еды.
— А я думаю, что барон хорошо питается, — поддержала ее Сверчок. Она скорчила гримасу. — Никогда не думала, что буду есть остатки с чужого стола, но сейчас хочется. И я все съем.
— А воды нет? — спросила Мышь.
— Есть. Сколько хочешь. Мы сберегли для тебя. Но ты нам расскажешь, что случилось?
— Кажется, я смогу. — Мышь пошевелилась на соломенном матраце, пытаясь сесть. Но голова у нее так болела и кружилась, что ей пришлось снова лечь. Она облизала пересохшие губы. Звезда подержала чашку, чтобы она смогла напиться. Ничего вкуснее Мышь в своей жизни не пробовала. Она чувствовала, как вода проникает в ее пересохшее тело. Глотнула еще, а Звезда терпеливо держала чашку, пока Мышь не напилась. — Меня едва не подчинили, Звезда. Я чуть не сдалась. Готова была на что угодно. Звук и голоса…
— Какой звук? — спросила Пламя. — Я не слышала никаких звуков. И голосов тоже.
— А что ты чувствовала? — спросила Сверчок.
— Вокруг меня что-то было, но что, я не видела, — ответила Пламя. — Можно назвать это давлением. Словно что-то меня сжало, очень сильно, и не отпускало.
Мне было очень больно. Я думала, мне выдавит внутренности.
Шепелявая достала палец изо рта.
— И ты не жнаешь почему?
— Нет.
— А я знаю, — сказала Мышь. — Вокруг меня тоже это было, и очень больно, как ты сказала. И я тоже не могла увидеть, что это. Но я слышала. Может, мы испытали одно и то же, только по-разному., А что ты слышала?
— Мне казалось, что уши у меня лопнут.
— Мне тоже. Это и заставило меня подумать о звуке. Но я, действительно, слышала голос. Два голоса. Наверно, из-за нового провода.
— Какого нового провода?
Мышь подняла платье и показала почерневшее место на животе.
— Вот здесь. Мне прикрепили сюда провод. Я слышала, как они сказали, что если не получится, следующей прикрепят к сердцу. — Она с трудом глотнула, думая, рассказывать ли остальное. Ну, держать что-то в тайне бессмысленно; ее сестрам лучше знать, что их ждет, чтобы они могли подготовиться. Не следует скрывать от них, что их ждет. — Они сказали, что если не получится и с сердцем, тогда провода введут под кожу.
Все испуганно вскрикнули.
— Как это? — спросила Птица.
— Ну, засунут нам под кожу, — повторила Мышь, — О, как будет больно! — Пламя выглядела ошеломленной. — Гораздо хуже, чем со мной и с тобой.
Шепелявая смертельно побледнела и стала сильнее сосать палец. Глаза Мыши заполнились слезами.
— Они не всадят в тебя провода, Шепелявая, — сказала она. — Если выберут тебя, вместо тебя пойду я.
— Нет, ты не сможешь, — сказала Сверчок. — Я пойду.
— Нет, я, — сказала Птица.
— Нет, я, — решительно сказала Звезда.
Мышь взяла Звезду за руку.
— Я все думаю, что ты могла бы выдержать на моем .месте. Даже если я не смогу. Но только, на один раз.
Может, ничего и не случится. Мне кажется, со мной было хуже, чем с Пламенем. — Голова у нее болела, и она знала, что начинает говорить бессвязно. Тем не менее, она продолжала. Они должны понять. — Может быть, они по-другому повернули свои рычажки или что-нибудь еще. Я думаю, следующей будет еще тяжелее. Они все равно своего добьются, даже от тебя. Но если добьются, наверно, оставят нас в покое.
— Или убьют нас, — сказала Сверчок.
— Мы должны найти способ помочь друг другу, — сказала Мышь. — Я все время об этом думаю. Понимаете, когда я уже готова была сдаться, я услышала другой голос…
— Да, ты говорила об этом, — сказала Звезда. — Что за голос?
— Кто-то — вы будете смеяться, но словно моя мама, — кто-то говорил, чтобы я держалась. И я держалась. Но если бы они снова сделали эту штуку с проводами и Голосом, я бы не смогла держаться ни минуты.
— Твоя мама! — сказала Птица. — Это глупо. Твоя мама далеко в Эсткарпе.
Мышь покачала головой и тут же об этом пожалела.
Она закрыла глаза и подождала, пока голова перестанет кружиться.
— Нет, — сказала она. — Мама близко. Я почти могу слышать ее.
— Ну, у нее, должно быть, очень громкий голос. — Сверчок говорила почти так же насмешливо, как Птица.
— Она уже говорила что-то о своей маме, когда пришла в себя, — напомнила Звезда. — Откуда ты знаешь?
— Я вам сказала. Я могу ее слышать.
— Как?
— В голове. Вот так. — Мышь сосредоточилась. Звезда от неожиданности подпрыгнула.
— Как ты это делаешь?
— Это легко, — сказала Мышь. — Я вам покажу.
Глава 33
Девочки все хотели научиться слышать и еще делать то, что Звезда назвала «касаться мозгом мозга».
Мышь показывала им по очереди, и они хихикали, пытаясь связаться друг с другом. Теперь, когда у нее появилось занятие, Мышь чувствовала себя лучше, ее не так тошнило; и голова меньше кружилась. Все обрадовались занятию. Ведь в плену труднее всего ждать и ничего не делать.
Вскоре, немного попрактиковавшись, все девочки с разной степенью надежности научились слышать друг друга, хотя это утомляло их так, словно они часами бегали и играли. Странно. Как заметила Птица, они не узнавали новое, а как будто вспоминали что-то давно забытое.
Они немного посидели молча, отдыхая. Далеко снизу доносились звуки движения лодок по реке. Мышь хотела бы оказаться в лодке и уплыть отсюда куда-нибудь далеко.
— Когда я была маленькой, мама не разрешала мне играть с котенком, — застенчиво сказала Пламя. Она закрыла глаза и легла. — И поэтому я сделала себе котенка из глины. Я думала о нем очень напряженно, и ненадолго он превращался в настоящего котенка. И мы так весело играли. Но скоро он снова становился глиняным.
— А сейчас можешь это сделать? — спросила Птица.
— Могу попробовать, но тут нет глины. Придется использовать солому.
— О, пожалуйста, попробуй! — попросила Сверчок.
Заинтересовавшись, все девочки следили, как Пламя села, собрала пучок соломы и связала его нитками из своего платья.
— Это будет тело котенка, — сказала она. Остальные девочки понимающе закивали.
Подбодренная их интересом, она сделала четыре меньших пучка — лапы — и привязала их к телу. Потом круглый пучок приделала на место головы, а еще один маленький — это хвост. И в качестве финального мазка завязала бантиком кусочек ткани вокруг «шеи» котенка.
— Ну, вот, — сказала она, критично разглядывая свое творение. — Лучше я все равно не смогу. Посмотрим, что получится. — Она закрыла глаза и принялась думать так напряженно, что Мыши показалось, будто она что-то видит. Пламя громко дышала через нос. Мышь смотрела на нее, как зачарованная. Пламя побледнела, голос ее дрогнул.
