инструментов и драгоценностей, как и добыча угля, было для них скорее хобби, чем индустрией. Хотя они торговали намного больше других кланов, но все равно зависели от моря.
Я должен был заняться систематизацией гигабайтов моих заметок и интервью. Но летнее солнце пробудило во мне снежное бешенство.
По крайней мере, так сказали мне пончики.
Воспользовавшись фактом своего безумия, я отправился на север. Целый день я летал над морем и топил своей импульсной пушкой каждый корабль ракенов вместе со спасательными шлюпками. Ночью я атаковал доки приморских городов-государств, чтобы уничтожить еще больше кораблей. Пожар, разгоревшийся в одном из доков, уничтожил потом целый город. Я летал три дня, убеждая себя в том, что смогу дать пончикам еще несколько лет мира. После уничтожения двухсотого корабля я перестал считать.
Эта вспышка психоза не вошла ни в мои отчеты, ни в книгу..
Вернувшись на полуостров, я потратил оставшуюся часть года на изучение инопланетян, как и подобает профессору ксенобиологии.
У пончиков есть слова, означающие «завтра», «на следующей неделе», «в следующем году». Но у них нет слова «будущее».
И это, боюсь, неспроста.
1
Утка-медведь (лат., искаж. англ.).
2
Перефразированный вариант латинизма «deus ex machina».
