«Слава богу», – подумал я. – «С одним должником определились. Где там наша корова»?
Гости допили чай, съели еще по сухарю и ушли. Подплыла Вероника и спросила, какую премию мы решили выдать ей за бдительность. Она сгорала от нетерпения и в мечтах уже примеряла какой-нибудь праздничный наряд или даже дубленку. Я сказал, что пока не знаю. Она очень сильно во мне разочаровалась.
По дороге домой я чувствовал, что мне должно было бы быть фигово на душе, но не помнил, почему. Потом всплыл сюжет с женой и напарником, и я опять принялся терзать себе сердце.
Дома я первым делом отправился в душ. Мой пенис походил на свернувшегося в клубок маленького котенка, который целыми днями ничего не делает, только спит и даже не играет.
Если моя жена мне изменяет, то данный натюрморт может служить ей веским оправданием.
Ближе к ночи позвонили из фонда «Право» и сообщили, что фигуранты подписали все нужные бумаги.
8.
Мелодия лилась откуда-то справа. Это была песенка АББы «Money, money». Причем звучал только припев и то не до конца. Проиграет несколько секунд и начинается снова. Мне нравится АББА. Около минуты я наслаждался, потом вспомнил, что вчера Аркашка, по моей просьбе, скачал мне на телефон новый полифонический сигнал. Я нашарил трубку.
– Здравствуйте, это отец Кирилла.
На часах – шесть тридцать.
– Здравствуйте.
– Я хочу перед вами извиниться. Сегодня в восемь у нас с вами встретиться не получится.
– Почему?
– Моя жена не согласна. В смысле – вторая. Чтобы продать машину нужно согласие жены, так она ни в какую. Мне, говорит, наплевать на твоего наркомана. У нас две дочери.
Спросонья я не сразу понял о чем речь. Когда мужик повторил свою беду еще раз, я подумал, что его нынешней жене не откажешь в логике.
– Тогда мы его посадим, – сказал я как можно тверже.
– Погодите, я сегодня в течение дня что-нибудь придумаю.
– Даю вам сутки.
День опять начался с плохой новости. Я уже понемногу к этому привыкаю. Само собой вспомнились вчерашние подозрения на счет жены и партнера. Опять захотелось выпить. Так рано желание выпить просыпается во мне только с глубочайшего похмелья. Или от тоски.
Мои женщины все еще находились в плену своих девичьих снов. Я умылся, достал с полки четыре фотоальбома на триста фотографий каждый и заперся в гостевом туалете. Предстояла встреча с Апрельцевым, нужно было отдать ему снимок жены, по которому он мог бы легко ее узнать. Я сел на унитаз и принялся рассматривать эпизоды нашей совместной жизни. Главной фотомоделью в нашем портфолио была Маринка. Вот она около пирамиды, вот на берегу реки с окуньком, вот на табурете читает стихотворение Маршака. Удивительно, но жена на снимках встречалась редко и неказисто. Я изрядно намучился, прежде чем нашел достойную фотографию. Причем, что интересно, запечатлена она на ней была рядом с Чебоксаровым. Вначале я хотел «Дальтоника» отрезать, но потом решил, что, наверное, наоборот, так оно даже правильней будет.
Я спрятал фотографию в карман, положил альбомы обратно на полку, глотнул кофе и, как нашкодивший школьник, свалил из дома до звонка будильника.
– Привет, – сказал генерал.
Я уже прошел мимо его двери и поэтому голос раздался за спиной. Скрипа открываемой двери я не слышал.
– Здорово.
Его облик кардинально преобразился. Голубые порочные трусы в обтяг фирмы “Dim”, красная шелковая майка. Я даже вздрогнул.
– Как дела?
– Средне.
– На фирме развитие есть?
– Приостановилось.
– Это плохо. Что не растет, то умирает.
– Тем не менее, я с оптимизмом смотрю в будущее, – я пока еще ни в чем плохом себе не.
– Веришь в светлое будущее?
– Пытаюсь.
– Светлое будущее чаще всего становится темным прошлым. Со временем.
– Что же делать?
– Живи настоящим.
Я не был согласен с Макарычем, но вслух ничего не сказал.
– А событие еще не случилось? – спросил генерал. – После которого все меняется?
– Пока нет. А у тебя?
– Кое-что изменилось, – он выразительно указал рукой на свои трусы. – Жду дальнейших проявлений.
Возможно, он надеялся на то, что я похвалю его внешний вид. Но мне не хотелось рассыпаться в комплиментах. Я подошел к соседу, зачем-то пожал ему руку, погладил Пулю, которая при этом так и не оторвала языка от своей промежности, и спустился в гараж.
По небу плыли рыбы и корабли, над землей летели машины. Все вокруг двигалось. Мне тоже нужно было двигаться. В наше время останавливаться боязно, можно куда-нибудь не успеть.
В офисе я объявился самым первым, даже разбудил охранника. На моем столе лежал лист бумаги, на котором аккуратным Колькиным подчерком было написано: «Выписка из газеты «Из рук в руки»». Выписка содержала пять пунктов, каждый из которых состоял из технических характеристик помещения, его месторасположения и стоимости. Я изучил все пять. На самом деле нам подходил всего один вариант, в самом центре, в недавно построенном доме, площадью сто пятьдесят квадратов. Стоило это помещение довольно дешево – три миллиона, но продавалось срочно, и аванс в размере пятисот тысяч нужно было вносить немедленно, до Нового Года. Конечно, складских маловато, но основную массу бумаги и товара можно держать в ангаре и подвозить по мере надобности. А в остальном – лучше не придумаешь. Только где взять деньги?
С другой стороны, если моя жена имеет отношения с моим напарником, то встанет вопрос о разделе всего бизнеса и тогда задача приобретения помещения может отпасть сама собой. На эту тему мне думать не хотелось. Просто было страшно, но, как чаще всего бывает, именно эти темные мысли и не выходили в данный момент из головы.
Чтобы сменить тему, я взял чистый лист бумаги и стал писать список людей, которым я должен купить подарки к Новому Году. Первой в моем списке появилась дочь. Раньше, для того, чтобы узнать, что она хочет получить к Новому Году, мы заставляли ее писать письмо Деду Морозу, потом делали вид, что отправляем и покупали подарки, которые предусмотрительно отдавали в мешок вызванным артистам.
Второй я написал жену. Здесь думать долго не пришлось. Я знал, какие она любит духи и уже проверил, что они у нее заканчиваются. Чебоксарову я назло всему решил подарить пару трусов. Причем – стрингеров. Если у них что-то есть с моей супругой, пусть поломают голову. Шамруку – «мерседесовский» брелок. Нужно поискать фирменный. Пришлось задуматься на счет Макарыча. Если знакомство с Беллой Тейтельбаум можно считать подарком, то вроде я ему уже ничего не должен, но, с другой стороны, сутенерство – уголовно наказуемое деяние. Подарю ему книгу. Историческую или политическую или с мыслями замечательных людей. После генерала оставались только мама с папой в Ноябрьске, которым я уже отправил посылочку, и разные двоюродные. Не так уж и много народу.
