- Мы потеряем наш бизнес, - прозвучал одинокий голос, выражавший коллективное недовольство.
- Юрий Алексеич, вы ведь знаете девиз нашей компании – «Кто не расширяет рынок, тот его теряет». Если бы я не придерживался этого принципа, то мы не имели бы того, что имеем. Глупо демонстрировать хорошую идею, не реализовав её до конца. Конкуренты быстро перехватят у нас удачу. Что касается независимости, то я, как основной держатель акций, прежде всех рискую её потерять. Не думайте, что мне этого хочется больше вас. Однако если мы надеемся делить риск и барыши с инвесторами, то, разумеется, мы должны делиться и влиянием. Другого просто не существует в природе, - твёрдо объяснял Сергей.
- И кто же будет нашими партнерами?
- Давайте примем политическое решение. Партнёры – вопрос поиска и отбора.
- Это не так-то легко. И где мы возьмём столько сырья? – послышался другой голос.
- Бизнес вообще трудное дело, - усмехнулся Сергей. – Сырьевую базу нужно самим развивать. Угодий хватает, будем покупать местные администрации вместе с их пустующими землями.
Дебаты ещё продолжались около получаса. Уверенность, властность и веские доводы, с которыми Сергей защищал свой неумолимый интерес, стремительно подмыли сомнения участников. Кто и был про себя против – всё равно уступили, зная, какая хватка у их босса. Но никто из них не думал, что истинные мотивы этого амбициозного проекта не в материальной выгоде, или скорее, не в ней, а в том, чтобы превратить бизнес в насущный гигантский локомотив, который будет на всей скорости сметать коррумпированные завалы и стряхивать паразитов уголовщины.
После заседания, Сергей заказал секретарю кофе. Она принесла его, как обычно, в кофейном сервизе из китайского фарфора. Когда он допивал вторую чашку, она связалась с ним по селектору и сообщила, что с ним хочет переговорить некто Ирина, его давняя знакомая, судя по голосу, - молодая особа. Заинтригованный звонком, но недовольный вызывающе лукавым тоном секретарши, Сергей просил соединить.
Они не виделись без малого пять лет, но он не мог забыть её голоса и иногда, встречая похожий на её голос, принадлежавший другим женщинам вздрагивал. У него перехватило дыхание. Призрак ностальгического прошлого материализовался. Оказывается, его чувство к ней и не исчезало вовсе, оно растворилось в крови, став её молекулярным соединением, питаясь от неё, но в силу какого-то парадоксального свойства этого чувства его атомы снова отделились при звуке знакомого очаровывающего голоса и подступили к сердцу, нежно обволакивая и волнуя его.
«Но почему она звонила?!» - стучал у него в висках вопрос с удивлением и радостью. После того как они обменялись взаимным и опасным надувательством! Его восторг давал нужный ответ. Он понял, что её появление – желанное чудо, что он всегда ждал встречи с ней, хотя и не отдавал себе в этом отчёта, что он и сам готов был ей позвонить, только вот не знал номера. Их влекло друг к другу. Рыбак рыбака видит издалека. Её изобретательная склонность к авантюре вызывала в его, не менее рискованной натуре, восторженный отклик, это было то сходство характеров, которое роднит души. И конечно же. Её красивое лицо и гибкое изящное тело, с яблочным запахом шелковистой кожи, и пронзительный тембр её голоса, достающий до самого дна души, - вся эта гамма осязаемых воспоминаний никогда не покидала его с последнего их свидания. К тому же он уже несколько лет жил без жены, неосознанно ощущая дискомфорт даже при своей роскошной холостяцкой жизни. Так вот же она – новая невеста, пришедшая из трогательного и радужного сна, который не исчез, а лишь обрёл ощутимые признаки реальности! Он совсем не ставил ей в вину прошлый обман и даже боялся напомнить об этом. Они квиты, но в их отношениях много неисчерпанного. И её смелый звонок говорил о том, что между ними существовала некая телепатическая взаимная связь чувств. «Только бы это не оказалось мгновением, - с опаской думал он. – Только бы она не оказалась замужем».
- Сергей, ты не мог бы уделить мне немного времени? – говорила она ровным голосом.
- Почему бы и нет? Приятно было бы встретиться, - отвечал он неестественного холодным тоном для своего возбуждённого состояния.
- И ты даже не спрашиваешь причины?
- Ты мне расскажешь при встрече.
Встреча была назначена на восемь в одном из дорогих ресторанов. На этом настоял Сергей. За день до этого у него было несколько деловых встреч, в том числе и с Ольгой, где они оговаривали детали слияние своих компаний. Но всё его изнеможение от напряжённых переговоров последних дней сейчас сняло как рукой, он почувствовал безответственную легкомысленность, напоминая полководца, которому во время самого жаркого эпизода сражения пришла идея расслабиться и устроить пир. Сегодня предстояли ещё встречи, но он, разумеется, уже не мог их проводить, придя в такое радостное волнение. Он связался с секретаршей и передал, чтобы она отменила все встречи под предлогом его резкого недомогания. Смекалистая секретарша бойко ответила, что она сделает всё как надо.
Он ждал её в отдельной кабине, она позволила себе несколько задержаться – признак всех спешащих на свидание. Значит, она больше шла на свидание, чем на деловую встречу. Ирина всегда поражала своей внешностью, но сегодня она выглядела преобразившейся. Она завела короткую стрижку, неизменно пронзительный взгляд имел больше кротости, лиловый костюм с юбкой до колен в сочетании с белоснежной блузой, маленькими изумрудными серёжками, нежным макияжем, слегка оттеняющим прелестные черты её лица, придавали её облику нежность и торжественность. Её красота стала более утончённой и мене броской. Сергей пришёл в замешательство, он чувствовал себя робким юношей, пришедшим на первое свидание, да ещё с принцессой. Впрочем, к нему быстро вернулась лёгкость в общении с ней, и этому немало способствовали её располагающие и учтивые манеры. Цены этого ресторана шокировали её, но он настоял на праве угощать. Разговор не касался причины её появления, пока они не отведали холодных рыбных блюд с дорогим французским вином, в меру приободряющим и располагающим к радостному настроению. Однако быстро появилась некая скованность, и чтобы дать исход их взаимному желанию вести лёгкую и приятную беседу, нужно было устранить преграду – заявить Ирине то, с чем она явилась. Такая минута как раз настала.
- Я, Сергей, пришла к тебе просить работы. Может, найдёшь для меня место по старой памяти, - она произнесла просьбу без тени смущения. – Я окончила экономический колледж, знаю два языка…
- Думаю, у меня найдётся для тебя работа. Но давай не будем на работе. Расскажи, как ты всё это время жила.
- Да так… Ничего особенного. Училась, работала. И следила за твоей биографией, - она пытливо взглянула на него при этих словах.
- Ну и как? – с пренебрежительной гримасой спросил Сергей.
- Потрясающе! Кто бы мог подумать? Добиться таких успехов всего за несколько лет!
Сергей вдруг испугался, что она станет льстиво восторгаться им, заискивать и испортит блаженство его впечатления, но Ирина и здесь оказалась достаточно изобретательна и тактична.
- Я много чего перепробовала. Но… таких процветающих фирм, как у тебя, раз-два и обчёлся. Вот я и решила попытать счастья. Глупо было бы с моей стороны идти через конкурсный отбор, когда я знаю самого хозяина. Что бы ты обо мне подумал? – она смотрела на него с лукавой невинностью.
Её учтивость в сочетании с игривой прямотой всё больше нравилась Сергею, вызывая в нём весёлое откровение.
- Ну да, разумеется, - с иронией отозвался он. – А всё-таки здорово ты меня тогда наколола. У меня была масса неприятностей, - с кокетливым упрёком заметил Сергей.
- Ты ведь тоже не лыком шит. Сам хотел меня обхитрить. И вообще, кто старое помянет… - показала она коготки в ответ.
- И то верно. Тем более что всё это, в конце концов, пошло мне на пользу. Мы играли в игру «пан или пропал», и один из нас должен был быть или тем или другим. Но мы оба вышли панами. Удивительно. Наверное, это то, что называют судьбой. Так много везения на двоих…
Они оба усмехнулись над тем, что с ними произошло несколько лет назад, очистив воспоминания от неприятной стороны.
Когда роскошный ужин подходил к концу, Сергей предложил то, что собирался сделать весь вечер, - отправиться к нему в особняк.
- Не хочешь взглянуть, как я живу? – спросил он, не преодолев смущения перед заурядной
