После каждого предательского шума мы замирали на месте и вслушивались в тьму.
Но фортуна пока была благосклонна к нам. Взошла полная луна — огромный фонарь в темном небе.
Теперь мы видели дорогу и шли более быстрым шагом, но зато и враги могли издалека заметить нас.
Торосе остановился. Он взял меня за руку и приблизил свои губы к моему уху.
— Нужно пересечь реку по броду торговцев, — прошептал он. — Это единственный путь к горным тропам.
Я испугалась. Брод был известен всем, и за ним наверняка следили. Нам не пройти его незамеченными. И даже если удастся переправиться через реку, дальше перед нами лежал путь по равнине, где не было никаких укрытий.
— Но там нас непременно заметят!
— У тебя есть лучшее предложение, Джойсана?
— Нет. Впрочем… Что, если пойти по этому берегу реки на запад? Здесь много овечьих пастбищ, и враги не смогут догнать нас.
— Догнать! — он горько улыбнулся. — Им нужно только прицелиться в нас из своего оружия!
— Лучше умереть так, чем попасть в их руки.
Брод — слишком большой риск.
— Да, — согласился Торосе. — Но я не знаю дороги.
Я тщетно пыталась вызвать в памяти то немногое, что знала об этой части долины. Она пользовалась плохой репутацией у жителей из-за многочисленных развалин древних строений. Я ничего не сказала Тороссу о дурной славе этих мест. Надеялась, что мы благополучно пройдем по опушке леса и затем повернем на северо-запад, чтобы соединиться с родственниками.
Я боролась со слабостью, с трудом заставляя мышцы подчиняться. Торосе тоже шел медленно и порою спотыкался.
Огни вражеского лагеря были уже далеко позади. Дважды приходилось бросаться на землю, прижимаясь к ней всем телом, чтобы нас не заметили проезжавшие всадники.
Так мы добрались до опушки леса. Счастье изменило как раз в тот момент, когда мы почувствовали себя в безопасности. Сзади послышался шум и хриплые крики. Торосе вскрикнул и толкнул меня в заросли кустов. Сам он упал наземь. Я схватила его за плечи и поволокла из последних сил.
Как бы мне хотелось сейчас иметь жезл и Силу дамы Мэт, чтобы сжечь тех, кто гонится за нами!
Огонь, свирепый, горячий огонь жег мне грудь. Я споткнулась и выпустила Торосса, тот со стоном упал.
Я расстегнула кольчугу и вытащила то, что мучило меня.
Шар с Грифоном был очень горячим. Я хотела отшвырнуть его, но не могла. Стояла с ним в руке и уже слышала шум погони. Свет шара — он же выдаст нас! Но я не могла выбросить его: стояла и держала талисман в руке — сияющий маяк, призывающий смерть.
Вдруг погоня прекратилась. Вернее, враги проехали мимо по опушке. Я слышала их возбужденные крики. Кусты были редкими, и не заметить свет было невозможно.
Звуки погони смолкли. Я едва могла поверить в это. Но мы действительно были свободны!
Торосе застонал, и я наклонилась над ним. На рубашке появилось кровавое пятно, струйка крови стекала из открытого рта. Что я могу сделать? Нам нельзя оставаться здесь, враги могут вернуться в любой момент.
Я опустила шар под ворот кольчуги на грудь. На моей коже не было ожогов, хотя мне казалось, что талисман прожигает меня до костей.
— Торосе!
Рана была тяжелой — лучше было бы не тревожить его. Но оставить Торосса здесь — значило обречь на смерть. Выбора у меня не было.
Я наклонилась над распростертым телом, взяла за плечи. Торосе шевельнулся, открыл глаза и посмотрел куда-то вдаль.
Вдруг возникло то ощущение, которое я уже испытывала раньше. Из раскаленного шара в меня вливалась энергия. Наполняла меня силами, укрепляла уставшие руки…
Торосе застонал, закашлялся, выплюнул слюну с кровью. Но стал помогать мне, попытался встать. Когда он уже был на ногах, я обвила его руку вокруг своего плеча и пошла. Ноги Торосса совсем ослабели, но я заставляла его идти.
Мы шли и шли, постепенно удаляясь от открытого пространства, где нас подстерегала опасность. Не понимаю, откуда у меня взялись силы, но я тащила Торосса довольно долго.
Вдруг я заметила, что мы идем по дороге. Вернее, по каменным плитам, которые были аккуратно уложены на землю, — огромные, заросшие мхом. Торосе снова закашлял кровью. Мы стояли, окруженные темной стеной леса, а бело-серебряное сияние лилось с неба с такой силой, как будто кто-то фокусировал свет луны прямо на нас.
КEPOBAH
Я — Керован из Ульмсдейла — смотрел на человека в одежде торговца, который не был торговцем. Это я понял, когда его посох заставил меня выйти из укрытия. Я шел, положив руку на эфес меча, но он улыбнулся той улыбкой, какой взрослые успокаивают испуганного ребенка. — Лорд Керован, перед тобой не враг. — Незнакомец опустил жезл.
Я тут же освободился от незримых уз, но не испытывал желания прятаться снова. Что-то в его лице вызывало симпатию и доверие.
— Кто ты? — возможно, я задал вопрос более резко, чем того требовала вежливость.
— Что скажет тебе имя? — спросил он. Конец его посоха быстро чертил какие-то знаки на земле. — Странник может иметь много имен. Зови меня пока Нивор;
Мне показалось, он смотрел на меня так, как будто хотел узнать, слышал ли я это имя прежде. И наверное, разочаровался, потому что вздохнул с сожалением.
— Меня раньше знали в Ульмсдейле. И для дома Ульрика я никогда не был врагом. Я не оставался в стороне, когда кому-нибудь из твоего рода требовалась помощь. Куда ты идешь, лорд Керован?
Я начал догадываться, кто он, однако не чувствовал страха.
— В лес, к Ривалу.
— Ривал… Вот кто всегда искал дороги к знанию, поклонялся только ему. Хотя Ривалу не удалось войти в дверь, он всегда стоял на пороге, и те, кому я служу, уважали его.
— Где он теперь?
Снова кончик посоха начал чертить знаки в пыли.
— Дорог очень много. Но ты должен понять: та, которую выбрал он, — не твоя.
Я задумался. Но был готов выслушать самое худшее, ведь я столько видел и испытал за последний месяц.
— Он мертв? Кто убил его? — снова холодный гнев охватил меня. Неужели Хлаймер лишил меня еще одного друга?
— Рука, которая нанесла удар, была только орудием. Ривал хотел найти некие силы, но кое-кто не желал, чтобы поиски увенчались успехом.
Нивор, очевидно, не любил говорить прямо. Он, скорее, запутывал все, затруднял ясное представление, чем рассказывал.
— Он искал Свет, а не Мрак, — сказал я.
— Иначе бы меня не было здесь, лорд Керован. Я посланец тех сил, с которыми он хотел связаться, к которым он вел и тебя. Слушай внимательно. Сейчас ты стоишь на перепутье двух дорог. Обе полны опасностей. Обе могут привести тебя к тому, что вы, люди, называете смертью. В эту ночь тебе придется пойти по одной их них. Это предназначено тебе, так как ты рожден в святилище…
