— А у нас классный отель, — похвастался Йост. — Может, у них есть еще одна свободная комната?
Эллен тут же затею поддержала. На том и порешили: Рюдигер стал обедать вместе с нами и при случае подыскивать себе новое жилье. Он приходил, ел и оставался с нами долгое время. Сестра моя тут же стала выдумывать:
— Он из-за тебя к нам так привязался. Ну не на графиню же старую он позарился! А ты заметила — у него нет обручального кольца на пальце? Ну да не в том дело! Главное, сейчас здесь он один, без женщины. Как тебе все это нравится?
— Да, он мне нравится, он хорош собой, манеры как у аристократа, детей любит и не навязчив. Может быть, несколько застенчив, скован, но это лучше, чем развязность и позерство.
Скоро Йост вынудил нас обращаться друг к другу на «ты», отчего наш новый знакомый каждый раз краснел. Рюдигер оказался высокообразованным интеллектуалом, который объездил пол-Европы, он немного говорил по-итальянски и много читал. Эллен осторожно выуживала из него кое-какую информацию. Пентман же узнал от детей, что у них есть отец, который постоянно живет с семьей.
Невероятно, такой привлекательный мужчина, всего каких-нибудь сорока четырех лет, и холост — ни семьи, ни подруги. Либо только что развелся, либо когда-то расстался с женщиной, и рана от разрыва до сих пор причиняет боль. С другой стороны, он не походил на старого холостяка, что охотится за невестами. На нашем курорте было предостаточно молодых женщин, которые не сидели на пляже с седовласой сестрой и двумя отпрысками. Были гостиницы, где вообще отдыхала публика помоложе. Лара как-то прямо в лоб, не стесняясь, спросила, есть ли у него дети? «Нет, к сожалению, нет», — отвечал он.
С той минуты за нашим столом становилось все веселее. Лара и Йост чувствовали, что их воспринимают всерьез, и старались нравиться Рюдигеру. Я слегка расцвела, Эллен была в восторге. Так мы впятером и проводили день за днем с утра и до самого вечера.
— Этому человеку необходима семья, — уверенно заявила моя сестра, — у него талант воспитывать детей! Как жаль, что мы так поздно его встретили!
Нерешительных мужчин нужно поощрять и подталкивать к решительным действиям.
— В Лакко Амено я видела одну сумочку, — соврала я за завтраком, — ужасно хочется такую! Кто составит мне компанию?
Тут же вызвалась Лара, но в разговор дипломатично вступила Эллен:
— Дети, я договорилась с Луиджи: сегодня он покатает вас на лошади своего брата!..
— Здорово, я вас буду фотографировать! — обрадовался Рюдигер.
Ч-черт… Мой план провести полдня отдельно от всего семейства провалился. Хорошо же, пойду в наступление!
— Вообще-то мне хотелось, чтобы ты со мной поехал и посоветовал, стоит ли эту сумочку покупать. — Я озарила его лучезарной улыбкой. — Знаешь, иногда в магазине глаза разбегаются, модные вещи так трудно выбирать!
Рюдигер отвечал, что он тоже не знаток женской моды и сестра моя была бы, несомненно, лучшей советчицей, но он все равно с радостью поедет со мной в магазин. Лара проводила нас до самой автобусной остановки.
— Вообще-то я уже на лошадях наскакалась, у Сильвии, — сообщила дочь. Я насторожилась, а она продолжала: — Ну да ладно, надо порадовать тетю Эллен.
Мы долго ждали автобуса. На этот раз мне даже хотелось, чтобы он был набит до отказа.
— Мама! — крикнула Лара. — Там два автобуса идут. Второй совсем пустой!
Но не успела она оглянуться, как я помахала ей рукой из первого.
Когда автобус проваливался в ямы и кренился на поворотах, я пыталась упасть прямо на моего спутника. Но скоро рядом освободилось место, и мне пришлось сесть. В Лакко Амено я повела Рюдигера через городской парк на виллу Арбусто. В парке с любовью выращивали мирты, розы и подстригали зеленые коридоры. Мы присели на скамеечку, покрытую мозаикой, откуда открывался замечательный вид, словно на открытке: вот он, символ города, так называемый «Иль фунго»,[30] монолит из вулканического туфа в форме гриба, что каменистой грядой сбегает в море от горы Монте Эпомео. В путеводителе я читала историю о печальной любви, связанную с этим грибом, который на самом деле представляет собой окаменевшую пару влюбленных.
Мало-помалу мне стало казаться, что Рюдигер тоже каменный. Я набралась смелости и спросила:
— Ты женат?
Слегка помедлив, он отвечал:
— В отличие от тебя, я вот уже десять лет как разведен.
— Почему?
— Не сложилось, не подошли мы друг другу. Слишком молоды были, когда женились.
Желая утешить, я взяла его левую руку. Должен же кто-то из нас сделать первый шаг! Ему, похоже, это даже понравилось, но в то же время свободной правой рукой он продолжал листать мой путеводитель, пытаясь выяснить, во сколько открывается археологический музей.
Да что ж такое? Что я делаю не так?
Зашли в музей, потом купили сумочку, съели по тарелочке антипасти [31] и поехали домой. Между тем мы с Эллен давно уже жили в разных номерах. Слегка упав духом, я в одиночестве отправилась к себе передохнуть.
Через пять минут стук в дверь. Эллен стоит на пороге и смотрит на меня, сгорая от любопытства.
— Ничего, — отрезала я.
— Может, он голубой? — предположила сестра. Я помотала головой.
— Тогда почему он свой отпуск проводит с нами? — одновременно воскликнули мы.
— Я думаю, он тоскует о какой-нибудь женщине, — решила Эллен, — все не может ее забыть, никак с ней внутренне не порвет, не расстанется.
Да, может быть. Видно, вариант безнадежный, не насиловать же мне его. Кроме того, нет худа без добра: пока он рядом, ко мне не лезут настырные итальянские мужики-попугаи.
Как же все-таки несправедливо устроен мир! Почему моему мужу везет со всякими секретаршами, почему ему так легко с разными дурочками? А я-то, бедная, почему с мужиками так мучаюсь?
После обеда мы снова все вместе сидели на пляже. Я указала Рюдигеру на красивую парочку и заметила:
— Прямо завидно, честное слово! Правда?
Мой каменный кавалер согласно кивнул и задумчиво, почти мечтательно произнес:
— Еще дети почти.
Вот оно что! Значит, я слишком стара? Но ведь ему самому, между прочим, уже не двадцать!
Новая попытка. Не мог бы он помазать мне спину кремом для загара? «Охотно», — согласился Рюдигер. Он и правда делал это безо всякой неловкости, даже с радостью, точно так же, как сделала бы моя сестра Эллен. Но я-то знаю, что можно растирать крем по спине по-другому!
Лара, оставшись со мной вдвоем, тактично спросила:
— Тебе Рюдигер нравится больше, чем папа, да? Я рассмеялась немного деланно, натужно:
— Солнце мое, ну что за чушь! Через пару дней мы будем дома, и никогда никакого Рюдигера больше не увидим! — Я испытующе взглянула на своего ребенка. — Может быть, тебе он нравится больше, чем твой папа?
— Нет, — Лара покачала головой, — он мальчиков любит гораздо больше, чем девочек.
Хорошенькое дело… После слов Лары я стала следить орлиным взглядом, как наш математик играет с детьми. Почему мне ни разу не пришло в голову, что этот человек привязался к моему сыну больше, чем к кому-либо из нас, что он отдает Йосту явное предпочтение?
— Эллен, — в смятении толкнула я сестру, — Эллен, посмотри на детей и скажи, не сошла ли я с
