сбродом они всегда сумеют разделаться, беспокоила больше всего. План был прост и гениален, он предусматривал все возможные повороты сражения. Не смогут штурмующие одолеть главные ворота — хорошо, смогут — еще лучше. Ворвавшись на внутренний двор, они неминуемо попадут в подготовленную ловушку. Как только площадь перед баррикадой окажется заполненной атакующими, груды камней и бревна перекроют выход, и следом в действие вступят машины Орогастуса, батареи катапульт и лучники. Если Кадия и Анигель все же прорвутся через выставленные в подземельях караулы, их небольшой отряд лоб в лоб столкнется с многотысячным войском лаборнокцев, которым стоит только отдать приказ, и задние ряды, повернувшись, окружат сестер.
Дело выглядело совершенно безнадежным… Ясность духа и спокойствие, пыталась образумить себя Харамис. Арифметическое решение возможно только на бумаге, в жизни и алгебра не поможет — напрягись, вслушайся… Как легко дышит земля, как весело плещутся воды — это к добру. Рувенда празднует победу?
Легкий шум за спиной отвлек ее. Принцесса повернулась и увидела входящего в зал Орогастуса.
Он был в своем обычном черном с серебряным орнаментом одеянии, в украшенном звездами шлеме, но маска была совсем не похожа на ту, которую он предпочитал носить в Броме. Теперь она закрывала все лицо. Даже глазницы были забраны темными стеклами. Вид его был страшен, и Харамис невольно приоткрыла рот.
Они долго стояли друг против друга, изучали, пытались проникнуть в мысли соседа. Неожиданно откуда-то из глубины башни долетел странный дробный звук.
Орогастус снял шлем, положил на скамью, стоявшую у камина, потом освободился от серебряных краг — бросил их рядом со шлемом. Скоро туда же легла и маска.
— Вы сделали выбор, — растягивая слова, сказал он. — Он вряд ли обрадует меня.
— Да, — кивнула Харамис.
— Я сам давным-давно выбрал свою дорогу. Мне не дано повернуть назад.
— Я знаю. Знаю все…
Из складок широкого платья королевский маг извлек резную деревянную шкатулку, откинул крышку — на черной вельветовой подстилке лежал небольшой стеклянный шар. Цвет его был едко-травянистый… Харамис удивленно взглянула на колдуна. В этот момент из подвалов башни еще более отчетливо донесся лязг металла и отчаянные крики. Внизу шел бой. Кто-то прорывался наверх из подземелий. Неужели Кадия и Анигель? Но почему так рано началась схватка? Их обнаружили и сейчас там, внизу, добивают остатки их отряда?
— Эта штука, — сказал Орогастус, кивая на зеленую сферу, — называется Убийственный Пар. Если я сброшу ее на площадь перед замком, все, кто находится во внешнем и внутреннем дворах крепости, погибнут. Умрут в страшных мучениях, не успев даже вскрикнуть. Вызови Кадию и Анигель и прикажи им сдаться — только так они смогут спасти свою жизнь. Еще одно условие — они должны передать тебе свои талисманы. Нам!
Он приблизился, обнял ее и поцеловал с такой силой, что принцесса не смогла воспротивиться. Потом королевский маг не спеша надел краги, маску и, наконец, шлем. Не говоря больше ни слова, он вышел из зала.
— Нет! — вслух сказала Харамис.
Времени на переживания, раздумья больше не было. Она решительно сняла Трехкрылый Диск и приказала показать Кадию и Анигель. На этот раз внутренность большого кольца не затянула жемчужная завеса — казалось, его объем, странно блеснув, неимоверно расширился и поглотил ее. Харамис даже не успела удивиться, как очутилась высоко под сводчатым потолком королевской кухни, расположенной на первом этаже главной башни. Под ногами у нее кипел яростный бой — толпа здоровенных и страшных видом вайвило под предводительством принца Антара добивала последних лаборнокцев. Харамис невольно отметила низкий боевой дух вражеских солдат и рыцарей — может, им было непонятно, почему принц их страны ведет против соотечественников банду диких, сокрушающих всех и вся топорами на длинных черенках зверей. Может, слава первого фехтовальщика Лаборнока действовала на них — и правда, то, как орудовал мечом принц, поразило Харамис. Еще тогда, в тайном убежище, он несколькими ударами сразил одного из лучших среди рувендиан, лорда Манопаро, а здесь каждый его выпад оказывался смертельным. Вайвило никого не щадили, а мелкие юркие уйзгу так ловко обращались с духовыми трубками, что не прошло и нескольких минут, как защитники крепости были выметены не только из разгромленной королевской кухни, но и из пекарни, и из посудомоечной. Жалкие остатки защитников подземелий сумели вырваться во внутренний двор крепости, где тяжеловооруженная пехота уже успела образовать двойную линию против прорывавшихся снизу оддлингов.
Громкий гортанный боевой клич раздался в крепости, солдаты и рыцари ударили в щиты рукоятками обнаженных мечей…
Но где же сестры? Где Кадия, Анигель?
Среднюю сестру она нашла быстро, в толпе уйзгу. На ней была такая же золотистая чешуйчатая кольчуга, как и на ее низкорослых бойцах. Кадия возвышалась над лесным народцем, держа свой меч рукоятью вверх. Труднее оказалось отыскать Анигель. Вот она, за спиной принца Антара, прикрывает его сзади… Все в том же истершемся голубоватом кожаном костюме вайвило… Как теперь она не похожа на прежнюю глупышку и плаксу… Стоило чужаку подобраться к принцу Антару с тыла, как ее храбрая сестра бросалась на него и поражала каким-то непонятным коротким копьем. Странно, лаборнокцы вроде вовсе не замечают ее выпадов.
Так она же невидима! Вот в чем дело, догадалась Харамис. Вот почему она способна безнаказанно атаковать врагов. Боже, и Кадии следует прикрыться, пусть воспользуется своим талисманом! Этак они действительно смогут победить!
Однако стоило оддлингам высыпать на двор крепости, как перевес в силах сразу оказался у другой стороны. Харамис прикинула — соотношение было один к пятнадцати. Прибавьте к этому слуг Орогастуса, которые торопливо, вопя во весь голос, начали разворачивать свои машины так, чтобы держать под обстрелом пространство перед входом на кухню, — и картина получалась совсем безрадостная.
Харамис отдала приказание талисману и в мгновение ока очутилась на балконе, примыкающем к залу, где она только что встречалась с Орогастусом. Отсюда открывался вид на все происходящее внизу. Она принялась немедленно вызывать сестер по телепатической связи.
Кадия! Орудия, изрыгающие молнии, установлены возле баррикады, которую лаборнокцы возвели напротив главных ворот. Разрушь их! Не теряй ни секунды. Или, что еще лучше, воспользуйся талисманом и ударь по запасу камней, с помощью которых враги попытаются перекрыть проход через главные ворота.
Кадия не ответила, но в следующее мгновение Харамис различила, как высокая тонкая фигурка, растолкав толпу уйзгу, бросилась в сторону баррикады. Змеей скользила она между рядов орудий и вопящих лаборнокцев…
Анигель! Возле главного входа в башню… Видишь? Четыре высокие деревянные платформы…
Однако прежде чем ей удалось закончить фразу, слуги колдуна пустили в ход свои ужасные машины. Два орудия зашипели, и огромные золотисто-белые капли пламени ударили в ряды строившихся уйзгу и вайвило. Оддлинги завопили так, что даже лаборнокцы отшатнулись. Частицы огня прочно приклеивались к коже и прожигали насквозь. Две другие машины, рявкнув, извергли невообразимое количество раскаленных, оставляющих красные искры игл. Эти пули пробивали доспехи и поражали насмерть. Вижу, Харамис! Я им сейчас покажу! Анигель! Будь осторожна! — Харамис нервно сжала губы. Будь осторожна, умоляю тебя, несмотря на то, что ты невидима…
В этот момент последовал удар такой силы, что Харамис отбросило в сторону. Исполинский, сметающий все на своем пути молниевый разряд попал в главные ворота. Древняя башня заходила ходуном. Ошеломленная, полуослепшая Харамис с трудом поднялась на ноги. Внутренний и внешний дворы были затянуты клубами дыма, и, чтобы получше разглядеть, что случилось, принцесса дрожащей рукой придвинула к глазам волшебный талисман. Поверхность кольца затянулась легкой дымкой, и появившаяся картина заставила принцессу вскрикнуть — одна из башен, охранявших главные ворота, была сметена полностью, по каменной кладке другой бежали многочисленные трещины — змеились, расходились, сплетались, и вот вторая башня неожиданно поехала вбок, на глазах превращаясь в груду обломков. Люди с
