— А ты сам куда? — спросил капитана Пулька, стоявший по колена в воде.
— Я? Пойду карты водные изучать — навигацией, значит, заниматься. Это тебе, Пулька, не камыш пилить. Но вы тут без меня не расслабляйтесь. К вечеру надо второй плот собрать. Я вам сейчас подмогу пришлю…
Незнайка пришёл домой, отыскал Авоську с Небоськой и сказал!
— Я должен сейчас с картами разобраться, а без меня на берегу работа почти остановилась. Быстренько к реке бегите и помогите вместо меня малышкам второй плот связать!
Потом Незнайка вошёл к себе в комнату и взглянул на большую карту, которая была прибита гвоздиками к стенке.
«Чего там по карте изучать? На месте разберёмся», — решил он, повесил шляпу на гвоздь, закрыв полкарты, и лёг отдохнуть.
Через неделю на Огурцовой реке было уже шесть плотов. Первый — Незнайкин флагман.
Незнайка сказал, что его судно должно быть заметнее других.
— Надо красить все брёвнышки в разные цвета. И парус сделать радужным!
— Так у тебя не плот будет, а какой-то кит-полосатик, — хихикнул Авоська.
— Сам ты — полосатик! — отрезал Незнайка. — И вообще — не спорь с капитаном!
Второй плот — «плавучая академия искусств» — был представлен Цветиком, Гуслей, Тюбиком и приглашённым из Солнечного города фотографом Объективчиком.
Поэт, музыкант и художник надеялись почерпнуть много вдохновения, чтобы создать поэму, сочинить симфонию и нарисовать величественные пейзажи. А Объективчик расхаживал с фотоаппаратом посреди стройки, фотографировал всех и приговаривал:
— Пожалуйста, не смотрите в объектив, не обращайте на меня внимания. Я предпочитаю настоящий репортаж! Всё должно быть правдоподобно — как в жизни!
Над мачтой плавучего госпиталя развевался флажок с красным крестом. Такие же крестики были на шапочках всей команды: на белом колпаке самого Пилюлькина, Торопыжки, которого за его непоседливость и спешку стали звать «скорой помощью», и на шляпках гостей из Зелёного города — Медуницы и её ученицы Пчёлки. Обе малышки присоединились к экспедиции лишь накануне, так как задержались на съезде лекарей в Змеевке. Приезд Медуницы и Пчёлки очень порадовал всех малышей и малышек, потому что скучный госпиталь начал преображаться в санаторий. Хотя Пилюлькин сделал значительные запасы касторки, постепенно касторочный запах уступил место запаху более приятному — медовому, ведь Медуница, если помните, все болезни лечила мёдом.
Пчёлка ещё расставила везде вазончики с живыми цветами и повесила забавные плакатики, где с разными шутками напоминалось, как лучше чистить зубы, почему необходимо мыть руки с цветочным мылом и что ни в коем случае нельзя пить некипяченую воду из Огурцовой реки.
Походная кухня, над которой поднимайся дымок и распространялся вкусный запах еды, была в руках Пончика, Сиропчика и малышек по имени Карамелька и Пышечка. Они покрасили надстройку, где помещалась кухня (по-морскому — камбуз), бежевой краской, а на стенах и крыше Пышечка нарисовала разные чашечки, тарелочки, ложечки, бублики, конфеты и фрукты. Вдобавок над мачтой подняли флажок с известным афоризмом Пончика «Режим питания нарушать нельзя!»
Плот Знайки и Стекляшкина, наоборот, стал воплощением строгости и учёности. Он был выкрашен тёмной краской, а парус был просто белым. На мачте развевался флажок с надписью «Знание — сила».
Когда Кнопочка спросила, почему Знайка не хочет украсить своё судно поярче, он объяснил:
— Наш корабль — научная лаборатория. Здесь ничего не должно отвлекать от размышлений. К тому же, чтобы наблюдать за насекомыми, рыбами, птицами и разными зверями, надо быть незаметным. Тогда никто из животных не будет путаться и можно будет приблизиться к ним совсем близко.
Караван замыкала плавучая мастерская Винтика и Шпунтика.
Из сарайчика, который находился за каютами на корме, уже слышался звон и скрежет, стук молотка и жужжание сверла.
«Чего это вы там мастерите?» — кричал им Пончик.
— Летательный аппарат, — гордо отвечал Шпунтик. — Сиропоплан. Он нам поможет в исследованиях!
— А ещё его можно использовать, чтобы во время плавания горячий обед доставлять из кухни на другие плоты, — обрадовались Карамелька и Пышечка.
— Вот это верно! — подтвердил Пончик, восторженно глядя на соседний плот Винтика и Шпунтика, который был похож скорее на космический корабль, случайно приводнившийся на Огурцовой реке.
На палубе везде были закреплены какие-то приспособления: подъёмный кран, лебёдка, очаг, кузнечные меха, токарный станок и множество других устройств, назначение которых знали только сами мастера…
Коротышки посмеивались, говоря:
— Это не корабль, а какой-то механический ёжик — без головы и без ножек!
И правда, плот очень смахивал на ощетинившегося ежа, особенно когда Винтик установил в разных местах несколько длинных антенн, спутниковых тарелок и солнечные батареи.
Даже серьёзный Стекляшкин не выдержал и пошутил:
— Слетать в космос собрались?
— Нет, — ответил Шпунтик. — Просто всё это — для хорошей радиосвязи с Цветочным городом и на случай встречи с инопланетными коротышкоидами.
Стекляшкин только крякнул от удивления.
Словом, флотилия была готова, научные приборы собраны, ремонтные инструменты исправны, провизия загружена!
— Теперь мы можем отправляться в путешествие, — объявил Незнайка. — Назначаю отплытие на завтра, с восходом солнца!
Глава 3
Отплытие задерживается
Наутро, ещё затемно, на берегу собралось множество жителей Цветочного города. Все хотели посмотреть, как отчалит от берега флотилия.
Ждали приказа Незнайки с флагмана. Но флагман почему-то молчал.
Уже солнце показалось над зарослями огурцов, а капитан всё не появлялся.
— Видно, с картами ещё не разобрался, — предположил Гунька, обращаясь к экипажу — Кнопочке и её подруге Лапочке.
В этот момент луч солнца заглянул в незнайкино окно, и наконец его разбудил. Незнайка открыл глаза, потянулся, сладко зевнул и произнёс: «Трудно быть капитаном — даже поспать некогда!»
Он оделся, нацепил шляпу, снял со стены карту и свернул её трубочкой — «На что-нибудь сгодится. Можно, к примеру, как в подзорную трубу смотреть».
Незнайка вприпрыжку побежал к берегу и был сильно удивлён таким скоплением малышей и малышек. Он совсем забыл, что сам назначил отплытие на рассвете.
— Слушай, Авоська, — обратился Незнайка к приятелю, — а чего все на берегу в такую рань толпятся?
— Как — чего?! Тебя ждём! Ты объявил, что отплываем на рассвете!
— Ну?! А я и забыл… Вернее, заработался, знаешь, ночью. Всё карту изучал, — оправдался Незнайка и, изобразив на лице ужасную усталость от бессонной ночи, закричал: — Братцы, наша экспедиция начинается! По местам стоять! Поднять якоря! Отдать швартовы! Авоська, Небоська, Молчун и Ворчун стали отвязывать стебельки плюща, которыми были привязаны плоты к большущим огурцам, лежащим наполовину в воде. Но в этот миг из зарослей выскочил Пачкуля Пёстренький и закричал:
— Незнайка, Кнопочка, Лапочка! А как же я? Я тоже хочу с вами путешествовать!
— Где же ты был всю эту неделю? — спросила его Кнопочка.
