– Это красные дьяволы! Окружайте, держите, бейте их!
И направил свой пистолет прямо на капитана Ртуть! Но Бедняк приподнялся в седле и ударил офицера прикладом в лицо. Тот упал с лошади, а пистолет выстрелил в воздух.
В эту минуту показался другой офицер. Он услышал выстрелы. Но ведь был приказ не стрелять, чтобы не выдать своего присутствия. Громко крича, он велел прекратить выстрелы. В чем дело? Не иначе, какая- нибудь глупая ссора…
Французы, действуя по заранее намеченному плану, пытались выбраться из гущи. Они выхватили сабли и с яростью рванулись сквозь дрогнувшие ряды мексиканцев. Эта операция заняла не более минуты. Оставалось только обойти самых первых всадников – и смельчаки вырвутся на свободу.
Но партизаны наконец поняли, что произошло. Команды офицеров вернули им хладнокровие. Они на скаку повернули лошадей и столкнулись с нашими смельчаками. Блеснули сабли, защелкали курки пистолетов. Началась невообразимая свалка. Два друга, приподнявшись в стременах, орудовали своими короткими карабинами как дубинками. Они делали такие пируэты[3], что сабли ломались, а пистолеты палили в воздух. Мексиканцы вылетали из седел, их лошади падали, путаясь в сбруе.
Другие всадники мчались на выручку, но только усиливали давку на узкой дороге. Сбитые с толку лошади вставали на дыбы.
– Вперед! – скомандовал капитан Ртуть.
– Да здравствует Франция! – воскликнул Бедняк.
Друзей охватил азарт. Они рванулись вперед, как будто неведомая сила несла их. Упоение боя захлестнуло и лошадей, покорившихся новым всадникам.
Среди неприятелей выделялся высокий мексиканец в широкополой шляпе, в мундире, пестром от аксельбантов, золотого шитья и медалей. Богатырь занес свой клинок над капитаном. В это время Ртуть сражался с другим партизаном, который ранил его. Клинок вонзился ему между лопаток. Он погиб! Но нет! Бедняк ринулся вперед, схватил оружие обеими руками и с такой силой оттолкнул назад, что его владелец потерял равновесие и рухнул вместес лошадью на землю, запутавшись в стременах.
– Прыжок! – крикнул капитан.
– Прыгаем! – отозвался Бедняк.
Собрав все свои силы, французы пришпорили лошадей и перемахнули через образовавшееся препятствие. Обернувшись, они стали стрелять в упор, потом пустились по дороге бешеным галопом. В первую минуту они выиграли у врагов метров тридцать. Повинуясь инстинктивному движению, мексиканцы бросились за ними. Началась бешеная погоня…
Французы имели преимущество: их лошади могли скакать свободно, а мексиканцы мешали сами себе на узкой дороге. Преследователи, охваченные яростью, забыли всякую осторожность. Они теснили друг друга в стремлении прорваться вперед как можно скорее. Несколько всадников уже сорвались с гребня и разбились в каменистой пропасти барранкоса. Напрасно офицеры пытались восстановить порядок. Жажда погони туманила горячие головы.
Мексиканцы любой ценой хотели захватить этих смельчаков, которые имели наглость уйти от них. Лучшие всадники вырвались вперед. Расстояние между противниками стало сокращаться. Пощады французам не будет!
Ртуть и Бедняк мчались впереди. Мексиканские пули свистели мимо, не настигая.
– Надо их усмирить, – спокойно произнес капитан. Он никогда, даже в гневе, не повышал голоса.
Опустив поводья, юноша повернулся и выстрелил почти не целясь. Два мексиканца упали с лошадей, перелетев через их головы.
– И я! – крикнул Бедняк.
Одна из его пуль попала всаднику в плечо, и тот упал на землю. Вторая уложила лошадь.
Мексиканцы рычали от ярости и ненависти.
– Вперед! – приказал Ртуть.
Теперь их преследовали всего шесть всадников. Это были настоящие кентавры.[4] Их национальные костюмы сверкали как в театре. Солнце играло на серебряном шитье.
– Капитан! – произнес Бедняк. – Они догоняют!
– Тем хуже для них…
– Вернее, для нас.
– Ничего подобного.
– Я не понимаю.
– Твое дело – не понимать, а держать наготове заряженный карабин.
– Я начеку!
– Хорошо. Делай все, как я скажу.
– Все сделаю.
– Пусть нас догоняют.
– Хорошо! Пусть догоняют…
– Вот они… в десяти метрах… в пяти… теперь – раз, два, три! – спешимся – и в лес!
