Все очень огорчились, потому что запасы еды убывали с каждым днем. Люди оплакивали свою судьбу, а многие уже едва держались на ногах. Но скоро к скале прибило течением второе судно, и оно оказалось пиратским кораблем. Герцог Ивон приказал всем вооружиться и приготовиться к бою, и люди из Бордо захватили пиратский корабль и уложили пиратов мечами. Так Ивон и его спутники получили провизию, которая оставалась на пиратском корабле, и воспряли духом.
Но у них не было никакой возможности освободить свое судно из-под власти Адаманта, и неделя проходила за неделей у черной скалы. Один за другим люди стали болеть и умирать — кто от голода, кто от болезней, которые приходили с мертвых кораблей вокруг них, а некоторые погибали просто от безнадежности. Только герцог Ивон не поддавался отчаянию, только он один помнил еще о цели их путешествия и постоянно думал о Бордо и о тех людях, которые ждали его возвращения с подмогой. Герцог Ивон поклялся себе, что сделает все, что будет в человеческих силах, и сделает еще больше ради спасения своего родного города.
Наступило утро, когда герцог Ивон один-единственный остался в живых из всех в отряде, и один на корабле. Не было уже ни воды, ни хлеба, чтобы утолить голод и жажду. Ивон понял, что его смерть близка. Но он решил, что еще способен выбрать, какой именно смертью ему умирать. С долгими передышками, оттого, что тело его было истощено и ослаблено, Ивон надел на себя кольчугу, шлем и опоясался мечом. Затем он повернулся к скале и крикнул громким и звонким голосом:
— Чудовище или демон зла, знай, что я, Ивон из Бордо, иду на тебя сейчас и несу тебе смерть на конце меча!
После этого Ивон стал карабкаться вверх, продвигаясь вперед с большим трудом и очень медленно — слабость, истощение и тяжесть оружия и доспехов мешали ему. Но спустя долгое и долгое время он все- таки взобрался на вершину горы и увидел перед собой ворота замка. Солнце блеснуло на золотых буквах, которые были выгравированы на воротах. Ивон прищурился и прочел послание Адаманта ко всем пришельцам: «Всякий, кто желает войти сюда, пусть побережется, даже если он достойнейший из смертных рыцарей и тело его тверже стали, потому что это приключение станет для него последним. Но если отвага не оставляет тебя — входи!»
Герцог Ивон, опираясь на свой меч, вошел в замок Адаманта.
VIII. Замок Адаманта и его отвратительный страж
Во дворе замка не было ни одной живой души, даже птицы, и глубокое молчание покрывало то место, где стоял Ивон. Ивон подумал, что так же тихо должно быть в гробу. Сердце тревожно кольнуло у него в груди, и он почувствовал холодный озноб настоящего страха.
Затем тишину нарушил звук, странный звук — не то шипение, не то шорох, — который, несомненно, не мог быть издан смертным человеком. Ивон увидел, что навстречу ему из внутренних залов выползает отвратительный змей, о котором рассказывал рыцарь Арнольд. Голова змея со сверкающими, как горящие факелы, глазами, была огромна. В раскрытой его пасти мелькал вперед-назад ядовитый язык, похожий на длинный бич работорговца, а из пасти его текла мерзкая зеленая слюна. Зубы у этого змея были длинною в человеческую руку, и не было видно конца извивающемуся телу чудовища.
Как только змей заметил Ивона, он зашипел, засвистел и пополз по мостовой к человеку. Ивон повернулся лицом к чудовищу и стоял, прикрываясь щитом, держа наготове меч. Но змей нанес удар своей огромной головой и, схватив щит зубами, разгрыз прочное железо, точно гнилую деревяшку.
Ивон ударил змея своим верным мечом, но чешуя на змеином теле была прочнее самой крепкой брони, и клинок только соскользнул, не причинив чудовищу никакого вреда.
Змей снова нанес сокрушительный удар своей тяжелой головой. Ивон швырнул в змея своим бесполезным теперь щитом и отбросил меч в сторону, зная, что гибель неизбежна. Но вдруг Ивон увидел, что к железным воротам прислонено копье, острое, толстое и такое длинное, каких герцогу Бордо еще не доводилось видеть. Ивон схватил копье, чтобы отразить удар змея.
Не в силах удержать тяжелое копье в руках, Ивон оперся им о камни мостовой, из последних сил поддерживая древко, чтобы оно не упало. И когда голова змея снова двинулась навстречу Ивону, он повернул копье так, что острый наконечник проткнул пасть чудовищу и пробил его голову. Змей умер, и агония этого безобразного существа была отвратительна.
Покачиваясь от слабости, изможденный Ивон поднялся по ступеням в залу замка, и его поразило то, что он увидел внутри этой залы. Даже при дворе императора не доводилось ему видеть таких сокровищ!
Зал подпирали двадцать пять мощных колонн. Некоторые колонны были из мрамора, совершенно белого, точно стены райских садов, и некоторые — из мрамора, черного, как ночь. Были здесь колонны целиком из яшмы и целиком из сардоникса. По стенам и вокруг колонн вилась виноградная лоза, выкованная из чистого золота так искусно, что казалась настоящей. На этой лозе висело множество виноградных кистей, но кисти эти были сделаны из аметистов, изумрудов и рубинов, и драгоценных камней в них было столько, сколько не наберется и у целой сотни королей. Свет отражался в разноцветных камнях, и яркие отсветы от них мерцали во всем зале.
Ивон разглядел, что мозаика на полу изображает подвиги героев, но сами эти герои были ему неизвестны. За этим залом следовали другие залы, украшенные еще роскошнее, еще чудеснее, с купальнями из сверкающего хрусталя, с сундуками и шкафами, полными всяких великолепных одеяний. В такие одежды были бы рады облачиться великие земные цари!
Ивон снял с себя доспехи и платье и погрузился в прохладный бассейн. Когда он выкупался, то выбрал себе очень красивое нежно-голубое одеяние с вышитыми на нем золотом и сапфирами львами. Переодевшись, Ивон отправился дальше осматривать замок и в конце концов вышел в огороженный сад, где на деревьях было много спелых и душистых фруктов. Этими плодами Ивон утолил голод и жажду, хотя ему очень хотелось еще мяса и хлеба.
Этой ночью он уснул на кровати из слоновой кости, удивляясь всему, что с ним случилось. Наутро он проснулся освеженным. Он позавтракал фруктами в саду и снова пошел осматривать замок. Так Ивон обнаружил, что не существует другой дороги из замка, кроме той, по которой он сюда пришел: по скалам вниз к мертвым кораблям. Ивон испугался, что ему придется провести в этом заколдованном замке всю свою жизнь беспомощным пленником.
Загрустив от этих мыслей, Ивон опустился в похожее на трон кресло, сделанное из кованного золота, которое стояло в самой маленькой комнате замка. Печально опустив глаза вниз, он вдруг разглядел на каменной плите пола какую-то надпись.
«О храбрый человек, — гласила эта надпись, — если ты также человек безгрешный, возьми ключ, который лежит рядом с твоей рукой, и поверни его здесь».
Под этими словами находилась золотая замочная скважина, а на ручке трона лежал золотой ключ с цепочкой.
Герцог Ивон вставил ключ в замок и повернул ключ. Камни пола пришли в движение. Плита, на которой была надпись, отодвинулась в сторону и открыла в полу темный проем, и в этом проеме Ивон увидел ступени лестницы, ведущей вниз. По этим ступеням Ивон стал спускаться, подумав перед спуском, что его положение так безнадежно, что ничего худшего ему ожидать не приходится.
Внизу лестницы Ивон увидел сводчатое помещение, в котором находилась большая каменная печь. Два человека работали возле этой печи, вынимая из нее отличные булки всех форм и размеров и опять загружая ее сырыми лепешками. Они работали очень сосредоточенно, в полном молчании и не ответили ничего на вопросы герцога Ивона, кто они такие и как сюда попали. В конце концов Ивон вышел из себя и заступил дорогу одному из этих людей, крепко схватив его за рукав его платья.
Нахмурившись, человек повернулся к Ивону и заговорил:
— Вспыльчивый смертный, почему ты мешаешь мне работать? — И слуга освободил свой рукав и двинулся было назад к печи. Но герцог не пропускал его.
— Именем Господа нашего Иисуса Христа и всех святых, обитающих с ним в райских чертогах, я заклинаю тебя ответить мне, кто ты такой, и дать мне хлеба, потому что я очень проголодался и не ел хлеба
