Еротие. Нет, этого я не могу!
Милисав. Почему?
Еротие. Не умею!
Милисав. Что не умеете?
Еротие. Не умею свистеть, не дал мне бог таланта на это. Могу собаку свистнуть, индюка подозвать, а как дело дойдет до какой-нибудь опасности, сопрет у меня что-то вот здесь, и, как ни вытягиваю губы, как ни дую, никакого звука не получается.
Милисав (Тасе). A ты умеешь свистеть?
Таса. Умею, господин Милисав!
Милисав. Так вот, Таса будет свистеть.
Еротие. Ладно, пускай он будет свистком, чтоб и от него какая-нибудь польза была.
Вича. Хороший план составил Милисав, господин начальник!
Еротие. Эх, господин Милисав, кем бы ты стал, если б остался в армии и таким манером завоевывал Европы. Твой план денег стоит. Ты только не сказал, что нам делать с господином Жикой? (Ищет его глазами и видит, что тот сидит на стуле и спит.) Знаешь, пускай остается здесь в качестве резерва.
Алекса. А я пойду вперед и буду там.
Еротие. И послушаешь малость, что будут говорить граждане. Если кто станет ворчать, запиши его имя, ибо граждане должны знать, что государство не потерпит воркотни в столь ответственные минуты. (Остальным.) А теперь, господа, пошли, но храбро и разумно. Таса, подождешь меня у калитки.
Все уходят в канцелярию, кроме Еротие и Жики, который остается спать.
XV Еротие, Анджа, Марица.
Еротие (подходя к дверям слева). Анджа! Марица!
Анджа (появляясь одновременно с Марицей в дверях). Что такое?
Еротие. Дайте мне фуражку и пистолет!
Анджа. На что тебе пистолет?
Еротие. Дай, раз говорю!
Марица. Но почему вы нам не скажете?…
Еротие (кричит на них). Подайте фуражку и пистолет, приказываю! Вы знаете, что такое приказ?
Анджа и Марица скрываются в комнате.
Еротие возбужденно ходит, разговаривая сам с собой.
Появляется Анджа, за ней Марица; одна несет фуражку, другая – пистолет.
Анджа. Да скажи ты нам, на что тебе пистолет?
Еротие (надевает на голову фуражку, пистолет засовывает в задний карман). Пет! Я сегодня центр!
Анджа. Кто?
Еротие, Центр!
Анджа (крестится). С нами крестная сила и матерь божия! Ну ладно, а зачем тебе пистолет?
Еротие. На охоту иду!
Марица. На охоту!
Еротие. Да!
Анджа. Да что с тобой, что ты городишь, господи?!
Еротие. Запомни. Иду на охоту – за очередным чином! (Уходит.)
Анджа и Марица, потрясенные, долго смотрят ему вслед. В этот момент Жика громко всхрапывает, они взвизгивают и убегают в другую комнату.
Занавес Комната писарей в уездной канцелярии. Двери: в глубине сцены – на улицу, впереди слева – в комнату практикантов, справа, в глубине – в квартиру уездного начальника. В углу, за этой дверью – железная печка, труба которой идет сперва по стене прямо на публику, а затем над столом Жики делает поворот влево и проходит сквозь стену над дверью в комнату практикантов. Справа от входной двери у стены старая деревянная скамья, и на ней масса папок, подпертых с обеих сторон кирпичами. Над скамьей портрет князя Милана Обреновича,[2] под ним какая-то прокламация, по бокам которой на стену наклеены какие-то распоряжения, написанные от руки. Вдоль левой стены полки, на них папки с делами. На каждой папке большая буква «Д» и номера. Перед полками стол, на нем огромная книжища – для записи входящих и исходящих – и книга для протоколов. Книга входящих и исходящих открыта, верхняя часть ее приподнята, под нее подложено полено. На столе также груда бумаг. Это стол писаря Милисава, а справа, совсем близко от публики, – стол писаря Жики, на нем еще большая груда
