изменяются, благодаря сильным приливам, что от одного плавания до другого лоцман бывает не в состоянии узнать данное место: то приливом унесло мыс или косу, бывшие раньше на этом месте, то свалило деревья и вехи, обозначавшие путь; или наносной почвой закупорен канал или передвинута илистая мель.
Оттого суда, совершающие здесь береговые рейсы, весьма часто садятся на мель, что, впрочем, не представляет особой опасности, так как мели недостаточно плотны, и сняться с них не стоит большого труда.
«Симон Боливар», обогнув мыс, называемый старыми географами Северным Мысом, вошел в канал Марака, отделяющий материк от острова того же имени. Здесь он бросил якоря перед наступлением ночи, как раз против болот, тянущихся от линии корнепусков, растущих вдоль берега, и до большого озера Короссоль, или да-Як, очертания которого нанесены только пунктиром на превосходной карте Гвианы, составленной господином Маже.
Хотя на пароходе не было вахтенного матроса, во время этих ночных стоянок, все-таки один негр, менее пьяный, чем остальные, и менее сонный, заметил на берегу три огня, расположенных правильным треугольником.
Очевидно, под влиянием необычайного усердия к службе, он решился предупредить капитана, который свернувшись в своем гамаке, подвешенном у рулевого колеса, чередовал бесчисленные сигареты с не менее бесчисленными приемами спиртного напитка.
Эти три зажженных огня, вероятно, означали что-то условное, так как пьяница-капитан испустил трехэтажное ругательство, вылез из своего гамака и, спотыкаясь, сделал несколько шагов по направлению к борту.
Остановясь и покачиваясь на ногах, он навел на эти костры свою подзорную трубу.
– Пусть этот проклятый напиток превратится в яд, если нет опять чего-нибудь в этом треклятом канале! .. Да, да… хорошо… три огня означают, что я должен ждать лоцмана… Пусть меня чума заберет, если мой приятель Диего не драгоценный человек, который всегда решительно обо всем подумает… И он умеет заставить своих людей глядеть в оба, чтобы избавить своего приятеля Амброзио от неприятных случайностей… Значит, все благополучно! Можно пойти и продолжить свою дружескую беседу с этой не допитой еще бутылочкой!
Действительно, капитан Амброзио не ошибся ни относительно значения огней, ни относительно их происхождения. Едва только солнце показалось на горизонте, еще окутанное густыми туманами, тяжело нависшими над болотом, как появился в отдалении маленький туземный плот янгада, построенный из чрезвычайно легких стволов, сплетенных крепкими лианами, и снабженный прямоугольным парусом. Управлялся он, вместо руля, досками, называемыми гуарами, вертикально воткнутыми между бревнами плота. Вода действует на них или путем сопротивления или же течением. Человек, управлявший янгадой, был вооружен двухлопастным веслом. Кроме него, на плоту находилось двое негров.
Капитан сам окликнул их, когда плот подошел на полкабельтова.
– Эгой, с яганды!
– Эгой, с судна! – отозвались оттуда.
– Эй, да это ты, Эставао… Приставай, друг мой… приставай, потихонечку.
– Я сам, капитан Амброзио, здравия желаю!
– И тебе также, друг любезный! Какой ветер занес тебя сюда?
– Меня прислал дон Диего для…
– Ну, хорошо, хорошо… у меня есть пассажиры на судне.
– Хм, неужели?!
– Да… лови причал и живо наверх!
– Есть, капитан! – отозвался негр.
Янгада тотчас же повернулась, круто описав пол-оборота; капитан кинул людям, оставшимся на ней, непочатую бутылку тафии, которая была поймана на лету одним из них, и увлек за собой на корму вновь прибывшего.
– Ну, что, Эставао? Что нового?
– Меня мучает жажда, капитан Амброзио, – осклабившись, отвечал негр.
– Да, знаю, но это вовсе не ново… На, пей и отвечай скорее!
– А то, – начал негр, проглотив добрую чашку крепкого напитка, – что наш проклятый канал снова занесло илом!
– Дьявол! И это все, что ты имеешь мне сказать?
– Остальное вам скажет сеньор Диего сам.
– Значит, я увижу его?
– Может быть! Я ничего больше не знаю. Он меня прислал к вам только для того, чтобы я провел ваше судно.
– Но скажи, пожалуйста, сын мой, ты мне за все ручаешься? Знаешь, не глупи, у меня ценный груз и пассажиры на судне… французы… приличные…
– Я постараюсь, как могу, капитан Амброзио!
– Я в этом не сомневаюсь, приятель! Кроме того, ты знаешь, что тебе хорошо заплатят за услугу и щедро напоят.
– Знаю, что потрудиться для вас одно удовольствие! .. Но мы здесь болтаем, а время идет; прилив растет! Разрешите мне приказать сняться с якоря. Надо смотреть во все глаза!
– Даже не промыв глаз лишним стаканчиком тафии?! .
