если мы хотим ее удержать. После первого удара мы будем держать там все силы: нам больше не нужно будет скрывать их.
— Может, переместить сейчас? — с сомнением предложил Рорик.
Тарлах покачал головой.
— К этому времени враг уже обнаружил перерезанные канаты и знает, что это дело наших рук. Я бы сохранил наши истинные силы в тайне еще немного. Скоро чужаки все равно об этом узнают, и у нас не будет больше оружия против них, кроме своего мастерства и мастерства наших товарищей во владении мечами.
17
Руфон скакал по узкой долине, не оглядываясь на круглую башню и на океан, на котором вскоре должны появиться корабли врага.
Его не оставляло ощущение, что его задача безнадежна, что он не сможет спасти тех, кого любит. Горный Сокол и госпожа крепости будут ежедневно участвовать в самых ожесточенных схватках. Даже со всем их мастерством очень вероятно, что они не избегут вражеских лезвий до его возвращения.
Еще долгие недели долина не получит никакой помощи. Надо признать этот факт и все, что с ним связано.
Линна далеко от окруженной морем крепости, и их разделяет дикая, труднопроходимая местность. Ему повезет, если он вообще пересечет ее и сумеет вернуться, не встретившись с несчастным случаем или чем-то иным, что заставит его задержаться.
Руфон заставил себя успокоиться. Нет смысла сердиться на обстоятельства, которые он не может предотвратить, а энергию лучше потратить для других целей.
Проходило время, прошло две недели в неизменном распорядке, который Руфон установил для себя и своих животных-спутников. Ему везло, и никаких непредвиденных задержек не случилось.
Остановки, которые он вынужден был делать, проходили тяжело. Но все равно приходилось делать перерывы, чтобы отдохнуть самому и дать отдохнуть животным. Руфон горько негодовал, когда наступала темнота и он должен был останавливаться. Сколько часов потрачено зря, а ведь они могут решить судьбу Морской Крепости и всего мира.
Но выбора у него не было. Расстояние, которое предстояло ему покрыть, слишком велико для такого непрерывного марша, который проделал Горный Сокол, скакавший в Лормт с госпожой Уной на руках. Без еды и отдыха и человек, и лошадь упадут задолго до окончания пути.
Но это, по крайней мере, предвиденные остановки.
Однако если вмешаются другие силы, они могут отобрать гораздо больше времени у тех, кто будет спасать осажденную долину.
Погода постепенно ухудшалась. Пока пошел только сильный дождь. Он сделал поездку неприятной, но серьезно не мешал. Но буря все усиливается и к утру превратится в настоящий ураган, если не вмешается какое-нибудь чудо. И когда она достигнет максимума, придется задержаться и переждать.
Прошло несколько часов. Руфон начал нервничать и резко изменил направление своего движения, оставив далеко внизу ущелье, по которому двигался.
Более крутые неровные склоны высокогорья могут замедлить его продвижение, но узкое ущелье слишком легко может при таком ливне превратиться в речное дно. И Руфон не хотел оказаться захваченным таким наводнением.
Ему все равно пришлось бы сюда подняться. Вверху есть большая пещера, которой часто пользовались путники из Морской Крепости во время своих нечастых поездок в Линну. В этой части пути пещера — единственное место, где можно защититься от непогоды.
Надо найти ее, и поскорей, мрачно думал ветеран.
Дело не только в его удобстве и безопасности. В такую бурю человека всегда подстерегают опасности, которые не дают продолжать путь, тем более, по высокогорью.
Он уже миновал бы пещеру, но буря и недавняя смена пути замедлили его продвижение, поэтому пещера должна быть еще впереди.
Руфон из Морской Крепости отчаянно надеялся, что это именно так. Если он каким-то образом миновал единственное место, которое может укрыть его и лошадь, если не заметил темный вход в нее в то время, когда дождь усиливался и видимость резко сокращалась, тогда им предстоит провести тяжелую и опасную ночь. К тому же становится холодней, больше рушится ветвей и целых деревьев.
Руфон крепче сжал и так уже сжатые губы. Его миссия может закончиться еще до того, как на рассвете просветлеет небо.
Вот! Зияющая чернота пещеры, которую он ищет, перед ним.
Руфон хотел побыстрее добраться до нее, укрыться вместе с лошадью в убежище, но он слишком привык к воинской дисциплине, чтобы позволить себе действовать неосторожно. И потому натянул поводья.
Вестник внимательно следил за лошадью и соколом, которого укрыл под своим плащом. Буря мешает использовать собственные чувства, но у животных есть и другие способности. Они у его хорошо натренированных боевых спутников очень обострены.
Но животные не проявляли никакого беспокойства, и Руфон двинулся вперед, по-прежнему сохраняя осторожность.
Спешившись, он пошел к пещере пешком. Под плащом у него факел и огниво, которые он приготовил на такой случай.
Сокол устремился в пещеру, опередив воина. Там самка оставалась несколько секунд, потом вернулась, сделала круг и снова улетела в пещеру, подальше от непогоды.
Несмотря на это заверение, воин насторожился, входя. Он прижимался к правой стене.
Никто не прыгнул на него, и он поторопился зажечь факел и осмотреть окружающее.
Руфон оказался в большом помещении примерно в тридцать квадратных футов. Стены и потолок грубые, с трещинами и впадинами. По крайней мере две расселины ведут дальше в глубину горы. Потолок, вероятно, очень высок в сравнении с другими размерами пещеры: его не видно в слабом свете факела.
Одна особенность этого места очень понравилась Руфону — небольшая пещерка слева от входа, словно специально созданная для нужд путников. Оттуда не пробивается свет, который может выдать его присутствие, и там, по крайней мере, можно сохранить немного тепла.
Руфон снова вышел наружу. Буря, по-видимому, продержит его в убежище какое-то время, и так как оставалось еще несколько светлых часов, ему лучше использовать их для сбора дров. Имеющиеся запасы стоит поберечь. Он еще не достиг Линны.
Вечером сумерек почти не было, сразу спустилась полная темнота.
Ветеран сел, намереваясь переждать бурю. Небольшой костер почти не разгоняет холод и влажность, но это не слишком тревожило Руфона. Ему часто приходилось ночевать и в худших условиях. Холод недостаточен, чтобы причинять страдания, а у костра одежда постепенно высохнет.
Голод тоже не проблема. У него есть дорожный рацион, сухой и почти безвкусный, но он наполняет желудок и удовлетворяет потребности организма, и воин не собирался жаловаться на отсутствие вкусной пищи.
Вообще он слишком устал, слишком измучен физически и душевно, чтобы заботиться о чем-то, кроме самого необходимого. Жесткий пол пещеры не помешает ему проспать ночь.
То немногое, что у него было, он разделил со спутниками. Эти соколы — боевые птицы, они неприхотливы и привыкли заботиться о себе сами; тем не менее, люди о них заботятся, и Руфон решил уделять самке не меньше внимания, чем сокольничьи. Ей тоже, несомненно, не нравится сырость и холод, и если плащ и теплое тело могут ей помочь, он готов предложить и то, и другое.
Всю ночь и весь последующий день ревела буря, и вестник сдерживал нетерпение и заставлял себя спокойно ждать.
Он редко оставлял пещерку, только несколько раз выходил в большее помещение, чтобы присмотреть за лошадью. Во внешней пещере было холодно и очень сыро, через широкий вход задувал ветер и приносил с собой дождь. Сквозь ливень ничего не было видно, и воин не выходил наружу, да и осторожность этого не требовала. Он знал, что здесь в безопасности от нападения людей или зверей.
