страшились легендарных волшебниц и поэтому не осмеливались бросить им открытый вызов. До тех пор, пока не появились колдеры. И если сейчас не вырвать с корнем Колдер, то и Ализон, и Карстен тоже попадут под их чудовищную власть, как это уже случилось с Гормом. В Эсткарпе всегда были твердо убеждены в том, что колдеры сами по себе очень малочисленны и поэтому им необходимо захватывать пленников — «одержимых». И теперь, когда Горм пал, а Айль эвакуирован…
Айль эвакуирован! Глаза Саймона широко открылись, он уставился в потолок. Откуда ему стало известно, что Айль эвакуирован, что единственная твердыня колдеров на побережье — всего лишь пустая оболочка? И все же он теперь был в этом уверен.
Быть может, колдеры стягивают сейчас силы, чтобы защитить свою основную базу? Ведь при осаде Горма они нашли всего пять мертвых колдеров… только пять, и все они погибли не от меча или стрелы нападающих, а словно бы расстались с жизнью по своей воле, будто погасла искра, обогревающая их тело! Но было-то их всего пятеро! Неужели потеря пятерых человек могла так ослабить военную мощь Колдера, что им приходится стягивать все силы в одно место? Сотни «одержимых» погибли в Горме, а кроме них были еще агенты в Карстене — Фальк и другие, подобные Алдис, которые еще живы и заняты своим делом. Это и не настоящие колдеры, а местные жители, которые стали служить врагу — и не как лишенные собственного разума «одержимые», но как вполне сознательные помощники. Но никто из потомков Древней расы не мог попасть в подобные сети, потому-то колдеры и решили, что Древняя раса должна исчезнуть!
И снова Саймон подивился тому, откуда у него такая твердая уверенность. Они давно уже знали, что колдеры никогда не использовали потомков Древней расы в качестве своих помощников или «одержимых». Но никогда им не приходило в голову, что причина столь очевидна, а теперь это стало ему так ясно, как будто он услышал объяснение из уст самих колдеров.
Услышал? Неужели у колдеров есть свои средства общения, подобно связи, возникшей между ним и Джелит? Эта мысль потрясла его. Саймон мгновенно послал мысленное сообщение той, которая следовала за ними и услышала его, ответив, причем в ее ответе тоже ощущалось беспокойство.
— Мы теперь совершенно уверены в курсе, Саймон, — сказала она. — Отключайся. И не вызывай меня снова, если не будет большой необходимости.
Большая необходимость… Эти слова эхом отдались у него в мозгу, и почти сразу же Саймон ощутил, что вибрация, слегка сотрясающая стены его каюты, прекратилась, а гул моторов утих, превратившись в ровное гудение, означавшее, что лодка замедляла ход. Неужели они уже достигли порта?
Саймон сел на койке лицом к двери. Оружия на нем не было, но он имел опыт рукопашных схваток. Но как только открылась дверь каюты, он сразу же понял, что снова больше не владеет своим телом, как и перед посадкой в лодку. Им опять распоряжались колдеры. По чужой воле он медленно поднялся и вышел в узкий коридор.
Здесь стояли двое мужчин и, взглянув на них, Саймон не смог подавить невольной дрожи. Это были «одержимые» — мертвецы, которых колдеры использовали в качестве рабов, хотя на самом деле они оставались живыми. Один, судя по его волосам, росту и стати, был салкаром, другой принадлежал к тому изжелта-смуглому народу, как и тот офицер, который сопровождал Саймона при посадке на лодку.
Они не дотронулись до него, молча стояли и ждали, устремив на него безжизненные глаза. Потом один из них повернулся и пошел к выходу, другой прижался к стене, пропуская Саймона, а затем двинулся вслед за ним. Вот так, идя между ними, он подошел к трапу и поднялся на поверхность субмарины.
Он очутился в скалистом гроте. Вода тихо билась о причал. Саймон сразу же обратил внимание на сходство этой гавани с гаванью Сиппара. Все еще повинуясь чужой воле, Саймон спустился на берег по узенькому трапу.
На пристани молча работали люди, полураздетые, угрюмые, они не разговаривали между собой, только ворочали какие-то тяжелые ящики, освобождая место. Казалось, каждый точно знал, что именно он должен делать и как это делать быстрее всего. Пристань была довольно большая и, идя деревянной походкой между своими сопровождающими, Саймон заметил еще две субмарины. Именно их и разгружали угрюмые рабочие. Перед ними открылись два выхода из грота, слева Саймон увидел тоннель и ведущую наверх лестницу. Тот, который шел впереди, выбрал именно эту дорогу. Пять ступенек вверх, и они очутились перед кабиной подъемника. Как только они вошли внутрь, кабина медленно поползла вверх — это был лифт, такой же, как и в Сиппаре. Поднимались очень долго, дверь кабины отодвинулась влево, и они очутились в узком коридоре. Скользкие серые стены с металлическим отблеском, ряд закрытых дверей. Они прошли мимо шести дверей, по три с каждой стороны, и только тогда увидели распахнутую дверь. Саймон когда-то побывал в жизненном центре Сиппара и ожидал увидеть нечто подобное и здесь: сидящий на стуле перед пультом управления колдер с металлическим шлемом на голове.
Но эта комната была намного меньше того зала. Резкий луч света бил прямо в середину комнаты с потолка — источником его были расположенные рядами светильники — и они образовывали правильный геометрический рисунок. Ковров на полу не было, но тем не менее, он пружинил у Саймона под ногами. Три стула с изогнутыми спинками, плавно переходящими в сидения, и в центре комнаты — настоящий колдер.
Охранники Саймона не вошли вслед за ним, но та же самая сила, которая заставляла его двигаться все это время, вынудила его сделать несколько шагов и остановиться перед колдеровским офицером. Серый костюм чужеземца был такого же цвета, что и потолок, и стены, и стулья в этой комнате. Эту унылую гамму нарушали только мертвенно бледная физиономия колдера да резкий луч света. Голову колдера прикрывала шапочка и, насколько Саймон сумел разглядеть, волос у него совсем не было.
— Наконец-то вы здесь!
Звуки чужой речи, но Саймон почему-то все понял. Смысл сказанного удивил его — можно было подумать, что разговаривают не тюремщик и заключенный, а два человека, заключившие договор, и им осталось только встретиться, чтобы придти к общему согласию. Из осторожности Саймон решил молчать — пусть лучше говорит колдер.
— Вас прислали торы? — колдер продолжал рассматривать Саймона. — Но ведь вы не из их мира? — Недоверие, сначала появившееся во взгляде колдера, сменилось неприкрытой враждебностью. — Кто вы такой?
— Саймон Трегарт.
Колдер продолжал смотреть на него, сощурив глаза.
— Вы не из туземцев! — Это было утверждение, а не вопрос.
— Нет.
— Значит, вы пришли извне. Но вы не из внешнего мира и уж, конечно, не настоящей крови. Я спрашиваю вас: кто вы такой?
— Человек из другого мира, возможно, из другого времени…
Саймон не видел причин скрывать правду, возможно, это вызовет интерес у колдера.
— Из какого мира и какого времени?
Саймон не мог ни покачать головой, ни пожать плечами.
— Я из своего мира и своего времени. Я не знаю, в каком отношении они стоят к этому миру и времени. Просто мне открылся путь сюда, и я прошел по нему.
— Зачем вы это сделали?
— Чтобы скрыться от своих врагов… Точно так же, как и вы и вам подобные, — он добавил это мысленно.
— Была война?
— До этого была война. А я солдат, и никому не нужен в мирное время. У меня были личные враги…
— Солдат… — колдер снова смерил Саймона взглядом. — А теперь вы сражаетесь на стороне этих колдуний?
— Сражаться — это моя профессия. Я поступил к ним на службу.
— Но ведь они туземцы-варвары, а вы — цивилизованный человек. О, не удивляйтесь понапрасну. Разве трудно узнать себе подобного? Мы тоже солдаты, и наша война принесла нам поражение. Правда, в конце концов победа осталась за нами, раз мы очутились в этом мире и обладаем всем, что необходимо для того, чтобы этот мир принадлежал только нам. Подумайте об этом, пришелец! Целый мир будет у нас в руках. — Он протянул руку, и пальцы его хищно сжались в кулак. — И он будет к нашим услугам скоро! Эти туземцы не могут бороться с тем, что есть у нас. И… — Он помолчал и добавил, подчеркивая каждое слово. — Мы должны использовать такого человека, как вы.
— Потому-то я пленен и доставлен сюда? — сказал Саймон.
— Да. Но вы будете не пленником, если пожелаете. Саймон Трегарт, Хранитель Границ Юга. А! Мы знаем вас всех — всех «великих» Эсткарпа! — Выражение его лица не изменилось, но в голосе послышалась насмешка. — И где же теперь ваша супруга, Хранитель Границ? Вернулась к своим дьяволицам? Немного же времени ей понадобилось, чтобы убедиться, что вы ей совершенно не нужны, а? О, все, что происходит в Эсткарпе, Карстене и Ализоне, известно нам до мельчайших подробностей. Мы могли бы превратить вас в «одержимого», если бы захотели. Но мы предоставим вам выбор, Саймон Трегарт. Вы ведь ничем не обязаны этим дьяволицам из Эсткарпа и тем безмозглым дикарям, которыми они распоряжаются благодаря своей магии. Разве ваша волшебница не доказала вам, что они не способны на верность и преданность? И поэтому мы предлагаем вам присоединиться к нам, помочь нам осуществить Великий План. И тогда Эсткарп будет у ваших ног, вы сможете делать там все, что захотите. А пока что, возвращайтесь обратно, будьте Хранителем Границ и ждите нашего сигнала.
— А если я не соглашусь?
— Было бы жаль потерять человека с вашими возможностями. Но те, кто не с нами, те — против нас. Вы уже испытали на себе нашу силу — тело не повинуется вам, вы и шага не в состоянии сделать по собственной воле. А ведь мы можем сделать так, что и дышать вы будете по нашей воле. Не хотите ли попробовать?
И тут же грудь Саймона словно стиснуло обручем, он судорожно попытался вздохнуть, и его охватил смертельный ужас. Это длилось не более секунды, но даже когда все кончилось, страх не покинул его. Он нисколько не сомневался, что колдер выполнит свою угрозу, если решит, что Саймон им не нужен. Лишит его легкие воздуха.
— Зачем же вам эта сделка? — едва прохрипел Саймон.
— Потому что мы нуждаемся в агентах, действующих не по принуждению. Если человека нужно постоянно проверять и контролировать, то он не сможет выполнить задачу, как нужно. Дайте свое добровольное согласие сотрудничать с нами, и вы немедленно получите свободу.
— Только в пределах, установленных вами?
— Вот именно. В определенных пределах. А поэтому не надейтесь, что можете согласиться только для вида. В вас произойдет перемена, хотя вы и сохраните свой внешний облик, свой разум и свою личность, те желания и намерения, которые не идут вразрез с нашими планами. Вы будете не просто телом,
