Опять они! Петю словно обдало жаркой волной, сердце часто заколотилось. На несколько секунд он, казалось, застрял, будто задумавшись, хотя никаких мыслей у него в голове не было. Потом медленно поправил большую сумку на плече, и обреченно пошаркал в сторону парней. Бежать было себе дороже, в этом Петя убедился еще год назад, когда его неудачная попытка удрать закончилась в коридорном мусоросборнике.
– Чего вам, ребята? – заканючил Петя, подходя ближе.
– Да ничё, – крепыш ухмыльнулся, – ты в этом месяце на этот… ну… вывоз мусора скидывался?
– Какой вывоз? Квитанции же приходят… – Петя начал думать, что, может быть, в этот раз пронесет, Крепыш что-то не
в ударе.
– Какие квитанции, ботан? – Крепыш обернулся к
высокому, – Сёма, не, ну ты видел?
Сёма пожал плечами. Он не вполне понимал пристрастие своего кореша к каким-то хитрым вопросам, и мудреным ходам. Лично Сёма любил обычный пацанский отжим, ну там продать камень, или взять у лошка денег «до завтра». Ну, или что-то такое же простое и действенное.
Однако, денежный вопрос занимал Сёму никак не меньше, и пришлось подыграть товарищу:
– Да он лошара, Сеня, чё он понимает вообще?
– На Луне у нас базы есть? – спросил Сеня, и сам же ответил – Есть! Они там мусорят? Мусорят! Мусор с луны вывозить надо? Надо! А ты еще не скинулся. Давай пятёрку!
– Но… У меня нет, – ответил Петя. Он уже привык, выходя из дома, брать с собой ровно столько, чтобы на обратном пути денег у него не оставалось.
– А если найду??? – угрожающе поинтересовался крепыш.
Петя не нашел, что ответить, да и не успел бы, потому что Сёме все это надоело.
– А ну дай сюда, – Сёма выхватил сумку из рук Пети, – Чё несешь?
– Ну, ребята,- высоким голосом протянул Петя, – ну там же нет ничего.
Сёма уже успел расстегнуть молнию на сумке, и начал её обшаривать.
– Это чё у тебя тут? – спросил он, вытаскивая помятую футболку. Сеня, почувствовав, что инициатива от него ускользает, рактически не глядя засунул руку в сумку, схватил что-то, и с удивлением уставился на носки у себя в руке. Носки были ношенные, причем совсем недавно.
– Фууу, совсем чмошник что ли? – воскликнул Сеня, и брезгливо кинул носки назад.
– Это же просто форма, ну отдайте… – жалобно попросил Петя.
– Хы! Глянь, Сёма, спортсмэн! – Сеня расплылся в глумливой ухмылке. – Чё, ботан, футбол гоняешь?
«Ну всё!», – пронеслась мысль у Пети, – «Попал!». Врать Петя не умел, а говорить правду не хотелось.
– Чё притух, спортсмэн? – проявил любопытство Сёма. – Куда ходишь?
– В качалку… – пробормотал Петя.
Сеня, который на свою беду отхлебнул в этот момент пива, издал клокочущий звук, пиво брызнуло у него изо рта и потекло из носа, настолько внезапным оказался приступ смеха.
Сёма, заржавший было над Петей, увидел конфуз, произошедший с товарищем, и развеселился ещё сильнее.
Друзья загибались от хохота, а Петя стоял в некой растерянности.
– Вали отсюда, качок! – сквозь смех выдавил из себя Сёма.
Сеня кинул сумку в Петю, и снова захохотал, пытаясь одновременно вытереть пиво с лица.
– Шварцнегер, на! – прокомментировал Сёма, вызвав новый приступ хохота.
Петя не стал задерживаться, подхватил сумку и быстрым шагом направился в сторону дома. На этот раз пронесло.
Петя не вполне понял, что так развеселило его вечных преследователей. Как и многие люди, он воспринимал себя совсем иначе, чем окружающие. Высокий, сутулый, тощий подросток в своих фантазиях видел себя зловещим ученым, окруженным аурой превосходства над обывателями. В реальной жизни Петя не блистал ни талантом, ни знаниями, и в школе считался не то твердым троечником, не то хорошистом “с натяжкой”. Каких-то ярких увлечений тоже не имел. В общем, Петя был “никаким”, что не мешало ему считать себя гением, чей звездный час вот-вот настанет.
Даже решение пойти в спортзал он принял лишь через несколько лет регулярных унижений, и то, во многом, под давлением отца. Отец не уставал рассказывать сыну о необходимости тренировок тела и духа, но так как большую часть времени он проводил на службе, воспитанию сына он не мог уделять достаточного внимания.
“Подождите, гады”, – думал Петя, идя домой, – “Вот встретимся через месяц…”
День у Маши не задался с утра. Сначала не завелась машина. Казалось бы, что может случиться с “мерином” четвертого года выпуска, однако, он тупо не завелся. Пришлось подниматься из гаража назад в квартиру, звонить в сервис, и ждать пока приедут ремонтники. Взглянув под капот, мастер – очень симпатичный паренек, кстати – сказал, что надо везти машину в сервис, и вызывал эвакуатор. Эвакуатор приехал только к обеду, а машину на замену пригнали и того позже, часам к четырем. Естественно, все планы на день сорвались.
Маша сидела на диванчике перед огромным, 51 сантиметр по диагонали, почти плоским экраном телевизора, пила вкусный фруктовый чай из изящной китайской фарфоровой чашечки, и смотрела местные новости. Ничего нового, как обычно, не происходило. Председатель областного совета ездил по колхозам и поздравлял с намолотом очередного миллиона тонн. Председатель городского совета проводил очередные совещания о подготовке коммунальных служб к зиме, а в очередном “элитном бутике” проходила очередная распродажа. Событие никак не заслуживало упоминания в новостях, однако сюжет длился минут семь и был просто перенасыщен информацией.
“Еще у уборщицы интервью возьмите” – подумала Маша, увидев на экране хозяйку бутика, Ольку. Они были знакомы. В свое время вместе работали в одном модельном агентстве. Маша тогда встречалась с Игорем – лидером лужковских, а Ольке посчастливилось захомутать сынка быстро растущего партийного бонзы. Разумеется, Олькин муж занимался бизнесом, его дела шли в гору, и бутик он приобрел, чтобы жене было чем заняться.
“Ну какая дура тебе поверит?” – думала Маша, – “У вас там такое же китайское барахло, как и везде.”
Сама Маша покупала шмотки в Италии и Испании. Вот только на последний шоппинг она ездила уже довольно давно, тогда еще оставались деньги Игоря. Сейчас же Маша активно искала себе обеспеченного друга, зарабатывая на жизнь секретарем в “Орелэлектротресте”, и периодически участвуя в съемках и показах в агентстве. Правда, предложения от агентства поступали все реже, ведь Маше было двадцать пять, и выдерживать конкуренцию с пятнадцатилетними модельками становилось сложнее.
Однако, Маша выдерживала, и выдерживала на отлично. Она прекрасно понимала, что её главный актив, внешность, со временем лучше не становится, поэтому поддерживать её надо сейчас, и не экономить. Регулярные посещения салона красоты и фитнесс-клуба, правильное питание, дорогая косметика съедали большую часть Машиного бюджета. Но, в целом, жить было можно, на спа[2] и фитнесс денег хватало, а поклонники периодически радовали подарками. Не настолько дорогими, чтобы можно было их рассматривать в качестве кандидатов в спутники жизни, но и не настолько дешевыми, чтобы прекращать отношения.
К сожалению, того самого, идеального мужчины, образ которого Маша выстроила еще в четырнадцать, ни среди поклонников, ни в кругу знакомых не было. Состоятельные мужчины, как правило, были женаты, а в роли любовницы Маша себя не видела. Мужчины со средним достатком были менее интересны, к тому же в каждом из них на поверку находилась куча минусов: от курения и пивного животика, до дурацких увлечений и неумения правильно вести себя с девушкой. Представители же “золотой молодежи” казались Маше пустыми прожигателями жизни. Впрочем, золотым мальчикам Маша тоже не подходила. Кому
