– Если уж на то пошло, – сказала она, – то я тоже слишком стара для невесты. Я имею в виду – выходить замуж в длинном-предлинном белом платье и в вуали. Однако мать настаивает, и я, если честно, тоже не против. Так что ты зря отказываешься, Изабель, будет забавно.
– Я не сомневаюсь, что будет забавно, – ответила я. – Только я себя мало представляю в нежно- персиковом платье и с шелковыми цветами в волосах. И вообще, Жюли, ты знаешь, я сделаю для тебя все, что хочешь, только не это.
– Я понимаю, – ответила она. – Только потом не говори, что я тебя не приглашала.
Разумеется, я ей этого никогда не скажу, подумала я. Просто я органически не могла себе представить свой торжественный проход по церкви вслед за невестой, пусть даже эта невеста была моей лучшей подругой. Если честно, то свадьба Жюли вообще приводила меня в трепет. В голову неотвязно лезли мысли о собственной несостоявшейся свадьбе, и я ничего не могла с этим поделать. Перед глазами возникало мое замечательное, уже несуществующее свадебное платье, расшитое жемчужинками. Мне показалось, что все это было только вчера…
Для своего платья я купила материал глубокого лилового цвета. Этот цвет мне очень шел, и материал был дорогим и легким в шитье. Я выбрала простой и элегантный фасон с юбкой до колен, и Магдалена, увидев его на моем домашнем манекене, одобрила.
– Очень красиво, – похвалила она.
– Спасибо.
– Твоя подруга теперь уедет жить в Америку? – спросила она.
– Да, – ответила я. – Но я рада, что мы все равно остаемся друзьями.
– Как это интересно – свадьба! – воскликнула она.
– Да, масса разных выходов, церемоний, придется все время выставлять себя на показ, как на сцене.
– А как насчет Нико?
– Что ты имеешь в виду?
– Он тоже поедет на свадьбу?
Я брякнулась на диван рядом с ней.
– С чего ты взяла? Я его об этом не просила. И вообще, я не люблю, когда в моих поступках додумывают нечто, чего в них нет.
– Извини, я просто думала, что ты в него влюблена.
Я непринужденно хмыкнула.
– Что есть любовь? – пустилась я в отвлеченные рассуждения. – Это никому не известно. Мне он нравится, но чтобы тащить его домой и устраивать для него смотрины, словно мы стоим в очереди на свадебном конвейере!.. Нет уж, ни за что!
– О Изабель, как ужасно ты выражаешься!
– Извини. – Я закинула руки за голову. – Просто люди часто неправильно интерпретируют самые простые вещи, а я хочу внести в них ясность. К тому же я не знаю Нико как следует.
– В постели побывала, а узнать – не узнала? – лукаво спросила она.
– Магдалена!
– Но мой вопрос вполне справедлив! – запальчиво воскликнула она.
– Так вот знай, что я еще не побывала.
– Почему?
– Понятия не имею. – Я начала разглядывать потолок. – Наверное, потому, что он внутренне этого не допускает.
– Главное, чтобы ты допустила, – заметила Магдалена.
– А я тоже не хочу, – немного слукавила я. – Главное, что я не хочу менять наши отношения.
– Может быть, он тебе не нравится?
Я представила себе его тонкую и вместе с тем сильную фигуру, его умные, надежные руки, его темные, почти черные глаза. Да как он может не нравится? Я же не сумасшедшая, чтобы мне не нравился такой человек!
– Просто все не так просто, – уклончиво ответила я.
– Все это очень странно, Изабель. Может, он голубой?
Эта мысль меня как громом поразила. Ари Джордан тоже внешне выглядел очень мужественным и привлекательным. А теперь этот Ари скоро станет названным братом Жюли.
– Вопрос вполне резонный, – продолжала Магдалена. – На твоем месте я бы забеспокоилась.
– А я не беспокоюсь, – хмуро ответила я. – И меня вполне устраивает, как идут дела.
Узнав о наших отношениях с Нико, Барбара пришла в ярость. Она начала жаловаться, что это именно она первая положила на него глаз, и я, между прочим, ничего не имела против ее намерений. Мне ничего не оставалось, как пригласить ее вместе с Бриджет на его выступление. Мы отправились на ночное туристическое шоу, где, кроме него, выступали еще танцоры фламенко, иллюзионисты и певцы. Но, конечно, самое большее впечатление на нас произвели гитаристы. Нико выступал вместе со своими друзьями: Эмилио и Хуаном.
– Потрясающе! – шептали девушки.
– Между прочим, они играют вещь, сочиненную Нико! – хвастливо сказала я.
– Да у него талант! – воскликнула Бриджет.
– А он к тому же еще пишет музыку для рекламы! – продолжала я. – Например, мелодия для кофе 'Кокорамба' – это его.
– О, только не это! – воскликнула Барбара. – Такая приставучая мелодия! Утром услышишь – весь день не отвяжется.
– Все правильно! – засмеялась я. – Но кроме этого он написал музыку для духов 'Палома'.
– Вот эта гораздо лучше, – согласилась Барбара. – Пусть радуется, а то я могу сейчас встать и всем объявить, что кофейный мотивчик – это его.
– Только не это! – воскликнула я, потому что была уверена, что с нее станется и она вполне может выкинуть подобный фортель. В таком поведении для нее не было ничего невероятного. – Если ты это сделаешь, то им больше никогда не видать хорошей ночной работы.
– Хорошо. – Она скорчила презрительную гримасу. – Но только потому, что они хорошо играют, и вообще, он такой клевый мужик, этот твой Нико.
– Он вовсе не мой! – вспыхнула я.
– Ты хочешь сказать, что он свободен? – лукаво спросила она. – Тогда я, пожалуй, снова за ним приударю.
– Ты меня неправильно поняла! – беспомощно воскликнула я.
– Ну вот видишь. – Она посмотрела на меня торжествующим взглядом. – Значит, он твой.
– Я бы тоже не отказалась от такого, – вдруг заметила Бриджет.
– То есть как? – Мне стало не по себе. – Я думала, что вы обе пришли сюда слушать музыку. Кроме того, Бриджет, у тебя же есть Томас!
– При чем здесь Томас? – Бриджет пожала плечами. – Я его люблю. Он отец моего ребенка. Но его даже сравнивать нельзя с Нико!
– Послушай… – Я решила несколько разрядить атмосферу. – Для тебя Нико слишком высок. Смешно такой коротышке, как ты, иметь виды на такого верзилу, как Нико. К тому же он слишком тощий для образцового сексуального символа, и черты лица у него не совсем правильные.
Некоторое время мы напряженно помолчали.
– Знаешь что, – наконец сказала Бриджет, – перестань прикидываться. Лучше расскажи, как он?
– Что как?
– В постели.
Я просто не знала, что им ответить.
– Я же не сплю со всеми встречными и поперечными, – наконец выдавила я из себя.
– Неужели? – лукаво спросила Барбара. – А мне казалось, что по мужчине на ночь – это как раз для тебя.
– Я тебя умоляю! – воскликнула я. – Со мной все давным-давно не так!
