пола легкую девушку, сунула ей в руку стакан воды, мокрым полотенцем вытерла под глазами темные круги от косметики и под руку довела до гостиной.
– Полина, не подведи! – сказала я ей. – Там молодой человек, он девственник, ты уж будь с ним помягче!
– Угу, – сонно ответила девушка и, не открывая глаз, зашла в комнату.
Через два часа я провожала молодого человека, который светился от счастья и взахлеб рассказывал мне, какая чудесная девушка Полина и как она ему понравилась.
– Она мне все-все разрешила! – радостно вещал юноша, надевая кроссовки.
В гостиной на диване спала голая Полинка, я накрыла ее одеялом и пошла варить кофе. Когда я, вечером этого дня, рассказала ей, что утром она два часа обслуживала девственника, она мне не поверила, ответив, что мне это приснилось. Следующий клиент пришел в три часа дня.
– А, этот, – махнули рукой девчонки. – Он приходит днем в среду и всегда на полчаса. Портки чуть ли не в коридоре снимает, страшно спешит, ему и выбор не нужен, кто выйдет, того и поимеет. – И действительно, как только в коридор высунулась Алинка, мужчина показал на нее пальцем: «О! Ты!» – отсчитал мне деньги и скрылся в комнате, по дороге расстегивая брюки.
Через двадцать минут он быстро одевался в коридоре.
– А почему вы так спешите? – полюбопытствовала я.
– Да у меня жена – стерва ревнивая, – в сердцах пожаловался он. – Пасет меня со страшной силой! Все мои передвижения по минутам высчитывает! А по средам я ее вожу на маникюр, в салон, который в вашем доме находится. Вот, пока ей там маникюр делают, я и успеваю к вам забежать. Спасибо, что вы есть! – пожал он мне руку, и глаза его наполнились предательской слезой. – Я этой среды жду как манны небесной! – И он ушел, оставив меня в философском расположении духа. Телефоны не умолкали, клиенты шли один за другим. Я узнала, что у каждой из девчонок есть постоянные посетители, которые годами ходят только к ним, и увести чужого клиента считается большим преступлением, за которое можно получить в ухо. Девчонки даже влюбляются в этих «постоянников», мечтая, что однажды те придут с букетом цветом и сделают им предложение руки и сердца. Имелись и такие клиенты, к которым, наоборот, никто не хотел выходить, и номера их телефонов были внесены в «черный список».
– Садисты какие-нибудь? – сочувственно спросила я.
– Еще какие! – ответили девчонки. – Выпить не купят, покурить не дадут! Заплатят за два часа и все два будут трахать без остановки!
– Действительно, садисты, – мечтательно сказала я, мучительно вспоминая, когда меня в последний раз трахали два часа. Не вспомнила и расстроилась еще больше.
В этот вечер мы обслужили двух командировочных, щедрых на чаевые, двух постоянников, которые приходили к Алинке с Полинкой, одного пузана, который взял двух девчонок сразу, и еще нескольких женатиков, забежавших к нам по дороге с работы домой. Я смотрела на всех этих посетителей и пыталась понять: есть ли что-то общее в мужчинах, пользующихся услугами проституток, можно ли их каким-то образом классифицировать? И пришла к выводу, что сюда ходят абсолютно все: молодые и старые, профессора и сантехники, залетные командировочные и отцы семейств, холеные красавцы и прыщавые заики. Кто-то приходит из любопытства, кто-то за компанию, кому-то так приспичило сбросить дурную сперму, что нет сил терпеть, а есть и такие, которые просто любят атмосферу борделя. Таких любителей продажной любви было довольно много, они ходили сюда, как на работу, оставляя приличные суммы денег, щедро угощая девочек шампанским и раздавая чаевые. Я была просто шокирована рассказами девчонок о щедрых мужчинах, которые оставляют до ста тысяч девочке «на чай», а уж пять – десять тысяч давали даже при мне. «Боже мой! – возмущенно думала я, вспоминая свой мамбовский опыт знакомств. – Умные и красивые женщины жаловались мне, что на свиданиях мужчины жалеют денег на чашку кофе, а уж купить дешевый букет цветов им и вовсе не приходит в голову, зато здесь они легко тратят тысячи на этих пустых, потасканных, необразованных дурочек! Определенно, мир сошел с ума!»
В десять вечера к нам завалилась развеселая компания пьяных в дупель нефтяников.
– Ты тут мамка? – ткнул в меня пальцем наглый коротышка, обвешанный рыжьем «а-ля девяностые».
– Я, – обреченно кивнула я.
– Короче, это мои компаньоны из Тюмени, очень серьезные люди! – подбородком указал он в сторону пьянющей компании, которая гуськом, держась друг за друга, пробиралась в гостиную.
– Мы у вас до утра засядем, вот тебе пятьдесят штук, закрывай заведение, мы покупаем всех! Да, и стол нам организуй, ну там, икорка, коньячок, колбаска сырокопченая. Чё стоишь? – вывел он меня из транса. – Выполняй!
– Слушаюсь, ваше сиятельство, – подобострастно ответила я, удивляясь, как быстро в человеке просыпаются халдейские замашки при виде пятидесяти косарей.
Я в тапочках выскочила на улицу, поймала такси и поехала в ближайший ночной супермаркет затариваться хавкой для «дорогих гостей». Гуляли с размахом. Водка и шампанское лились рекой, я металась из кухни в гостиную, таская им мясную нарезку с маслинами и фруктовое ассорти. Гости ели мало, они были увлечены другим: раскатывали белый порошок по обнаженным девичьим телам и шумно вдыхали его через трубочки. Девки ржали, пили, нюхали кокс вместе с мужиками, в комнате оглушительно гремела музыка. Я сидела на кухне и смотрела в монитор: перед нашей дверью топтался какой-то мужчина в трениках. Он постоял, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, и, наконец, нажал кнопку звонка. «Откуда его черти принесли?» – удивленно подумала я и пошла общаться с незнакомцем.
– Я, конечно, дико извиняюсь, – робко сказал мужчина, – но я не сплю уже третью ночь!
– А мы сегодня не принимаем, – развела я руками, сочувствуя, как же сильно мужику приспичило.
– Я ваш сосед снизу, – пояснил незнакомец. – Я не знаю, кого вы там не принимаете, но вы не могли бы так сильно не шуметь?
– А-а, – понимающе закивала я. – Извините, у нас тут сегодня день рождения, – попыталась я исправить ситуацию.
– У вас каждый день «день рождения», – зло сказал сосед. – А мне вставать в семь утра. Не уйметесь, вызову милицию. – И ушел, волоча старые тапочки.
По всей квартире шарились пьяные парочки, сновали голые люди, слышался смех и звон бокалов. Я зашла в гостиную, пытаясь оценить масштаб трагедии. Было темно, только вспыхивали блики цветомузыки, две полуголые девицы танцевали под песни Верки Сердючки, кто-то трахался на диване, коротышка в золоте увидел меня и заорал:
– Эй, мамка, а ты почему с нами не пьешь? Тебе что, компания не нравится?
Я подумала, что я не Стивен Сигал в лучшие годы, поэтому компания мне очень даже нравится.
– Ну что вы, – расплылась я в угодливой улыбке. – Мы всегда рады гостям.
– Тогда тащи сюда свою толстую задницу! – орал мелкий, наливая мне полный бокал коньяку. – Выпьем за здоровье!
Я попыталась сказать, что я при исполнении и пить с клиентами не имею права. Но мужик за столом набычился и спросил, злобно глядя на меня:
– Тебе что, мало заплатили?
– Нет, достаточно! – заверила я его. – Но пить я все равно не могу!
Тогда он достал из кармана сто баксов, бросил на стол:
– Пей!
Я подумала, что выбора у меня все равно нет: или сосед посадит, или начальство прибьет, сгребла деньги и взяла в руки бокал – пропадать, так с музыкой! Наступил четверг. Гости разошлись в шесть утра. Мы с девчонками долго их будили, надевали им носки и убеждали, что спать у нас им будет совсем не комфортно, а в гостинице ждет легкий завтрак и услужливые горничные. С грехом пополам выставив за дверь нефтяников, мы принялись приводить в порядок квартиру. В восемь утра начали звонить дети гор: «Сдраствуй, красавица! А сколко фся ночь без рызынка?» «На хуй!» – грубо отвечала я, бросая трубку.
Девчонки завалились спать, а мне позвонил владелец нашего заведения.
– Как дела? – буркнул он в трубку, не заморачиваясь на приветствие.
– Нормально, работаем, – ответила я, подавляя зевоту.
– Через час к вам придет старший администратор за выручкой, – сообщил он мне «радостное» известие
