– Ну, конечно, Белфаст – очень опасное место.
На похороны всегда можно положиться – они высветят худшие стороны ваших родственников.
Возможно, будь мама жива, я поделился бы своими проблемами с ней – честно говоря, отправляя письмо отцу, я плохо представлял себе, как он на него отреагирует. Я рассказал ему обо всем, что случилось после рождения детей. О том, как я проводил бесконечные дни у себя в берлоге, записывая музыку, а Катерина переживала самые трудные годы материнства. О том, что Катерина считала, будто я тружусь по шестнадцать часов в сутки, а я голым плескался с прекрасными девушками и пьянствовал на пикнике в Клапамском парке. О том, как я пытался иметь все сразу: семейный очаг и свободу одиночки, радости отцовства и беззаботную праздность. Оказалось, что я исписал не одну страницу – откровенное излияние чувств, которое отец наверняка сочтет столь же интересным, каким показался мне его рассказ о том, как Брайан покупал автомобиль. И все же на следующее утро я отправил письмо.
Как же приятно было избавиться от этой ноши. Отправляя письмо, я совершенно точно знал, что поступаю правильно. Думать иначе я просто не мог – почтальон отказался вернуть письмо, когда полтора часа спустя подъехал к почтовому ящику, чтобы забрать корреспонденцию. Я поделился своей страшной тайной с другим человеком, и словно гора упала с моих плеч. Мир вдруг приобрел кристальную прозрачность. Нельзя прервать любовный роман и продолжать встречаться с любовницей. Отец попытался проделать такое с аптекаршей Джанет и в итоге переехал к ней. Накануне вечером я обещал Катерине, что приеду домой, но втянулся в игру. И вот я наконец-то отчетливо увидел путь к спасению – надо съехать с квартиры, и с моей двойной жизнью будет покончено навсегда. Студийное оборудование установлю на чердаке нашего дома, или в сарае, или даже у нас в спальне. Неважно где, главное – так дальше продолжаться не может.
Вышло, что я так и не обсудил с отцом своих откровений. Должно быть, мне хватило оздоровляющего эффекта, которое произвела сама отправка письмо. Так что, в каком-то смысле, письмо сделало свое дело. И к тому времени, когда у нас состоялся разговор с отцом, его точка зрения уже не имела большого значения. Ибо реакция Катерины на письмо затмила все остальное.
Глава восьмая
Возьми и сделай
– Майкл, что скажешь, если твоя пластинка окажется в верхних строчках хит-парадов?
Я строил для Милли башню из кубиков, когда на мобильник позвонил Хьюго. Трель телефона вывела меня из транса, и я осознал, что Милли рядом нет и последнюю пару минут я играю в кубики один.
– Моя пластинка? – приподнялся я.
– Угу. С твоим именем и все такое. На верхних строчках. Ну, как тебе?
Здесь определенно таился какой-то подвох, призванный убедить меня выполнить для Хьюго какую- нибудь дерьмовую работу по дешевке. Внутренний голос посоветовал сказать, что меня хит-парады не интересуют.
– Ну, было бы интересно, – сказал я. – Хотя что ты имеешь в виду?
Хьюго пустился в объяснения, но его фальшивый энтузиазм не убедил меня, что этот проект станет моим личным «Сержантом Пеппером»[33]. Благодаря многочисленным связям в Сохо, Хьюго составляет диск под названием «Рекламная классика». Любимые всеми произведения классической музыки, то есть те, которые все знают только потому, что они звучали в рекламе, будут собраны на одном великом альбоме.
– И я сразу же подумал о тебе, Майкл. Тебе же нравятся все эти классические вещицы, да?
– Я уверен, что эту идею давно уже реализовали, Хьюго.
– За последние полтора года – нет! А теперь с помощью твоего оборудования можно заделать целый оркестр, так что не надо отваливать кучу бабок всем пижонам-скрипачам в смокингах.
– Ну, если ты так ставишь вопрос, то я польщен.
Я старался говорить пренебрежительно и надменно, но Хьюго уже вбил себе в голову, что я – самый подходящий человек для этой работы.
– Майкл, именно ты должен за это взяться. Ведь это ты превратил самую обычную мелодию в рекламу гранулированного чая.
Так оно и было. Именно я сделал «Триумфальный марш» Джузеппе Верди из оперы «Аида» синонимом «раз, два, три – чайку себе плесни». Когда «Радио Классика» проводило ежегодный опрос слушателей с целью выбрать первую сотню музыкальных произведений всех времен, я очень воодушевился, увидев «Триумфальный марш» на девятом месте. Если бы не растворимый чай в гранулах, сомневаюсь, чтобы Верди со своим маршем угодил в первую сотню.
Но с помощью этого диска я мог снискать успех только в качестве исполнителя. На нем будут записаны не мои собственные мелодии, а современные аранжировки Бетховена, Брамса, Берлиоза и прочих композиторов в алфавитном порядке, и вполне возможно, это будет алфавитный порядок фирм нижнего белья. Странно, но с тех пор как я окончил музыкальный колледж, мои мечты стали куда более приземленными.
– Почему тебе просто не составить сборник классических увертюр, музыка из которых используется в мобильных телефонах?
– Неплохая мысль. Это будет наш следующий проект!
Мы обсудили, какие музыкальные произведения можно включить, и я попытался объяснить Хьюго, что на самом деле технические достижения не способны заменить звучание оркестра, но он был неумолим.
– Ну Майк, добавь немного ревербератора и что-нибудь в этом роде. На певцов мы тебе деньжат, так уж и быть, подкинем, много не понадобится – как тому толстому дядьке из оперы, которого утешит лишь корнет.
– «О соле мио» – не из оперы[34].
– Какая разница?
– Сделать можно, но звучать будет дерьмово.
