крепких луков индейцев, он со всей силы ударил им раз пять – шесть по спинам негодяев, которые только теперь шумно пробудились и загудели, как рой потревоженных пчел.
– Как, негодяи, так это были вы?! – с бешенством набросился он на них.
– Да, мы, шкипер! – отвечал один из них обычным убийственно флегматичным тоном без малейшего замешательства.
– Что вы здесь делаете?
– Мы спали!
– Где ваши товарищи?
– Ах, да… товарищи… их нет! ..
– Что вы с ними сделали?
– Что мы с ними сделали? ..
– Да?
– Они умерли!
– А вы их съели?
– Не знаю!
– Как же ты не знаешь?
– Не знаю!
– А это что такое?
– Это голенная кость!
– На что она?
– На то, чтобы сделать из нее дудку!
– А на что такая дудка?
– Я не знаю.
– Отвечай, не то я тебе сейчас же размозжу голову!
– Я и отвечаю, шкипер… отвечаю…
– Почему вы вчера не вернулись к ночи!
– Не знаю!
– Почему вы хотели нас убить?
– Потому что мы поели «bicho de taquera»?
– Что же из того, что вы поели «bicho de taquera»?
– Это сделало нас канаемэ… и мы были канаемэ всю ночь.
– А теперь?
– А теперь мы пойдем и будем работать ганчо и форкильхой, как раньше!
ГЛАВА III
Возвратимся немного назад и изложим сжато события, последовавшие за освобождением несчастных пленников, томившихся в общей каюте «Симона Боливара». Опишем также и последствия бегства и спасения, организованных Маркизом с такой неустрашимостью и с таким счастьем. Присутствие охотников за каучуком близ Рио-Бранко также будет объяснено читателю в свое время.
После взрыва и вероятной гибели всей шайки разбойников, находившихся на палубе «Симона Боливара», Шарль Робен, Винкельман, его брат эльзасец Фриц, Раймон и Маркиз направились к селению Мапа, где местные колонисты оказали им самое широкое и сердечное гостеприимство.
В их распоряжение был предоставлен прекрасный голет, и все пятеро отправились на нем в фазенду на Апуреме, где рассчитывали застать маленький отряд, прибывший с Марони, вместе с его предводителями, а также и госпожу Робен с детьми.
Шарль, сведущий во врачебном деле, не желал никому доверить уход за двумя ранеными, Раймоном и Винкельманом. Принявшись за серьезное лечение, он окружил их самым внимательным уходом, благодаря чему здоровье их быстро пошло на улучшение и поправку.
Когда голет прибыл в фазенду, окончательное выздоровление больных являлось теперь только вопросом времени. Здесь они застали, как и рассчитывали, старика Робена, сына его Анри, прелестную подругу Шарля вместе с ее детьми, нашедших приют у радушного фазендейро. Они узнали от одного из бежавших индейцев о некоторых событиях, последовавших за благополучно окончившейся экспедицией старика Робена.
Хотя эти сведения были далеко не полны, они тем не менее обнадежили семью Шарля. Зная его изобретательность, находчивость, его удивительную энергию и знание местной жизни, а также, насколько продолжительны и затруднительны здесь всякие передвижения, особенно в этой области, еще совершенно дикой и почти безлюдной, близкие Шарля сумели заставить себя терпеливо ожидать его возвращения.