям симбиотов и Алголя. Ну а организацию, которой Алголь заказал проведение акции, вычислить проще всего. Кризисное бюро
