нехорошее?
– В таком случае я вам скажу, ваше высочество. Я нахожу чрезвычайно забавным, что именно я рядом с вами возглавляю шествие таких высоких и важных особ.
– И это все? – Принц был явно разочарован.
– Не совсем все, ваше высочество. Я подумала, что, как гувернантка, в последний раз я входила во главе большой толпы только в детскую.
– Что ж, надеюсь, мы окажемся более воспитанной толпой, мисс Ллойд.
В это время один из джентльменов, оступившись, задел громогласный гонг, который со звоном ударился о мраморный столик.
– Я бы, ваше высочество, не поручилась за это, – тихо промолвила Констанс.
Только она произнесла это, как принц, остановившись на пороге огромной столовой, откинул голову назад и громко, от души расхохотался.
Никто не слышал, что сказала принцу Констанс. Недоумение и безмолвный вопрос в глазах всех так и остались без ответа, но все поняли, что принц, бесспорно, доволен обществом своей дамы. Лишь один человек понимающе улыбнулся. Это был валлиец Джозеф Смит.
Глава 8
Первая половина ужина прошла в беспрерывной смене серебряных блюд. Середину стола украшал огромный многоярусный канделябр с десятками горящих свечей, от которого все сверкало – начиная от стекла и кончая деревом. Он был уродлив и напоминал некое мифологическое чудовище, возникающее из водных пучин. Кроме того, он загромождал стол настолько, что тех, кто сидел на другой его половине, не было видно. Тема океана была ярко выражена в первых поданных блюдах: рыба во всех видах. Ее стеклянные глаза невольно повторяли застывшие взоры многих из тех, кто собирался ее распробовать. Блюдо за блюдом сменялись столь молниеносно, что поспевать за ними было выше человеческой возможности.
Столовые приборы, фарфор, хрусталь, салфетки были без золота и гербов, но леди Трент, дама, для которой чаепитие было великолепным праздником, на сей раз вовсе утратила дар речи от всего увиденного. Она напоминала кошку, пытающуюся уследить за солнечным зайчиком.
Прекрасно сервированную еду подавали так быстро, что о соусах, какого бы они цвета ни были, можно было сказать лишь то, что они были горячие и пикантные.
Вскоре и беседа за столом стала под стать соусам.
Констанс делала все, чтобы не оказаться в центре внимания, однако принц, сидевший через три стула от нее, все время заставлял ее участвовать в беседе. Принцесса Александра, улавливающая лишь отдельные слова или фразы, не могла понять причину такого оживления за столом, но благоразумно сосредоточилась на том, кто сидел с ней рядом справа и слева.
Принц Эдвард, еще не расправившись с огромным бифштексом, вдруг произнес голосом, который должен был дойти до каждого, кто сидел за столом:
– Хочу заметить, что мисс Ллойд сказала мне весьма презабавную вещь, когда мы входили в столовую.
Констанс, едва не поперхнувшись, отыскала глазами Джозефа Смита. Он с непроницаемым лицом сидел через четыре человека от нее. Филип сидел напротив, полускрытый устрашающим канделябром. Констанс видела лишь его макушку и локоть, когда он двигал рукой. Судя по мельканию локтя, он торопился есть и пить так, чтобы ничего не оставить на тарелке.
Принцесса, однако, хорошо расслышала слова мужа.
– Расскажите нам, ваше высочество, что сказала вам мисс Ллойд.
Головы гостей как по команде повернулись от принца к принцессе, а затем снова к принцу, напоминая зрителей, следящих за теннисным мячиком во время игры.
– Она сказала, когда мы входили в столовую, что наше общество столь же непослушно и невоспитанно, как и ее подопечные в бытность ее гувернанткой. – Принц побагровел, снова зайдясь смехом.
Констанс так и застыла от испуга с открытым ртом й поспешно закрыла его. К этому времени все уже с хмурым недоумением уставились на нее. До нее долетели обрывки разговоров:
– Что все это значит?
– Черт побери, что смешного он нашел в этом?
– Какой блестящий юмор, а?
– Вы же знаете, она американка.
Джозеф невольно наклонился вперед, но его лицо не выражало по-прежнему ничего. Однако, откинувшись снова на спинку стула, он чуть поднял брови.
– Скажите нам, мисс Ллойд, что вы имели в виду? – спросила, оглядывая лица гостей, несколько расстроенная принцесса, готовая поверить, что, возможно, чего-то не расслышала из-за своей глухоты или плохо поняла, поскольку английский не родной ей язык.
Увидев всеобщее недоумение, она немного успокоилась. Продолжавший посмеиваться принц казался весьма довольным.
– Да, мисс Ллойд, – обратилась к ней Абигайль Мерримид. – Объясните нам. Боюсь, мы все не настолько остроумны, как вы с принцем.
Муж леди Мерримид, явно утомленный путешествием, сидел рядом с Констанс. Он был стар, пожалуй, она никогда еще не видела такого усохшего старца, печального призрака того, кем он был когда-то. Даже за шумным столом его неумолимо клонило ко сну. Глаза его то и дело закрывались, и легкий храп раздавался за столом.
А затем произошло нечто странное для Констанс. Абигайль Мерримид вдруг прямо посмотрела на Джозефа, и в ее взгляде был не только вызов, а еще что-то очень личное. Констанс тут же поняла, что это и есть та самая женщина, которая разбила сердце Джозефу. Одного взгляда на него ей было достаточно, чтобы подтвердить догадку. Губы Джозефа были так крепко сжаты, что даже побелели. Констанс видела, с какой силой он сжал в руках салфетку.
– Моя невеста, – вдруг послышался голос Филлита, которого не все видели за канделябром, – хотела сказать, что дети в Америке ведут себя не столь хорошо, как у нас, в Англии.
Сколько хереса и кларета успел бедняга выпить, чтобы отважиться на такое?
Теперь Констанс оставалось только провалиться сквозь землю.
Она попыталась было открыть рот, чтобы что-то объяснить, как вдруг услышала голос Джозефа, поспешившего переменить тему:
– Мы с мисс Ллойд попали в крайне неприятную историю, когда я сопровождал ее в Гастингс-Хаус.
Констанс отдала бы многое за то, чтобы, земля разверзлась и поглотила ее. Неужели этому ужину не будет конца?
– Расскажи нам, Смит, – попросил Филип с нетерпением.
– Что ж, – промолвил тот, избегая, однако, смотреть на Констанс. – Когда я сопровождал мисс Ллойд в Гастингс-Хаус, на нас напали разбойники. Лишь ум и сообразительность мисс Ллойд и ее умение держать пистолет в руках спасли нас.
– Мистер Смит, – поспешила вмешаться Констанс, – вы умалчиваете о вашей роли в этом происшествии. – Она повернулась к гостям: – Он сумел разоружить и обезвредить еще двоих головорезов, спрятавшихся в кустах. Если бы не смелость мистера Смита, меня бы здесь не было.
– Что? – Принц был настолько поражен, что даже опустил вилку на тарелку. – Вы хотите сказать, что это происшествие угрожало вашей жизни?
Джозеф неохотно кивнул.
– Видите ли, ваше высочество, тогда мы еще полностью не осознали, какая опасность нам грозит. Но мисс Ллойд стоила в этой ситуации пяти мужчин, как потом выяснилось.
За столом наступило оживление. Филип подозвал лакея и, попросив наполнить кларетом его опустевший бокал, в который раз посмотрел на Виолу. Она тут же отвела взгляд.
– Расскажите нам все, Смит, – прогудел густым басом заинтересованный принц.
Но Джозеф медлил, он снова посмотрел на Констанс.
– Мне жаль, ваше высочество, но я обещал мисс Ллойд, что никому не стану рассказывать об этом происшествии. Я всегда держу слово.
– Какая мне польза от этого? – пробормотала про себя Констанс.
– Мисс Ллойд, – повелительным тоном произнес принц, – пожалуйста, разрешите Смиту рассказать нам все. Я люблю слушать истории с приключениями.
– Ваше высочество, – начала Констанс, нервно теребя салфетку, – в отношении меня мистер Смит был слишком щедр на похвалы.
– Ерунда. – Принц ударил мясистым кулаком по столу, настольный канделябр зазвенел хрустальными подвесками. – Смит говорит правду. Он чертовски скрытен, должен вам сказать. Очень трудно что-либо вытянуть из него.
– Это потому, что у мистера Смита много секретов, – проворковала Абигайль Мерримид.
Констанс почему-то представила себе, как настольный канделябр, падая со всеми свечами на стол, подобно огненному чудовищу пожирает торжествующую леди Мерримид.
Взгляд Джозефа снова обратился к Констанс:
– Мисс Ллойд, вы позволите рассказать о нашем приключении? Или, скорее, злоключении?
Констанс ничего не оставалось, как дать согласие. И Джозеф, никогда не страдавший отсутствием красноречия, рассказал такую захватывающую историю, что Констанс невольно и сама заслушалась.
Он не упустил ни одной детали, включая устриц, от которых заболел, и шляпу, ловко сбитую с головы разбойника метким выстрелом Констанс, а затем описал дальнейшие ее действия, несколько лишенные логики, но вполне удовлетворившие слушателей, когда бандиты в страхе бросились наутек. О себе он едва упомянул, да и то вскользь.
– Короче говоря, – заключил он, – мисс Ллойд заставила девятерых разбойников бросить оружие и бежать без оглядки от красивой леди в элегантном дорожном костюме и фабриканта красок, сильно пострадавшего от несвежих моллюсков.
За столом никто не шелохнулся. Даже слуги замерли, захваченные рассказом.
– Отлично, Смит! Отличный рассказ! – воскликнул принц сдавленным от смеха голосом и кивнул главному дворецкому, который, придя в себя, сделал повелительный жест слугам.
В мгновение ока было подано шампанское, захлопали пробки, и в бокалы полилось
