– Мэнди, почему ты раньше мне не сказала?
– Я собиралась. Но копы... и потом все это... теневой коп... собака. Скриббл, я испугалась. Я... я извиняюсь...
Я посмотрел на нее – сальные из-за дождя, огненно-рыжие волосы прилипли к голове, на нижней губе остался след от запекшейся краски. Само собой, никакой особенной красоты в свете лестничного освещения не наблюдалось – лицо помято от напряжения транспортировки инопланетной плоти, – но мое сердце все равно распевало песню: песню любви, наверное. Одному богу известно, как долго я не пел.
– Как ты думаешь, с Себом все будет в порядке? – спросила она.
– Разыщи его, Мэнди. Спроси про Английский Вуду...
– Мне кажется, что он больше не сядет на кассу этого «Вирта на любой вкус».
– А ты не знаешь, где он живет?
– Нет. Он шифруется... Скрибб! – глаза Мэнди налились испугом.
– Что? Что случилось?
– Там! В углу!
Мы уже осилили первый пролет. У стены стоял старый буфет. На нем было написано: «Нет Ходу». Между буфетом и стеной лежала свернутая в спираль лента – фиолетово-зеленая. Она зашевелилась. Абсолютно неожиданно.
– Это змея, – завизжала Мэнди. Черт! И тут же погасли все огни на лестнице.
Скотина домовладелец установил везде таймеры, чтобы свет горел строго определенное время. Следующий выключатель находился на расстоянии каких-то двух футов вниз по лестнице. Но два фута – это неблизкий путь, когда в руках Тварь, вокруг кромешная тьма, да еще и змея снов караулит по близости.
– Без паники! – сказал я.
– Включай скорей этот ебаный свет!
– Замри!
Мэнди выронила Существо. Но я держал Его со своей стороны, и поэтому почувствовал ладонью рикошет от веса, когда студенистая масса шлепнулась об пол. Мэнди уже неслась к выключателю. Давай же, новенькая, врубай скорее! Я весь вспотел от страха, а Существо продолжало скользить у меня из рук. Свет зажегся, но не потому, что Мэнди достала до выключателя. Это женщина из 210-ой вышла на шум и первой добралась до кнопки. И вот, что предстало ее взору: Мэнди, застывшая в двух дюймах от выключателя; я, с трудом удерживающий пульсирующий беспредел из щупальцев и склизи; фиолетово- зеленая спираль, готовая молниеносно среагировать на ближайшую тень.
Я почувствовал острую боль в левой ноге, в том месте, куда меня уже кусали. Но это было давно, больше четырех лет назад. Тогда почему мне больно? Иной раз стервозная память играет с нами злые шутки.
Женщина таращилась на нас около двух секунд, а потом истошно завопила:
– Ааааааа!!!!!!!!!!!
Это был пронзительный всепоглощающий крик. Шум разлетелся по коридорам, угрожая привлечь внимание соседей.
Мэнди ударила ее.
До сих пор я ни разу не был свидетелем насилия в ее исполнении. Только представлял себе, как это будет выглядеть.
Женщина сразу заткнулась. Я вообразил, как большинство квартиросъемщиков подскочили в своих постелях от этого крика, а потом – от внезапной тишины. Будем надеяться, что они все наделали в штаны.
– Что здесь такое? – выдавила, наконец, женщина.
Мэнди уставилась на меня. Я посмотрел сначала на Мэнди, потом – на Существо в ежесекундно слабеющих руках, и, наконец, перевел взгляд на женщину.
– Это реквизит, – сказал я.
Она вылупилась на меня.
– Мы – авангардная труппа. Наш театр называется «Выжималы». <(примечание: Выжималы – авторский слэнг, в оригинале – dripfeeders, дословно – люди, которых кормят внутривенным вливанием. В реальности Вирта этим термином обозначаются безработные, которые живут на полном обеспечении государства, но при этом частично ограничены в правах, в частности – им отказано в свободе передвижения.>)
Что я такое несу!?
– Мы сейчас ставим новый спектакль, называется «Английский Вуду»...
– Ага, – подтвердила Мэнди, придя в себя.
– Пьеса экспериментальная и безумная. Эта... э... вещь была изготовлена одним сумасшедшим художником специально для нашего театра. Он использовал в своей работе старые покрышки и тонны животного жира. Мы лишь доставляем эту штуковину по адресу.
– Вам нравится? – вставила Мэнди.
Женщина продолжала таращиться, вероятно, готовясь к новым голосовым залпам.
– Мы живем в 315-ой, – сказал я. – Не желаете заглянуть к нам наверх? У нас там сейчас друзья. Мы собирались немного порепетировать. Ну как, одобрямс?
