шторму, — гранатой они открывают путь, штыком закрепляют победу…
Мы все помним отважного героя севастопольской обороны матроса Петра Кошку. О его смелости, бдительности и находчивости слышал каждый. В нем, как в зеркале, отразилась вся широкая натура русского человека: храброго в бою, находчивого в опасности. Дух богатырской храбрости этого славного матроса жив в наших краснофлотцах. Боевая цель наших моряков — выполнение поставленной и освоенной ими задачи, в которую широко посвящает их командование. И они выполняют ее со всем огнем чувства, не боясь лишений и не щадя жизни.
В гирле Дуная, около правого его берега, замаскированный в зарослях, стоял вражеский монитор. Невидимый, он бил по нашим объектам, причиняя не столько урон своим малодейственным огнем, сколько выматывая личный состав, заставляя его все время быть начеку. Определить местонахождение монитора было невозможно, — воздушная разведка доносила, что сверху в сплошных зарослях ничего не видно. У командования созрел план: послать на лежащий возле правого берега реки остров нашу разведку, чтобы установить местонахождение монитора. Нужно было найти охотников на это опасное, ответственное дело. На призыв охотниками вызвались все. Выбор остановился на четырех моряках: сигнальщиках Савлучинском и Кортневе, мотористе Шитореве и радисте Попове. Темной ночью, используя течение, лежа на дне маленького каюка, приблизилась и, осторожно шагая по горло в воде, высадилась отважная четверка на остров. Заняты позиции и установлена радиостанция. Сидя на дереве и не отрываясь от бинокля, сигнальщик Савлучинский зорко вглядывался, но кругом он видел только бесконечные заросли, — признаков вражеского монитора не было. Но вот куст, за которым он наблюдал, вздрогнул, поднялся, и из-под него высунулось дуло орудия. Вспышка пламени, выстрел, и через остров с воем пронесся вражеский снаряд. Заработало наше радио, подавая сигналы. Было видно, как на советском берегу вспыхнули выстрелы. Снаряды начали падать у замаскированного монитора, выворачивая кусты, срезая тростники и поднимая столбы воды у невидимой цели. Испуганные враги поспешно отдавали швартовы. Корабль с места дал самый полный ход и устремился в глубь плавней. На второй день монитор снова приблизился, но опять точные выстрелы нашей батареи, корректируемые отважной четверкой, заставили его уйти в глубь плавней. Тогда враги поняли, что с острова корректируют стрельбу красной батареи. На остров был высажен десант. Целые сутки сидели под каюком, по горло в воде, отважные моряки. Огромные, в палец толщиной пиявки впивались им в тело. Мучил голод. На острове шли поиски, — раздавались проклятия. Наконец, уверенные в том, что разведчики покинули остров, враги ушли на свой берег. Четвертый день бойцы продолжали наблюдение. В третий раз показался монитор и открыл огонь по советскому берегу. И в третий раз, по указанию храброй четверки, он был обнаружен. На этот раз ему были нанесены серьезные повреждения. В бешеной злобе на неуловимых разведчиков, уходящий монитор открыл ураганный огонь по острову. Дерево, на котором сидел Савлучинский, было в корне подрезано вражеским снарядом и свалилось на землю вместе с наблюдателем. Боец отделался только синяками и ушибами. Монитор навсегда покинул опасную для нашей батареи позицию. Все четыре героя вернулись невредимыми.
Полуостров Ханко! Советский Гангут!.. Здесь, около этих гранитных скал, шли первенцы русского флота к первой победе, открывшей первые страницы нашей славной морской истории!
Бешеным шквалом бросался и налетал враг на советских моряков, но они были тверды, непоколебимы, как гранитные утесы, и крепки, как гранит. Ни пяди земли не отдали врагу храбрые защитники, и, более того, они расширили свою зону обороны, захватывая и укрепляя соседние вражеские острова. Семнадцать островов, занятые храбрыми моряками, десятки сбитых самолетов, потопленный вражеский миноносец, два торпедных катера, пленные, захваченное у врага оружие — вот их славные трофеи!..
Так самоотверженно дерутся наши славные моряки.
С такими героями мы непобедимы.
Боевые традиции русских моряков
Верность родине, самоотверженность, презрение к смерти всегда были присущи русским морякам. В первом морском сражении у Гангута, на небольших гребных суденышках, они не побоялись силы опытного в боях шведского флота и вышли победителями. В результате этого боя десять вражеских судов во главе с флагманским фрегатом и адмиралом были взяты в плен.
В этом бою молодой русский флот разбил в первый раз кичливых шведских викингов и предстал перед изумленной Европой как новая сила великого русского народа. Здесь, в этом бою, сложилась та великая традиция стойкости и презрения к смерти, которая с тех пор не умирала в русском моряке и не умрет никогда. Как завет предков, эта традиция вошла в плоть и кровь последующих поколений и стала их второй натурой. Огненной силой патриотизма она всегда окрыляла моряков и пронизывала их единым чувством и единой мыслью: сражение — это значит победа или смерть.
Традицию эту поддерживали во флоте лучшие его воспитатели и командиры. Имена прославленных адмиралов: Ушакова, Сенявина, Корнилова, Нахимова и других — были и остаются живым воплощением этой традиции. Вся история русского военно-морского флота говорит о том, что никогда численное превосходство или материальное преимущество противника не останавливало и не пугало русских моряков. Всегда, во всех случаях, наш флот неизменно вступал в бой с врагом, и герои-моряки, с честью выполняя свой долг, побеждали.
В Чесменском сражении перевес в силах был на стороне врага, но в лихой двукратной схватке турецкий флот сперва был загнан в Чесменскую бухту, а затем уничтожен. Здесь моряки проявили не только львиную отвагу, но, как говорит историк русского морского флота, «храбрость, соединенную с полным вниманием ко всем подробностям исполненного дела». Командиром одного из четырех брандеров, наполненных горючим и направленных в гущу вражеского флота, был лейтенант Ильин. Он сцепился с большим турецким кораблем и, когда зажег свой брандер, то, отойдя на шлюпке, внимательно проследил затем, каково будет его действие. В ясную, лунную ночь подвиг этого героя требовал отчаянной храбрости.
В сражении при Калиакрии 31 июля 1791 года русский флот, под командованием Ф. Ушакова, будучи численно и материально более слабым, наголову разбил врага и заставил трепетать турецкую столицу. Эта победа решила исход войны: испуганный враг, до того не желавший и слышать о прекращении войны с Россией, поспешил подписать мир.
Остров Корфу представлял собой главную базу французских морских и сухопутных сил на Ионических островах. Как крепость он считался неприступным. Но под водительством славного флотоводца Ф. Ушакова русские моряки взяли эту крепость, удивив современников своим геройством.
Сражения под командованием Сенявина: у Тенедоса, Дарданелл и у Афонской горы — являются живой иллюстрацией неумирающих боевых традиций русского флота. Те же традиции вдохновляли и геройскую команду маленького брига «Меркурий», который во время войны с Турцией, в 1829 году, под командой капитан-лейтенанта Казарского не только отразил, но и заставил уйти с поля боя два больших вражеских корабля, в десять раз превосходивших катер по мощи артиллерии.
И в бою у Синопа, и в одиннадцатимесячной обороне Севастополя наши моряки показали величие духа русского воина. Их доблесть и любовь к родине с особой силой проявились при осаде Севастополя. Вынужденные уничтожить свой родной флот, со слезами провожая его в пучину, матросы, стиснув зубы, сменили палубы на бастионы и сражались с беззаветной храбростью.
И даже в русско-японской войне 1904–1905 годов, в войне непопулярной у народа, дух боевой традиции не был сломлен…
Перед этой войной только что построенный крейсер «Варяг» и старая канонерская лодка «Кореец» оказались, по вине главного командования, оторванными от своей эскадры, находившейся в Порт-Артуре. Дипломатические отношения с японцами были уже прерваны, в воздухе запахло войной, а эти два корабля продолжали пребывать в нейтральном порту Чемульпо.
К Чемульпо вскоре подошла японская эскадра и потребовала от русских кораблей покинуть порт, угрожая в случае неповиновения открыть по ним огонь. Наши суда приняли вызов превосходившего их силами врага и вышли в море. Произошло сражение. Старый, тихоходный, одряхлевший «Кореец», с
