— Возвращаемся в Тампу, и я запираю тебя дома на несколько дней, чтобы заняться тобой любовью.
— Прекрасно! — выдохнула Кэтрин.
— А потом я реабилитируюсь — мы немедленно поженимся...
— Еще лучше! — засмеялась Кэтрин. — Только знаешь, сегодня мне все равно надо вернуться в Нью-Йорк.
— Что там у тебя такого важного? — нахмурился он, изображая, что сердится.
— Да есть одно серьезное дело, — начала Кэтрин и вдруг, глянув на Дэва, испугалась за него — не оглушит ли его новость, которую она собирается ему сообщить? Она секунду помолчала, откашлялась и затем тихо попросила: — Дэв, присядь, пожалуйста, на минутку.
Не отпуская ее рук, продолжая широко улыбаться и смотреть ей прямо в глаза, Дэв плюхнулся, на стул.
— Понимаешь, — продолжила Кэтрин, наблюдая за лицом Дэва, — в Нью-Йорке вечером меня ждет один человек.
Улыбка моментально слетела с губ Дэва.
— Его зовут Ник. Ник Кортни...
Забавно, но Дэву явно ничего не объяснила эта фамилия. Может быть, не расслышал?
— Ему уже почти три года. Он... — Она не поняла, что мелькнуло в глазах Дэва — тревога или догадка? И просто договорила: — Он очень, ну просто очень похож на своего отца Дэвида Хэррингтона...
Кэтрин ожидала... Впрочем, неизвестно, чего она ожидала, — у нее не было ни возможности, ни сил подумать о том, какой должна быть реакция Дэвида. Поэтому она просто смотрела на него, молчала и ждала.
Дэвид откинулся на спинку стула, прикрыл глаза, но уже через секунду вскочил, стиснул Кэтрин в объятиях и безапелляционным тоном заявил:
— В Нью-Йорк мы летим вместе.
ЭПИЛОГ
В пути Кэтрин ждала еще одна неожиданность — поистине случаются же в жизни удивительные дни, когда вдруг все тайное становится явным и события буквально сыплются на ошеломленного человека одно за другим, как из рога изобилия.
Даже сидя в салоне самолета, Дэв продолжал крепко обнимать Кэтрин, прижиматься щекой к ее щеке, шептать нежные слова.
— Какие же мы дураки! — услышала она среди прочего. — Сколько времени потеряли. А ведь я в тот вечер в клубе, когда ты упала в обморок, собирался сделать тебе предложение.
— Вот как? — удивилась Кэтрин, слегка отодвигаясь от него. — Ты собирался сделать мне предложение?
— Разумеется, собирался. Это должен был быть самый восхитительный вечер в моей жизни, а в итоге... в итоге я потерял все. И только потому, что не мог понять, как много твоя мать значила для тебя.
Ее глаза встретились с его глазами.
— Никто никогда не значил для меня больше, чем ты, — возразила Кэтрин. — Но при чем тут моя мать? Твой отец, Дэв, тоже не хотел допустить нашего брака. И он мне четко тогда об этом сказал... — И с удивлением увидела, как ее слова словно громом поразили Дэва.
— Расскажи, со всеми подробностями, — попросил он. И добавил: — Никогда не поздно узнать всю правду...
И вот на высоте девяти тысяч метров над землей два любящих друг друга человека спокойно выяснили наконец, как обидно и нелепо они оказались запутанными в сетях чужой лжи, по существу не имеющей к ним обоим никакого отношения. Оказывается, Артур Хэррингтон и Джулия Кортни совершенно по-разному поведали своим детям об их давней ссоре. Отец Дэвида рассказал сыну, что хотел назначить менеджером по персоналу хорошего работника Джима, но к нему пришла Джулия Кортни и пожаловалась на этого парня, сказав, что он совращает наивных и глупеньких девушек. Артур Хэррингтон решил, что она просто мстительная особа. А Кэтрин мать призналась, что была близка с Джимом, но, когда выяснилось, что она беременна, он от нее просто сбежал. Однако Артур Хэррингтон все это уладил, потому что Джим был его крестным сыном, — он откупился от Джулии и велел ей уехать. В Тампу Джулия вернулась с Кэтрин на руках.
— Так этот Джим твой отец? — удивился Дэв. — И не было никакой истории с его продвижением по службе, которой помешала твоя мать? Странно, зачем отцу понадобилось это сочинять?
— Он пригрозил мне, что предаст огласке в городе этот скандал, если я не откажусь от тебя.
— Не могу в это поверить, — пробормотал Дэв. — Это шантаж!
Кэтрин согласно кивнула:
— Я так ему и сказала и пообещала все рассказать тебе. А он ответил, что, конечно, я могу это сделать, но тебя это убьет, и ты рассоришься с ним, оставишь компанию, и тогда вся твоя жизнь будет сломана. Я рассчитывала, что наша любовь может преодолеть все, пока... пока...
— Пока я не ворвался в твой дом, болтая, что у твоей матери неправильный взгляд на многие вещи, — договорил за Кэтрин Дэв. — Представляю, как ты меня возненавидела! — Он еще крепче обнял ее.
— Я никогда не ненавидела тебя, — прошептала Кэтрин, и оба надолго умолкли, пока не зажглось табло с требованием пристегнуть ремни и стюардесса не объявила по радио, что самолет пошел на посадку.
Неожиданно Дэв повернулся к Кэтрин, нежно взял ее за подбородок и заглянул в глаза.
— Кэт, дорогая, — прошептал он. — Давай поклянемся друг другу, что мы никогда не будем вмешиваться в личную жизнь нашего сына. Когда он вырастет и кого-нибудь полюбит, пусть сам решает, жениться ему или нет.
Кэтрин засмеялась, представив себе Ника, самозабвенно запускающего игрушечные лодки в ванной, но твердо ответила:
— Обещаю.
КОНЕЦ
