по-прежнему возвышается над вторым холмом. На склонах выстроили дома богатые купцы. Чем ближе к вершине, тем престижней. Здания щеголяют свежей краской, а также широкими лестницами, резными колоннами, статуями на фронтоне — словом, всем тем, что прежде, во времена монархии, было запрещено простолюдинам. Освободившись от власти Повелителя, купцы кинулись возводить новые дома, украшать их и соревноваться в роскоши фасадов.
В ложбине между холмов — рыночные площади, а вокруг — мастерские, ремесленные кварталы, кладбища и пустыри. До прихода Повелителя город рос, жителям становилось тесно внутри стен. После падения королевского дома население Айхерна только уменьшается. Поэтому, хотя город на протяжении десятилетий не знает войн, никто не строится за пределами оборонительного пояса. Нет нужды, ибо внутри стен достаточно места. До сих пор видны следы прежних бедствий — целые кварталы разрушенных домов, заброшенные мастерские, поросшие бурьяном, заваленные обломками и мусором.
Однако Ройнгарда не интересовала история города и особенности архитектуры. Он глядел на укрепления, осматривал подступы к стенам, оценивал высоту и расположение башен.
Тучи снова сошлись на востоке, сомкнулись, словно ворота крепости, — и красное свечение погасло, Айхерн и окрестности разом погрузились в сумерки. Железная Рука огляделся — оруженосцы и военачальники ожидали его слов.
— Станем лагерем здесь, — велел Капитан, — к городу подступим завтра.
— Мы можем расставить заставы и выслать разъезды, чтобы не выпускать из города гонцов, — осторожно заметил молодой кавалерийский сотник.
Ройнгард снисходительно улыбнулся:
— Нет, это ни к чему. Пусть шлют гонцов, пусть приглашают союзников, пусть просят помощи у Ордена. Чем больше соберут, тем лучше, тем интересней у нас получится война… Кстати, нужно будет запомнить, кто окажет содействие городу, в следующем году мы раздавим их.
Пристыженный сотник потупился, а военачальники постарше согласно кивали — под началом Лорда Тьмы они неизменно били любого врага, какова бы ни была его численность. Ройнгард подобрал себе помощников под стать, эти любили военную игру не меньше, чем предводитель, они могли часами обсуждать тонкости стратегии, спорили до хрипоты, что было бы, если бы в той стычке у того-то оказалась лишняя полусотня всадников, если бы не отстал арьергард, если бы не истощился запас стрел, если бы в той битве, четыре года назад, зайти правее или, наоборот, отступить… Славные люди, настоящие солдаты! Скоро они будут обсуждать осаду Айхерна и подолгу спорить по поводу действий саперов и стрелков…
Лагерь Лорда ночью никто не беспокоил: горожане совещались и никак не могли решиться сделать хоть что-то. Бюргерам не хотелось воевать, тем более что Ройнгард явился слишком уж вдруг, внезапно. Войско Капитана было невелико, но слава непобедимого полководца, конечно, пугала горожан. С другой стороны, в Айхерн теперь сошлись окрестные помещики со своими вооруженными людьми, город был наполнен отрядами драчливых холопов. Эти парни, вооруженные, нахальные, шумели в питейных заведениях, задирали городских и ссорились друг с другом… Кое-кому в Айхерне такие защитники казались худшим бедствием, нежели нашествие Лорда Тьмы.
Сеньоры не слушали жалоб и, вместо того чтобы унять буянов, напротив, поощряли забияк. Поведение вассалов соответствовало их представлениям о чести и престиже. Многие господа — особенно те, кто был помоложе, вступил во владение недавно и не видел Лордов Тьмы в сражении, — хотели биться. Старики отговаривали, советовали отсидеться за стенами, так безопасней. Скоро распутица, и Железная Рука уберется восвояси. Словом, за ночь в городе не пришли ни к какому решению и даже не назначили военачальника — хотя прозвучало немало мудрых слов о необходимости действовать сообща… Когда глава айхернского представительства Ордена предложил себя в качестве командира — его подняли на смех. Рыцарь в белом обиделся и заявил, что отправил гонца в Дом Света и не станет участвовать в схватке, если ему не окажут должного уважения.
Утром Ройнгард выстроил солдат в боевой порядок, и войско двинулось к стенам. Отряды маршировали, выдерживая неправдоподобное равнение. Отряды пехоты, мерно топая, дружно вбивали тяжелые сапоги во влажную почву, и даже пики, вздернутые к небесам, раскачивались в такт. Повозки с осадной техникой катили следом, позади шеренг.
Лорд остановил людей напротив городских ворот — на порядочном расстоянии. Он оставлял достаточно места, чтобы городским было, где выстроиться, если придет охота сразиться в поле. На стенах Айхерна плечом к плечу теснились люди — и вооруженное ополчение, и любопытные. Было много женщин и стариков — все пришли поглядеть на армию Лорда Тьмы. Городской Совет ничего не объявлял, зеваки гадали, что случится теперь…
Наконец на улице, ведущей к воротам, затрубили трубы, мальчишки побежали поглядеть, что происходит. Пронеслось известие — магистрат решил вступить в переговоры. Потом появились старики из Совета, сопровождаемые трубачами, глашатаями и знаменосцами.
Ополченцы оттеснили толпу от ворот, чтобы освободить дорогу. По приказу старшин знаменщик поднялся на бастион и замахал белым флагом.
К воротам снаружи приблизился оруженосец Железной Руки и объявил, что его господин не настроен заводить переговоры, но готов гарантировать безопасность парламентерам. Пусть только говорят коротко, потому что Лорду не терпится приступить к делу. Старшины замялись — никому не хотелось рисковать жизнью и покидать город. Оруженосец предложил себя в качестве заложника…
На переговоры отправились трое — все дряхлые старики, двое айхернских синдиков и землевладелец, представитель богатой родовитой семьи. Впрочем, этот предупредил, что не станет говорить от имени всех владетелей, поскольку не сеньор благородным господам, которые сошлись в город, а они ему не вассалы. В тираде содержался намек — этот старик принадлежал к фамилии, в свое время претендовавшей на трон. Сейчас вельможа хотел сказать, что поддержи айхернская община в свое время его притязания — теперь он мог бы требовать у знатных воинов подчинения. А поскольку он не король — нет, не может! Намек был понят, но проигнорирован — синдикам было не до того, чтобы ворошить прежние дела.
Итак, трое парламентеров отправились в поле, Лорд выехал навстречу. С минуту старики выборные косились друг на дружку, никто не мог решиться. Наконец заговорил дворянин.
— Ваша милость… Сэр… э… Капитан… Капитан Ройнгард… — и смолк.
— Желаете осведомиться о моих целях? — пришел на помощь собеседнику Лорд Тьмы. — Я собираюсь напасть на Айхерн, взять приступом, предать огню и мечу. Общину ждет разорение, и ваши жилища будут разрушены, обращены в руины — под стать тем, что на верхнем холме. Айхерн падет, исчезнет, это название сотрут с карты Круга, и на развалинах ваших отелей и паласов поселятся дикие звери. Жители будут убиты, а имущество разграблено и уничтожено.
Престарелый сеньор приоткрыл рот и замер, впечатленный картиной грядущих бедствий. Тогда заговорил старшина купцов:
— Но, ваша милость, может, мы не станем доходить до таких крайностей? В Айхерне известен ваш обычай, и мы, пожалуй, готовы отдать пятую часть урожая…
— Это было раньше, — перебил старика Ройнгард. — Теперь у меня другие желания.
— Другие? Четверть урожая? Нет? — Старик вглядывался в тень под забралом и пытался угадать, что на уме у Лорда Тьмы. — Треть? Прошу прощения, я не уполномочен принять такие условия, нам бы посовещаться…
— Нет, речь не идет о доле урожая, — заявил Капитан.
— Что же тогда?
— Готовьтесь к бою. Сможете победить мою армию — спасетесь. Не предлагайте мне выкуп, я твердо решил захватить Айхерн в бою. Поглядите, перед воротами достаточно места. Я готов даже немного отступить, чтобы вашему войску было, где выстроиться.
— Но… может, все-таки?..
— Все-таки?
— Может, мой господин, вы назовете условия.
— Я мог бы потребовать ваших дочерей, к примеру.
— И что тогда? — встрепенулся третий старец. У него не было дочерей, только сыновья. Внучек тоже не было. — Что, если мы согласимся?
