узнает…
Лауре стало еще страшнее от этого «никто не узнает», и она торопливо сделала еще один глоток из кружки, пытаясь не выдать испуг. Эвильет отпустил истерзанную бороденку, машинально сунув в карман несколько оставшихся в горсти волосков, и решил:
– Хорошо, ступайте по комнатам. Через пять минут… Да, не позже, чем через пять минут, я снова хочу вас видеть… На кухне говорить не годится… Через пять минут жду вас в гостиной. И вспоминайте, что вы вчера заметили подозрительного. Ступайте!
Тетка первой вышла из кухни, твердо ступая босыми пятками – прямая, как палка, и исполненная достоинства. Лаура торопливо выскользнула следом. «Нужно пережить сегодняшний день, – твердила она про себя, – только сегодняшний день. Старик не сможет меня уличить, потому что Кари придумал все хорошо. У Кари все удается, и сейчас дело обернется так, как он задумал… Нужно только пережить сегодняшний день…»
***
Переодевалась Лаура в спешке, суетливо швыряя детали туалета как попало на постель. Чем больше она торопилась, тем непослушнее вела себя одежда. Рукава, словно живые, уворачивались от дрожащих ладоней, а непослушные пряди волос то и дело норовили выбиться в сторону, едва девушка пыталась собрать их в пучок… Должно быть, поэтому она и замешкалась. Когда за дверью послышался деланно- спокойный голос Анатинны: «Лаурения, голубушка, ты готова?», девушка стояла в одном башмаке и расстегнутом платье, тщетно пытаясь удержать собранные в хвост волосы левой рукой, тогда как правая неловко нашаривала голубую ленточку под скомканной ночной рубашкой, брошенной на разобранную кровать…
– Иду, тетя Тинна, – пискнула Лаура, – сейчас! – и торопливо запрыгала на одной ноге, пытаясь удержать равновесие и затянуть узел на затылке.
В коридор она выскочила, все еще застегивая непослушные пуговки – и едва не налетела на тетку.
– Спокойнее, дорогая, – буркнула Анатинна и прежней твердой походкой зашагала в гостиную.
– Да, тетя, – виновато промямлила Лаура, пристраиваясь следом.
Чародей поджидал их, сидя за столом. Перед ним лежали магические кисеи, и мастер Эвильет внимательно изучал их, мял и прощупывал, избегая, впрочем, склоняться слишком низко над зачарованными тряпицами. Когда женщины вошли в комнату, он прервал свое занятие и, подняв ладонь, велел:
– Довольно! Оставайтесь там, где стоите.
Чародей не желал, чтобы служанки сели за стол перед ним – они должны были стоять, словно провинившиеся детишки перед строгим воспитателем, напротив важно восседающего на стуле чародея.
– Итак, – довольно спокойно заговорил Эвильет, – ты, Анатинна, не заметила ничего подозрительного вчера?
– Нет, мастер.
– А ты, Лаурения?
– Нет…
– Ну что ж… Значит, не заметили… Однако воры умудрились проникнуть в мой дом, минуя запоры и магические ловушки, сумели влезть в мой кабинет, чего не удавалось никому прежде... Помолчи, Анатинна… Вы, две клуши, спали, пока злодей взламывал окно в кабинете. Вы спали, пока злодей отворял двери ваших комнат – одну за другой – и приближался к вашим постелям, чтобы воспользоваться этим, – старик ткнул пальцем в кисею.
Лаура непроизвольно поежилась и опустила глаза, когда чародей взглянул в ее сторону. «Интересно, – вдруг подумала она, – а как бы я себя вела, если бы была невиновна в этом деле?»
– Если вор воспользовался сонным волшебством, – вставила тетка, – значит, он мог использовать и другие чары, из-за которых мы и не услыхали, как он вошел.
– «Он»? Ты думаешь, дорогая моя, что вор был один?
– Я не знаю, – голос тетки не дрогнул, – вы сами, мастер, сказали «злодей».
– Да, верно. Я так сказал. Потому что я знаю, – старик встал и неторопливо двинулся вокруг стола, продолжая буравить взглядом тетку, – вернее, подозреваю, кто здесь побывал ночью. И он заплатит мне за это, дорого заплатит… А также и его помощник…
Колдун двигался к тетке, продолжая буравить ее злыми глазками, но проходя мимо Лауры, вдруг резко обернулся к девушке и, схватив ее за руки, дернул на себя, заставляя наклониться и глянуть в глаза:
– А ты, дитя, что скажешь? Ведь это бы он? А?
– Кто он, мастер?– Лаура из последних сил пытаясь остаться невозмутимой, хотя сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот выскочит наружу. – Я не знаю… Я спала…
– Кто? – переспросил Изумруд, привставая на цыпочки и притягивая одновременно лицо девушки чуть ли не к самому своему носу. – Да твой дружок Карикан! Кстати, где он? А?
– Я не знаю… Он уехал… Я не знаю… Отпустите меня, мастер…
– Да, господин Эвильет, – снова подала голос тетка, – соблаговолите пояснить свои слова. Разве не вы услали сэра Карикана из столицы с каким-то делом?
– Ах, да…
Словно что-то вспомнив, маг отпустил Лауру, так что девушка непроизвольно сделал шаг назад, восстанавливая равновесие. В то же время сам Изумруд неожиданно резко метнулся к Анатинне и, что-то неразборчиво буркнув себе под нос, ткнул старшую служанку в лоб ладонью. Та охнула и мешком сползла на пол. Лаура с ужасом наблюдала, как тетка склоняется все ниже и ниже…
– Не беспокойся за нее, дитя, – бросил Эвильет, – она спит. Пока спит. А с тобой я хочу поговорить
