Как ты можешь даже думать об этом? Иди ко мне, мой бедный малыш!
Принц Толивар, стоя рядом с высоким колдуном, молча смотрел на нее сквозь мутную пелену падающего снега.
— Ребенок может делать то, что хочет, — заявил король Ледавардис — Он имеет право на выбор.
— Ангар! — беспомощно крикнула Анигель. — Скажи своему сыну!
— Я говорил.
На лице короля Лабровенды не было и тени надежды. Его жена поняла наконец ужасную правду и начала терять сознание. Король взял ее под руку, маршал Ованон подхватил с другой стороны.
— Пойдем, милая. Мы бессильны.
Пока они шли обратно к кораблю, королева Анигель не проронила ни слова. Слезы струились по ее лицу. За ней, королем и маршалом тянулась невеселая свита.
Через полчаса они были уже далеко от берега. Вольнонаемные гребцы Лабровенды налегли на весла, и корабли вышли в открытое море, пустившись в плавание к дому.
ГЛАВА 21
Прозрачные лучи, напоминавшие северное сияние, заполняли воображение Харамис. Ей казалось, что день за днем она не переставая вызывала в своем воображении эти лучистые призраки, пытаясь создать из них конкретные вещи, как подсказывала Великая Волшебница Моря. Харамис приказывала появиться крошечному кристаллическому дворцу — и он появлялся и на ее глазах становился фактом материального мира. Затем она уничтожала его и приказывала светлым лучам обрести форму оседланного коня — и перед ней из пустоты вырисовывался прозрачный призрак животного, отливающего всеми цветами радуги. Постепенно его наполняла живая теплая плоть, он смотрел на нее с комичным изумлением и позвякивал удилами, пока она опять не превращала его в пустоту, из которой он выткался. Харамис создавала предмет за предметом, местность за местностью и наконец достигла такого уровня мастерства, что Шар-Трилистник стал переносить ее в любую точку материка в мгновение ока. Но Ириана разрешала своей ученице путешествовать только в глухие, необитаемые уголки мира, ничем не обнаруживая себя. Уроки, выполняемые Харамис, были сложными, и нельзя было допустить, чтобы волшебство разрушилось при виде знакомых мест или людей.
В самом начале этой части тренировок она создавала кристаллические предметы и пейзажи столь неумело, что они так и не превращались в явления реального мира. Но вскоре под руководством Ирианы Харамис научилась управлять волшебной созидающей силой, и, если бы не собственная неуверенность, ее вполне можно было считать истинной хозяйкой талисмана.
— Ты еще далека от подлинного мастерства, — звучал безжалостный голос Ирианы. — Но ты уже не тот невежественный новичок, каким была, когда впервые появилась в моем айсберге! Будь осторожна, не задирай нос, зря не рискуй, и ты с честью выйдешь из любого испытания!
— Надеюсь, — стараясь казаться смиренной, отвечала Харамис.
Восхитительная палитра светящихся красок стала бледнеть. Харамис оказалась в кромешной тьме, а потом обнаружила, что находится в комнате медитаций в обычной коленопреклоненной позе. Коленки ее побаливали. Великая Волшебница Моря поднялась со стула, потянулась и зевнула.
— Ох, как я устала, дитя мое, как проголодалась. Давай пойдем поужинаем. Сегодня у нас будет тушеная рыба, только что доставленная с Зеленых болот твоей родины, и блинчики с ягодами, вкус которых ты хорошо знаешь. Ужин будет превосходный.
Харамис с трудом поднялась на ноги и завернулась в белое одеяние Великой Волшебницы.
— Боюсь, что не смогу плотно поесть. Я слишком устала. Могу думать только о сне! Если бы вы не были такой строгой наставницей и позволяли подольше понежиться в постели…
— Сегодня ты можешь спать сколько хочешь. Твое обучение закончено.
Харамис недоверчиво охнула.
— Но я еще не до конца овладела высшей магией! Ириана махнула рукой и повела свою ученицу в один из прозрачных тоннелей-коридоров.
— Ты прожила у меня уже тридцать дней. Больше я не могу тебя ничему научить. И с талисманом, и без него ты стала более искусной волшебницей, чем я, остальному научишься со временем.
— Разве так бывает?
— Верь мне. — На круглом добродушном лице Ириа-ны с прозрачной голубоватой кожей блеснула загадочная улыбка. Женщины спустились по мерцающему коридору и вошли в уютный полумрак комнаты с живой картиной морской жизни.
— Со времен Исчезнувших, — продолжала Ириана, — никто, кроме тебя, не владел частью Скипетра Власти и не знал так много о его использовании. Исчезнувшие боялись талисмана, но тебе нечего бояться. Правда, теперь на тебе лежит огромная ответственность — ты обладаешь достаточной волшебной силой, чтобы восстановить равновесие мира и помешать употребить две другие части Скипетра во зло.
Харамис старалась справиться с охватившим ее волнением. Пока Ириана ходила за едой, которая готовилась каким-то таинственным способом, она села за обеденный столик. Но когда Великая Волшебница Моря вернулась с полными тарелками, Харамис почти не притронулась к ужину.
— Дело не только в том, что я устала, — призналась она в ответ на замечание Ирианы — Меня мучают дурные предчувствия… Вы позволите мне поговорить с сестрами?
— Теперь тебе не надо спрашивать у меня разрешения, Великая Волшебница Земли. — Ириана говорила торжественным голосом. — Но я отвечу на тот вопрос, который терзает твое сердце. Да, талисман, называемый Трехголовым Чудовищем, отдан в качестве выкупа за короля Антара. Теперь он стал собственностью колдуна Орогастуса.
— О Боже, как я боялась этого! Почему вы не сказали мне раньше? Я могла бы остановить ее!
Ириана невозмутимо жевала блинчик с ягодами.
— Ты бы ее не остановила. А прерывать тебя в кульминационный момент обучения было бы непростительной ошибкой — стоило нарушить твое сосредоточение, и все бы пошло прахом. Ведь ты только-только становилась настоящей волшебницей!
Харамис, не в силах сдержать беспокойство, вскочила на ноги.
— Но если у Орогастуса два талисмана, а у меня только один, разве он не будет обладать преимуществом передо мной?
— Только в том случае, если научится пользоваться ими так же мастерски, как ты научилась пользоваться своим. А кроме того, твой Шар-Трилистник в Скипетре самый главный, я уже говорила об этом.
— Обе мои сестры могли бы с помощью своих талисманов убивать, но, мне кажется, убийство пирата было непреднамеренным, случайным, оно являлось выражением человеческой воли. Наверное, Орогастус тоже может убить кого-нибудь случайно. Но способен ли он намеренно уничтожить меня?
Ириана покачала головой.
— Ему не хватит познаний в магии, чтобы умертвить тебя с помощью даже двух талисманов.
— А… а у меня хватит могущества убить его?
— Ни один Великий Волшебник не может предать смерти живое существо преднамеренно. Я не знаю, удастся ли тебе уничтожить его косвенным путем. Такой информации в моих книгах не содержится. Исчезнувшие относились к подобным вещам очень осторожно. Денби говорит, что и он ничего об этом не знает, но, вполне возможно, он лукавит. Узнать что-то ты можешь только в одном месте — в Краю Знаний, где у Исчезнувших был самый знаменитый Университет. Люди Звезды пытались разрушить его своим ужасным оружием незадолго до того, как великому Варкуру удалось прогнать их. Те здания, что находились на поверхности земли, были уничтожены, но сохранился подземный лабиринт, который и сейчас охраняется существами, называемыми синдонами.
— Мне известно о них и о Крае Знаний. Кадия получила свой талисман именно там, и когда я последний раз разговаривала с ней, она как раз направлялась туда. Там есть синдона, которую называют Учительницей…
Ириана кивнула.
— Сходи к ней. Может быть, она расскажет тебе что-нибудь о Скипетре. Именно синдонам двенадцать тысяч лет назад было поручено разъединить его и хранить все три части. Так как они лишены плоти и крови, никто не опасался, что они попытаются завладеть талисманами или употреблять свои знания о них во
