– Кейджера не должна проявлять любопытство, – отрезал он.
Из груди у мекя вырвался глухой стон. Я знала, чем это может мне грозить.
Ожидая неминуемого наказания и желая хоть немного смягчить его своим послушанием, я склонила голову к земле и протянула вперед скрещенные в запястьях руки, приняв позу, называемую “Рабыня в ожидании наказания”. Я вся дрожала. Я ждала, что он вот-вот прикажет охраннику принести плеть.
– Эли-нор, – смягчившимся голосом произнес Тарго. Я подняла на него испуганный взгляд.
– Завтра до рассвета рабынь поднимут и накормят, – сказал он. – А когда встанет солнце, мы покинем Ко-ро-ба и двинемся в путь, в великий Ар.
– Благодарю вас, хозяин, – едва слышно прошептала я.
Он усмехнулся и позволил мне идти. Я вскочила на ноги и подбежала к Лане.
– Мы выезжаем завтра на рассвете, – взволнованным голосом сообщила я.
– Я так и думала, – с видимым безразличием кивнула она.
Я протянула к ней руку, и она не сбросила ее со своего плеча.
– Я хочу быть твоей близкой подругой, – сказала я.
– Ладно, – согласилась она.
– Значит, ты теперь будешь считать меня своей подругой?
– Ага.
– А ты? Ты тоже будешь мне подругой?
– Конечно.
– Знаешь, ты у меня здесь единственный настоящий друг, – призналась я.
Я чувствовала себя такой одинокой на этой чужой мне планете.
– Это точно, – согласилась Лана.
Но как это грустно – иметь только одну подругу! Но пусть уж рядом будет хоть один друг, который будет меня любить, с которым я могу поговорить, доверить то, что меня радует или волнует.
– Сегодня вечером, – потребовала Лана, – если нам дадут сладости или печенье, отдашь их мне.
– Почему? – удивилась я.
– Потому что мы подруги.
– Мне это не нравится.
– Если хочешь быть моей подругой, значит, тебе должно быть приятно доставлять мне удовольствие.
Я промолчала.
– Ну, что ж, – вскинула голову Лана и отвернулась.
– Пожалуйста, Лана, – пробормотала я. Она даже не взглянула в мою сторону.
– Я отдам тебе сладости и печенье, – сказала я.
В эту ночь, накануне нашего отъезда, я долго не могла уснуть. Юта, Инга и Лана сладко спали, а я лежала на соломенной подстилке и смотрела в потолок.
Я была недовольна тем, как прошел ужин. Лана забрала у меня печенье, которое я согласилась ей отдать. А когда я выбрала момент и сделала попытку стащить печенье у Рены, меня поймала за руку Юта. Глаза у нее были строгими и честность непреклонной. Я выпустила из руки печенье Рены и осталась на ужин без сладкого. Я была вне себя от злости.
Как я ненавидела эту глупую, смазливую Юту! И Ингу, эту угловатую, худую уродину! И Лану, эту мою так называемую подругу, которую я уже перестала считать своей подругой!
Я надеялась, что меня продадут по более высокой цене, чем их. Вот тогда они увидят, кто есть кто! Я им еще покажу!
Спать мне не хотелось. Я села, поудобнее устроившись на соломенной подстилке, и изысканно грациозным жестом отбросила волосы за спину. Я красива! Интересно, сколько выложит за меня мой будущий владелец? Наверное, немало. Я представила себя на высоком помосте центрального невольничьего рынка Ара. Аукцион. Множество людей. Элеонора Бринтон покоряет и очаровывает всех собравшихся. За нее дают самую высокую цену!
Мои мысли на секунду вернулись к Вьерне. Подумать только, эта грязная разбойница похитила меня и обменяла на сотню каких-то дурацких наконечников для стрел!
Как это унизительно!
Я достойна золота! Золота в большом количестве.
Может быть, Марленус, тот, в чьих руках она сейчас находится, предпочтет выставить ее на продажу? Пусть бы за нее тоже выложили сотню наконечников для стрел. Вот была бы потеха!
Но я! Я достойна золота!
Я взглянула на спящих Юту, Ингу и Лану. Рабыни! Как мне хотелось освободиться от их постоянного присутствия. Освободиться от них совсем! Не нужны мне такие подруги! И вообще мне никто не нужен. Я лучше их всех! Лучше! Единственное, чего я от них хочу, это поскорее избавиться от их присутствия!
