строили с Марко планы отплыть в Новый Свет именно из Испании, что это было первое, пришедшее мне в голову.
Доминго кивнул.
— Хорошая мысль. Оттуда можно отправиться в Новый Свет. А уж там вас никто не найдет.
— Мне надо забрать свою семью. — Старший повар передвинул книгу на грудь и съежился. — Пока они остановятся в доме моей свояченицы. Доминго, вы не могли бы сходить туда и…
— Нет. — Мой товарищ энергично покачал головой. — Бегство даже двух организовать нелегко. А вывезти целую семью… исключено.
Лицо синьора Ферреро потухло.
— Боже, что я наделал, — прошептал он.
— Дайте книгу Лучано. Он отвезет ее в Испанию, — предложил Доминго.
— Не могу. — Старший повар крепче обхватил руками пухлый том. — Он пока не знает, как ею пользоваться.
Я почувствовал облегчение, поняв, что нам не придется разлучаться.
— В любом случае домой ему нельзя. «Черные плащи» ищут нас обоих. Придется выбираться из Венеции вдвоем.
— «Черные плащи»? Черт! — Доминго потер свой прыщавый лоб. — Через день в Кадис отправляется грузовой корабль. До того времени можете оставаться здесь, только сидите тихо, не шумите.
— Спасибо, Доминго, — поблагодарил я.
Синьор Ферреро отвернулся. Прошло несколько мгновений, прежде чем и он тоже сказал:
— Спасибо, Доминго.
Я обрадовался, что у нас оказался в запасе день. У меня будет время повидаться с Франческой. Может, я сумею… может быть, она… Я не представлял, чего от нее ждать, но не мог исчезнуть просто так.
— Сколько у вас денег? — спросил Доминго.
— Достаточно, — просто ответил мой наставник. — Завтра я хочу повидаться с женой в доме ее сестры. Лучано, ты пойдешь со мной.
— Нет. То есть я имел в виду, вы сами не захотите, чтобы я был поблизости во время вашего свидания с женой.
Синьор Ферреро серьезно посмотрел на меня, и я увидел в его глазах досаду.
— У тебя на завтра другие планы?
Черт, его не обманешь!
— Хочу попрощаться с Франческой.
— Господи, Лучано… — Он провел по лицу ладонью, как усталый отец.
— Но, маэстро…
— У нас довольно неприятностей. Хочешь еще усугубить? Чтобы и ей грозила опасность?
— Меня не поймают, если я пойду одни.
Доминго встал между нами.
— Не надо спорить. Вас могут услышать. Сегодня я больше ничего не могу для вас сделать. Давайте спать.
Старший повар сурово посмотрел на меня и отвернулся.
Доминго закатился в угол, натянул до подбородка мешок и крепко зажмурился, решительно не желая ничего видеть. Синьор Ферреро сел на книгу, привалился головой к стене, но глаз не закрыл. Поскольку растянуться оказалось негде, я свернулся калачиком и притворился спящим. А на самом деле из-под опущенных век наблюдал за своим наставником. Трижды зевнув, он подложил между стеной и плечом вместо подушки джутовый мешок и закрыл глаза. Я дождался, когда сопение и похрапывание станут равномерными, затем бесшумно, как дым, поднялся и вылез в окно.
Я бежал вдоль пристани и без старшего повара и его книги чувствовал себя в безопасности. Он ведь сам сказал: оборванный беспризорник никому не бросится в глаза. К тому времени мои расшитые бисером туфли изорвались и пропитались грязью, так что вполне могли сойти за убогую обувь уличного мальчишки. Влажный ветер гнал по воде рябь и остужал мне лоб. Почему-то это легкое прикосновение вселяло надежду, что Франческа согласится… что Франческа поедет со мной. От меня не ускользнула нелепость ситуации: синьор Ферреро готов оставить любимую семью, а я продолжаю строить планы, как забрать с собой девушку. Но я быстро расправился с этой мыслью — можно сказать, проглотил не жуя. Однако она, как второпях съеденный деликатес, легла тяжелым грузом, и я ощутил чувство вины. Наступила ночь, все смолкло, только издалека из матросского бара доносился хриплый мужской смех. Я свернул на темную улочку, которая неожиданно повернула, и побежал вдоль незнакомого канала. Луна дробилась в черной воде, и угол отражения света заставил меня усомниться, правильно ли я выбрал направление. Я никогда не терялся, но в эту ночь, мучимый виной, сбился с пути. Сделав новый поворот, я решил, что монастырь справа за следующим углом. Ничего подобного — маленькую площадь оглашал шумом и освещал окнами игорный дом. Сквозь открытую дверь я увидел пьющих и азартно бросающих кости мужчин, а между ними ходили «черные плащи» и задавали вопросы.
Я попятился и пробежал по куче тряпья; куча взвыла и шарахнулась в сторону. В ней спал слепой нищий. Он поднялся, и огни таверны осветили его пустые глазницы. Нищий вытянул высохшую руку. Я повернулся и побежал. Он крикнул мне вслед:
— Подай Христа ради.
Я шел и повторял:
— Не могу! Не могу! — Нищий меня не слышал. Я обращался к себе и старшему повару.
У монастыря я снова воспользовался ветвями жасмина, чтобы перелезть через стену. Оказавшись у открытого окна Франчески, тихо позвал ее по имени. Она встрепенулась и села в кровати с взъерошенными волосами. Ее сон оказался более чутким, чем у Доминго; может, она была не столь невинна, как он. Девушка подошла к окну в тонкой кружевной рубашке, и мне, разговаривая с ней, стоило больших усилий держать себя в руках.
— Книга у меня, — сказал я ей.
— Книга? — моментально насторожилась Франческа.
— Завтра я уезжаю из Венеции, а ты, если хочешь, можешь присоединиться ко мне позже. Деньги я вышлю.
— Ты правда завладел волшебной книгой? — Она тряхнула волосами, блеснувшими в сиянии лунного света.
— Она не волшебная.
— Но ты говорил…
— Франческа, это обычная кулинарная книга.
— Кулинарная книга? — отступила она. — Что ты выдумываешь?
Я перевесился через подоконник.
— Ну, не совсем обычная… В ней собраны рецепты, с помощью которых можно учить Евангелия…
— Евангелия? — Я заметил, что в ее глазах пропал интерес.
— Не могу объяснить, но эта книга очень важная.
— Но в ней нет никакой магии?
— Нет.
— А награда?
— Награда обещана.
Франческа подцепила на палец свою коричневую рясу и стала ею легонько покачивать.
— Куда ты едешь?
Я колебался. Если она не собирается следовать за мной, не сдаст ли меня за награду? Вгляделся в ее лицо и, увидев любопытство, волнение, отчаянное желание лучшей жизни, но никакого зла и вероломства, ответил:
— В Испанию.
— В самом деле?
— Завтра вечером.
