После этого тебе придется часто сопровождать меня, ведь все узнают, что мы помолвлены, и тебя начнут приглашать вместе со мной.
– Как же ты собираешься объяснять факт своей помолвки друзьям? – поинтересовалась Глэдис. – Берта и Рэндал, например, прекрасно осведомлены о том, как я отношусь к браку. Они не поверят, если я вдруг объявлю, что собираюсь выйти за тебя замуж.
– Поверят, если скажешь, что безумно влюблена в меня.
Глэдис вздрогнула.
– А что случится, когда произойдет слияние банков и нам больше не нужно будет притворяться? Мы сразу разлюбим друг друга?
– Почему бы и нет? – Он пожал плечами. – Это происходит постоянно. И вообще, можешь сказать друзьям, что просто передумала!
Глэдис нахмурилась.
– Нельзя ли хотя бы Берте сказать правду?
– Нет, – отрезал Джозеф. – Двадцать тысяч фунтов достаточная компенсация за то, что ты немного поступишься гордостью. Никто не должен знать о нашей сделке, понятно?
Когда она нехотя кивнула, он продолжил:
– Если даже меня не будет рядом, ты должна убедительно показывать всем, что влюблена и счастлива. И если я услышу от кого-то из знакомых, что они сомневаются в твоей искренности, я моментально расторгну сделку и ты никогда не увидишь своих денег. Пять тысяч фунтов я выплачу сразу, но остальные ты получишь лишь после того, как Джеф Кендалл согласится на объединение банков, а Габриела увлечется кем-нибудь другим. И запомни, Глэдис, тебе придется отработать каждое пенни, – твердо произнес Джозеф. – Ты обязана помнить, что ты моя невеста, каждую минуту из того срока, что мы вместе проведем на людях.
– А наедине? – заставила себя спросить Глэдис.
Он взглянул на нее с усмешкой.
– Это на твое усмотрение.
– Я не могу войти сюда в джинсах! – Шофер остановил машину перед дорогим магазином. При виде названия у Глэдис округлились глаза. – Меня даже на порог не пустят!
– Наоборот, здесь будут очень рады, когда узнают, что тебя нужно одеть с ног до головы.
Как всегда, Джозеф оказался прав. Глэдис была удивлена той степенью предупредительности, с которой суетились вокруг нее элегантные продавщицы.
– Я не могу носить это, – тихо произнесла она, примеряя перед зеркалом очередной жакет.
– Почему? – невозмутимо поинтересовался Джозеф.
– Такая одежда совершенно не в моем стиле. Я прежде никогда не носила ничего подобного.
– А сейчас тебе придется это делать.
Они вышли из магазина, нагруженные множеством пакетов. Глэдис с ужасом подумала о том, сколько все это может стоить, но Джозеф выписал чек, едва взглянув на счет.
Еще в магазине он заставил Глэдис переодеться в элегантное коричневое платье с короткими рукавами и простым круглым вырезом. Она несколько минут удивленно разглядывала в зеркале свое отражение, с трудом узнавая в стройной привлекательной девушке себя.
– Тебе нравится? – спросил Джозеф, кладя бумажник в боковой карман пиджака.
– Не знаю, – честно призналась Глэдис. – Мне кажется, что это уже не я.
– Нет, именно ты. – Он подошел сзади и положил руки ей на плечи. – Джинсы и футболка больше гармонируют с твоим сварливым характером, а в этом платье ты выглядишь как та страстная девушка, которая впервые поцеловала меня на свадьбе Берты.
По телу Глэдис побежали мурашки, и она отвернулась от зеркала.
– Ошибаешься. В джинсах я чувствую себя настоящей, а это платье лишь сценический костюм, в котором мне предстоит исполнять роль в спектакле.
Джозеф посмотрел на нее как-то странно.
– В таком случае надеюсь, что представление будет не менее убедительным, чем костюм, – заметил он.
На улице их встретило голубое небо и свежий воздух.
– Куда мы идем? – поинтересовалась Глэдис, еле поспевая за Джозефом.
– В ювелирный магазин. Как ты думаешь, какая деталь должна окончательно завершить облик моей невесты?
– Э-э… кольцо? – спросила она дрогнувшим голосом.
– Правильно. Кольцо для девушки, которую я люблю.
Его слова эхом звучали в сознании Глэдис, пока она рассматривала сверкающие кольца, думая о том, какой должна быть женщина, которую Джозеф оценит выше собственной свободы. Подобные мысли внезапно вызвали горечь в ее душе, а бриллианты вдруг словно потускнели.
– Примерь-ка вот это.
Глэдис взяла из руки Джозефа кольцо с крупным бриллиантом, окруженным более мелкими, и надела на безымянный палец.
– У него слишком восточный вид, – поморщилась она.
– Не найдется ли у вас чего-нибудь попроще? – обратился Джозеф к продавцу. – Что ты делаешь? – добавил он, глядя на Глэдис, в то время как продавец отошел к стеклянному шкафу. Она ерзала на стуле, пытаясь натянуть на колени короткую юбку.
– Я не привыкла демонстрировать ноги, – вспыхнула Глэдис.
– Они у тебя очень красивые, и тебе незачем постоянно их прятать.
Она смущенно улыбнулась. В этот момент вернулся продавец, неся небольшой, обитый черным бархатом стенд с самыми изысканными кольцами, и она порадовалась, что может наклониться над ними и спрятать свое лицо.
– Вот. – Джозеф протянул Глэдис кольцо, которое украшал ряд небольших бриллиантов, оправленных в белое золото. Простота кольца подчеркивала изящество камней.
– Какое красивое! – восхищенно заметила она. Кольцо отлично подошло, словно специально было сделано для нее. Если бы только оно символизировало собою любовь!
– Берем! – решил Джозеф, посмотрев в лицо Глэдис. Голос его прозвучал как-то странно.
Она подняла голову и увидела, что оба – Джозеф и продавец – наблюдают за ней; продавец, казалось, ожидал от невесты проявления благодарности к жениху. Джозеф лукаво улыбался – он явно желал, чтобы Глэдис начала играть свою роль.
Что в подобном случае сказала бы настоящая невеста?
– Спасибо! – произнесла Глэдис слегка охрипшим голосом, потянулась к Джозефу и поцеловала его в щеку.
Придержав лицо Глэдис, чтобы она не успела отстраниться, он прижался губами к ее губам, и на мгновение у нее возникло ощущение, что игра прекратилась и все происходит по-настоящему. Поцелуй был таким нежным, что, когда Джозеф отодвинулся, на ее глазах заблестели слезы.
5
Когда Глэдис наконец оказалась дома, ее взгляд то и дело притягивало сверкание бриллиантов на пальце. Домой ее отправил Джозеф.
– Переоденься и возвращайся в банк к шести часам вечера, – велел он, усаживая ее в такси и укладывая свертки на заднее сиденье. – Из банка мы сразу отправимся на коктейль. – И ушел, даже не обернувшись.
Сдавленным от обиды голосом Глэдис назвала водителю адрес. Откинувшись на спинку сиденья, она подумала, что ничего иного ожидать и не следовало. Джозеф вовсе не обязан целовать ее на прощание.
Войдя в квартиру, Глэдис бросила свертки на кровать и отправилась на кухню приготовить себе чашку чаю. Пока чайник закипал, она размышляла о звонке Мелинды, заставившем ее принять неожиданное решение. Беда заключалась в том, что осуществить его оказалось труднее, чем она предполагала. И у нее все больше усиливалось подозрение, что дальше станет еще хуже.
