святейшеству и забьют на кухне Ватикана. Однако произошла путаница, и оно попало в наш порт.
— Но что это такое?
— Мне удалось выпросить этот кусок для вас. А остальное положили на лед, чтобы отправить в Рим.
— И все же что это?
— Мясо льва. Я подумал, вам надоели постоянные ягнята и телятина. И рад угостить вас символом нашей светлейшей республики. Разве найдутся более достойные мужи, чем самые могущественные граждане Венеции, чтобы отведать мясо этого мощного зверя?
Я вспомнил леопарда на кухне Ватикана. Старший повар был прекрасно осведомлен о склонности Борджа к экзотическому мясу. Он, должно быть, дорого заплатил за сведения, когда льва привезут в Венецию, и за то, чтобы его здесь умертвили.
Синьор Фарелли, наблюдая, как кровавые куски падают в его тарелку, плотнее надвинул зеленую шерстяную шляпу.
— Не думаю, что мне хочется…
— Счастлив тот лев, которого съест человек, — продолжал, улыбаясь, синьор Ферреро, — поскольку этот лев превращается в человека. Так сказал Иисус.
— Неужели? — Фарелли окинул взглядом сидящих за столом, чтобы те подтвердили его сомнения, но остальные члены совета были озадачены не меньше его.
— На вкус похоже на говядину, но пикантнее. В нем чувствуется сила. — Старший повар поцеловал кончики пальцев. — Особенно подходит к красному терпкому вину, которое я приготовил для вас. Редкий сорт. Не сомневаюсь, что вы получите удовольствие. — Служанка наполнила вином большие бокалы, а старший повар в это время нарезал ломти мяса в последнюю тарелку. Затем он поклонился, пожелал приятного аппетита и удалился.
А проходя мимо служанок, повторил:
— Не жалейте вина, — и скрылся на кухне.
Синьор Гамба тронул бокал и скривил губы.
— Перепел был таким сытным, что мне расхотелось есть.
— Трус! — Кастелли нанизал на вилку львиное мясо и поднял над тарелкой. Кровь и жир капнули на скатерть. — Повар сказал, что на вкус это как говядина.
— Но тем не менее это лев. — Синьор Цеси теребил кисточки на шляпе и с отвращением смотрел в тарелку.
— Определенно трус! — Кастелли откусил и принялся жевать. Остальные не сводили с него глаз. Кастелли встретился взглядом с синьором Цеси и, коротко бросив: — Превосходно, — запил вином и добавил: — Нежное, ароматное, достаточно чеснока, прожаренное и отлично подсоленное.
— Ну хорошо, — взялся за вилку синьор Гамба. — Если в нем достаточно специй…
— Достаточно, достаточно.
Один за другим они начали пробовать львиное мясо. Оно долго вымачивалось в маринаде и поэтому стало нежным и ароматным. Члены совета ели с удовольствием и, благодаря своей гастрономической разборчивости, вполне оценили вкус необычного блюда. Пили терпкое вино, подшучивали над собой: вот, мол, до чего докатились — варвары, да и только. И снова пили. Как приказал старший повар, служанки следили, чтобы бокалы гостей были постоянно полными до краев. Некоторые отложили вилки, хватали мясо жирными пальцами и рычали, прежде чем рвать его зубами. Только Ландуччи ел в задумчивой мрачности, но и он успел изрядно выпить. Мясо было явно пересолено.
Когда трапеза подошла к концу, зал потрясало шумное веселье. Члены совета называли друг друга дикарями, смеялись, требовали еще вина. Синьор Перуджини бросил на стол свою немнущуюся куполообразную шляпу, и та, перевернувшись, как горшок, долго раскачивалась, прежде чем успокоиться. Беллармино крикнул, чтобы ему подали бумаги, оторвал две полоски и написал на них имена. Смял, бросил испачканные жиром комки в шляпу, и все расхохотались. Они съели льва. Почувствовали себя могущественными. Они были могущественными.
Ландуччи протянул сальную руку, чтобы достать бумажку, но его остановил Кастелли:
— Подождите! Давайте сделаем это еще интереснее. Мы едим диких зверей. Так чего нам пугаться какого-то старого калеки, который только и знает, что бубнить о любви? — Он написал имя Марсилио Фичино и потряс бумажкой в воздухе, ожидая одобрения.
— Почему бы и нет? — рассмеялся синьор Цеси. — Не нам бояться плюгавого философа!
— Нас никто не испугает!
— Ни одна живая душа!
Когда имя третьего кандидата оказалось в шляпе, Ландуччи вынул бумажку. За столом по-прежнему царило веселье, и члены совета не сразу заметили его немое раздражение. Постепенно смех стал стихать, но кто-то еще не мог успокоиться. Ландуччи снова потянулся к шляпе, но на этот раз его остановил синьор Абруцци:
— Бросьте. Он не протянет и года.
Ландуччи откинулся на спинку стула и обвел глазами членов совета.
— В самом деле, — хлопнул ладонью но столу Кастелли, и его живот затрясся. — Бросьте. Мы ели диких зверей. Так неужели спасуем перед каким-то старикашкой?
— Никогда!
— Смешно даже думать!
— Выпьем за дожа Фичино! — Беллармино поднял бокал.
Я посмотрел настоявшую рядом на лестнице служанку.
У нее от удивления открылся рот, глаза округлились.
— За дожа Фичино? — переспросил я.
Она приложила ладонь к щеке и улыбнулась. Мне не терпелось сообщить новость старшему повару.
Ландуччи пожал плечами и тоже взял бокал.
— Надеюсь, если потребуется, мы сумеем от него избавиться.
Пока совет пил за нового дожа, служанки подавали на десерт лимонное безе.
— Воздушное завершение нашей встречи, — пропел Кастелли. — Превосходно.
Я бросился на кухню и закричал, что совет избрал Марсилио Фичино. Старший повар устало опустился на деревянную скамью и кивнул:
— Прекрасно.
Я молитвенно сложил перед ним руки.
— Маэстро, пожалуйста, скажите, какими волшебными травами вы воспользовались, чтобы изменить их решение?
— Волшебными травами? Да они просто напились.
— Не до такой же степени!
— Почувствовали себя свободно. — Синьор Ферреро пригласил меня сесть рядом и обнял за плечи. — Лучано, я тебе уже говорил: то, что на первый взгляд кажется магией, на самом деле мастерство. Лев напомнил членам совета, что они и без того знали: им некого бояться в Венеции. К тому же мясо было безбожно пересолено, поэтому они выпили слишком много. Хотя, если учесть, каким идиотским методом они воспользовались, все могло повернуться иначе.
— Но вы дали Фичино шанс.
— Мы делаем то, что в наших силах.
— Боюсь, маэстро, что вмешиваться в голосование слишком опасно. Ландуччи сказал, что у него на кухне есть шпион.
— Шпион? Кто такой?
— Не знаю. Он только признался, что имеет на кухне своего человека.
— В таком случае удача была на нашей стороне.
Но она от нас отвернулась, когда, протрезвев, Ландуччи явился на кухню и стал спрашивать поваров о свойствах клевера, о том, как удалось очистить от костей тушки перепелов и где было приобретено львиное мясо. Повара отвечали осторожно, повторяя:
