отрывает глаз от вечерних теней, падающих на парк, но с тех пор как заговорили о поверенном, она как будто начинает прислушиваться к беседе.
Один из родственников, томный, усатый кузен, развалившийся на диване в полном изнеможении, сообщает, что кто-то сказал ему вчера, будто Талкингхогн ездил в эти, как их... железные области... на консультацию п'какому-то де'у, и раз уж дгака сегодня закончилась, вот было бы здогово, явись он с известием, что кандидата кудлистов пгговалили с тггеском (Прим. OCR.: Орфография оригинала).
Меркурий, разнося кофе, докладывает сэру Лестеру, что приехал мистер Талкингхорн и сейчас обедает. Миледи на мгновение оборачивается, потом снова начинает смотреть в окно.
Волюмния счастлива, что ее Любимец здесь. Он такой оригинал, такой солидный господин, такой поразительный человек, который знает столько всякой всячины, но никогда ни о чем не рассказывает! Волюмния убеждена, что он франкмасон *. Наверное, он возглавляет какую-нибудь ложу, - наденет короткий фартук, и все ему поклоняются, словно идолу, а вокруг все свечи, свечи и лопаточки. Все эти бойкие фразы обольстительная Дедлок пролепетала, как всегда, ребяческим тоном, продолжая вязать кошелек.
- С тех пор как я сюда приехала, - добавляет Волюмния, - он ни разу здесь не был. Я уж стала побаиваться, не разбилось бы у меня сердце по милости этого ветреника. Готова даже была подумать, уж не умер ли он?
Быть может, это сгустился вечерний мрак, а может быть, еще более густой мрак окутал душу миледи, но лицо ее потемнело, как будто она подумала: 'О, если бы так было!'
- Мистер Талкингхорн, - говорит сэр Лестер, - всегда встречает радушный прием в нашем доме и всегда ведет себя корректно, где бы он ни был. Весьма достойный человек, всеми уважаемый, и - вполне заслуженно.
Изнемогающий кузен предполагает, что он 'чу'овищно богатый с'бъект'.
- У него, без сомнения, есть состояние, - отзывается сэр Лестер. Разумеется, платят ему щедро, и в высшем обществе он принят почти как равный.
Все вздрагивают - где-то близко грянул выстрел.
- Господи, что это? - восклицает Волюмния, негромко взвизгнув.
- Крысу убили, - отвечает миледи.
Входит мистер Талкингхорн, а за ним следуют Меркурии с лампами и свечами.
- Нет, нет, не надо, - говорит сэр Лестер. - А впрочем, вы, может быть, не расположены сумерничать, миледи?
Напротив, миледи это очень любит.
- А вы, Волюмния?
О! Ничто так не прельщает Волюмнию, как сидеть и разговаривать в темноте.
- Так унесите свечи, - приказывает сэр Лестер. - Простите, Талкингхорн, я с вами еще не поздоровался. Как поживаете?
Мистер Талкингхорн входит, как всегда, неторопливо и непринужденно; кланяется на ходу миледи, пожимает руку сэру Лестеру, подходит к столику, за которым баронет обычно читает газеты, и опускается в кресло, которое занимает, когда хочет что-нибудь сообщить. Сэр Лестер опасается, как бы миледи не простудилась у открытого окна - ведь она не совсем здорова. Миледи очень признательна ему, но ей хочется сидеть у окна, чтобы дышать свежим воздухом. Сэр Лестер встает, поправляет на ней шарф и возвращается на свое место. Тем временем мистер Талкингхорн берет понюшку табаку.
- Ну, как проходила предвыборная борьба? - осведомляется сэр Лестер.
- Неудачно с самого начала. Не было ни малейшей надежды. Они провели обоих своих кандидатов. Вас разгромили. Три голоса против одного.
Мастерски владея уменьем жить, мистер Талкингхорн вменил себе в обязанность не иметь политических убеждений, точнее - никаких убеждений. Поэтому он говорит 'вас' разгромили.
Сэр Лестер обуян величественным гневом. Волюмния в жизни не слыхивала ничего подобного. Изнемогающий кузен бормочет, что это... неизбежно, газ... чегни... газгешают голосовать...
- И, заметьте, это в том самом месте, - продолжает в быстро сгущающейся темноте мистер Талкингхорн, когда снова водворяется тишина, - в том самом месте, где сыну миссис Раунсуэлл предлагали выставить свою кандидатуру.
- Но у него хватило такта и ума отклонить это предложение, как вы уведомили меня в свое время, - говорит сэр Лестер. - Не могу утверждать, что я хоть сколько-нибудь одобряю взгляды, которые высказал мистер Раунсуэлл, пробыв около получаса в этой комнате; но его отказ был внушен ему правильным пониманием приличий, и я рад отметить это.
- Вы думаете? - отзывается мистер Талкингхорн. - Однако это не помешало ему принять очень активное участие в нынешних выборах.
Отчетливо слышно, как сэр Лестер охает.
- Так ли я вас понял? - говорит он. - Вы сказали, что мистер Раунсуэлл принимал очень активное участие в выборах?
- Исключительно активное.
- Против?..
- Ну да, конечно, против вас. Он превосходный оратор. Говорит просто и убедительно. Произвел сокрушительное впечатление и пользуется огромным влиянием. Деловой стороной выборов ведал он.
Все общество догадывается (хоть и не видит), что сэр Лестер величественно выкатил глаза.
- Ему усердно помогал его сын, - говорит мистер Талкингхорн в заключение.
- Его сын, сэр? - повторяет сэр Лестер ужасающе вежливым тоном.
- Его сын.
- Тот сын, что хотел жениться на девушке, которая прислуживает миледи?
- Тот самый. У него один сын.
- В таком случае, клянусь честью, - говорит сэр Лестер после угрожающей паузы, во время которой слышалось его сопенье и можно было догадаться, что он выкатил глаза, - в таком случае, клянусь честью, клянусь жизнью, клянусь своей репутацией и принципами, шлюзы общества прорваны, и паводок... э... сровнял с землей грани и подрыл основы системы, коей поддерживается порядок!
Общий взрыв возмущения в толпе родственников. Волюмния полагает, что теперь-то уж действительно пора, я вам скажу, кому-нибудь, кто стоит у власти, вмешаться и принять какие-нибудь решительные меры. Изнемогающий кузен полагает, что... стгана летит... во весь опог... к чегту на гога.
- Я прошу, - говорит сэр Лестер, задыхаясь, - я прошу прекратить дальнейшие разговоры на эту тему. Комментарии излишни. Миледи, относительно этой девушки позвольте мне посоветовать вам...
- Я не хочу расставаться с нею, - отзывается негромким, но твердым голосом миледи, не вставая со своего места у окна.
- Я не об этом говорю, - поясняет сэр Лестер. - В этом отношении я с вами согласен. Но раз вы находите, что она заслуживает вашего покровительства, вам следовало бы удержать ее своим влиянием от таких опасных знакомств. Вам следовало бы объяснить ей, какому насилию подвергнутся в подобном обществе ее чувства долга и принципы; и вы могли бы уберечь ее для лучшей жизни. Вы могли бы указать ей, что с течением времени она, вероятно, найдет себе в Чесни-Уолде мужа, который... - сэр Лестер на минуту задумывается и заключает: - который не отторгнет ее от алтарей ее праотцев.
Все это он произносит тем же неизменно вежливым и почтительным тоном, каким всегда говорит с женой. В ответ она только чуть заметно кивает. Всходит луна, и в окно, у которого сидит миледи, теперь льется маленький поток холодного бледного света, озаряющий ее голову.
- Следует заметить, однако, - говорит мистер Талкингхорн, - что эти люди по-своему очень горды.
- Горды?
Сэр Лестер не верит своим ушам.
- Я не удивился бы, если бы все они, - да и жених в том числе, отреклись от этой девушки, не дожидаясь, пока она сама от них отречется, оставшись в Чесни-Уолде при создавшихся условиях.
- Ну что ж! - говорит сэр Лестер дрожащим голосом. - Ну что ж! Вам лучше знать, мистер Талкингхорн. Вы бывали в их среде.
- Уверяю вас, сэр Лестер, я только констатирую факт, - говорит поверенный. - Впрочем, я мог бы
