действия?
Мастер сухо ответил: по плану.
Глеб возразил:
– Полагаю, бой ведет группа «Ю» или группа «Ц». Возможно, им нужна помощь.
– Немедленно покиньте район операции, – резко ответил Мастер. Потом добавил: – Пойми, сынок, через две минуты там будет не протолкнуться от «гестапо»… Уходите немедленно.
– Есть, – ответил Глеб.
Мастер еще не закончил разговор с Глебом, а по запасному каналу его уже вызывал Кот.
– Стрельба, – доложил он. – По-моему, в районе церкви.
– Я знаю, – сказал Мастер. – Немедленно уходите.
– Там Сашка с ребятами.
– Приказываю: немедленно уходите.
– Есть, – недовольно буркнул Кот.
Мастер зло выругался и вызвал Студента: как там у тебя обстановка, Южный?.. Прежде, чем Студент ответил, Мастер уже понял, что обстановка так себе – динамик рации донес звук выстрелов.
Студент ответил:
– Обстановка бодрая… слышите?
– Слышу. Кто такие? Сколько их?
– Не знаю – черти какие-то. Сколько – тоже не знаю.
– Прорваться сможете?
– Попробуем, – ответил Студент. В тот момент он еще думал, что они смогут прорваться… Но через десять секунд после того, как он произнес эти слова, Наемник подстрелил Матроса. И все враз переменилось.
Наемник прострелил Матросу ногу. Это бычная практика фронтовых снайперов в борьбе с партизанами. Действует наверняка. Потому что раненый – это много лучше, нежели убитый. Он сковывает действия диверсионной группы и деморализует ее. Ибо группа оказывается перед выбором: бросить своего раненого или добить его. Нормальный расклад?.. Впрочем, есть еще третий: нести. Но это, как правило, нереально.
Матрос лежал на земле под проливным дождем и кричал от невыносимой боли. Студент стоял за колонной у входа в храм и стискивал зубы – именно ему, командиру группы, предстояло принять решение как поступить с раненым Матросом. И решение напрашивалось само собой.
А Сибиряк тихонько матерился свозь зубы и пытался высмотреть стрелка, который «сделал» Матроса.
Мастер сделал глоток коньяка. Сказал шепотом: Господи, помоги им… Подполковник Томилин был атеист, но сейчас обратился к Богу. Потому что больше было не к кому, а в километре отсюда погибали его люди. И он, Мастер, бессилен помочь им. Нет, он мог бы бросить на помочь Студенту группу Кота. Или даже одного Кота – Кот один стоит взвода… Но у подпольной войны своя логика – жестокая и на первый взгляд несправедливая.
…Когда Мастер и Дервиш планировали операцию, Дервиш предложил провести отвлекающий маневр – подставить «гестапо» «группу Х». Мастер согласился. Они оба понимали, что напарник Моцарта обречен, но пошли на это… И в этом тоже была суровая логика подпольной войны.
Сейчас на Территории Зла погибала группа. Мастер обратился к Богу, в которого никогда не верил: Госполи, помоги им…
Кабан спросил Наемника:
– Барон что – готов?
– Готов… по крайней мере лежит без движения.
Мак сказал:
– Вот так. А трендел: меня пули не берут.
Глеб вызвал по рации свой «эвакуатор»: мы вышли на тропу… Это означало: мы на Партизанской.
«Эвакуатор» ответил: через тридцать секунд буду.
Мастер вышел из здания вокзала на платную стоянку, остановился, достал из кармана сигареты, прикурил. Хлестал дождь.
К шлагбауму, перекрывающему въезд на стоянку, подъехал «форд». Охранник в блестящем черном дождевике подскочил за деньгами.
– Открывай, сперматозоид! – произнес водитель с презрительной интонацией. Охранник сразу все просек, метнулся, нажал кнопку. Шлагбаум взмыл вверх. Машина с опергруппой комитета «Кобра» въехала на стоянку.
Мастер неторопливо двинулся к своей машине.
Один из офицеров «Кобры» сказал:
– А вот какой-то хрен как раз лет шестидесяти.
Старший ответил:
– Вот и проверим.
Мастер взялся за ручку двери. Рядом с ним остановился «форд», открылась дверца. Мастер обернулся. Из «форда» вышли двое. Один из них сказал:
– Полиция. Предъявите документы.
Мастер сразу все понял. Подумал: поторопился я «кошель» «отключить» и уверенно, хамовато произнес:
– Прокуратура России. В чем, собственно, де…
– Документы! – перебил офицер.
– Хамишь, молодой человек, – Мастер пожал плечами, сунул руку во внутренний карман.
Он дваджы выстрелил прямо сквозь плащ. Выстрелы прозвучали не громко, а на плаще Мастера образовалась прожженная пороховыми газами дыра. Края ее дымились. «Полицейский» сказал: а-а-а, – и зашатался. Мастер стремительно обернулся к другому, но тот оказался быстрее – воткнул в руку Мастера парализатор. Мастер нажал на спуск – пуля попала в грудь «гестаповца – и потерял сознание.
Кот, Ганс и Трофим шли к «точке», где должны были перелезть через забор. В трехстах метрах от этой «точки» их ждала Виктория на «лэндровере». До забора оставалось уже всего ничего – около сотни метров, когда Кот вдруг остановился.
– Стоп, – сказал он. Ганс и Трофим мгновенно остановились. Кот начал снимать рюкзак. Трофим спросил: – Ты чего, командир?
– Дальше пойдете без меня, – ответил Кот.
– Что случилось? – спросил Ганс.
– Я должен вернуться.
– А как же…?
– Это приказ.
Кот сунул рюкзак Трофиму, сказал: удачи, гёзы, – пожал каждому руку, повернулся и через несколько секунд исчез в темноте.
Трофим смачно выругался.
У Наемника был ночной прицел поколения «3+» с шестикратным зумом и функцией «Совиный глаз», а у Сибиряка только простенькие очки первого поколения и такой же древний прицел, установленный на «Стечкин» на самодельном кронштейне… Наемник обнаружил Сибиряка раньше, чем Сибиряк Наемника. Наемник прицелился и выстрелил. Пуля попала Сибиряку в плечо. Сибиряк непроизвольно ахнул и нырнул в «гнездо».
Наемник сказал в рацию:
– Второго тоже заклеймил. Пуля в плече – не боец.
Мак ответил:
– Отлично. Думаю, что остались только те, что в церкви. Скорее всего, там вообще один чел. Будем брать… Сможешь закинуть внутрь «Зомби»?
– Не, отсюда запросто лажанусь… Надо поближе подойти.
– Тогда шевелись. А то ведь он может сделать себе харакири.
