– Ублюдки, – голос его прозвучал глухо. – Все было напрасно, Паша. Твоя подстава, покушение, контузия Пронина… Они сказали, что мы превысили полномочия и допустили слишком много ошибок. Они отозвали бойцов и запретили нам вмешиваться в текущее дело. А напоследок пригрозили поставить на ближайшем собрании Ассамблеи вопрос о нашей компетенции и введении разрешительного порядка доступа к делам… Ублюдки!
Такого поведения Павел от шефа совсем не ждал. Однако реагировать как-то было надо, и он спросил:
– Зачем им это понадобилось?
– Не знаю! До сих пор параллельщики были заинтересованы в нас, и я, хоть убей, не понимаю, что изменилось! Может, хотят создать прецедент – избавиться даже от иллюзии контроля с нашей стороны… А может, атланты просто не на шутку испугались за свою шкуру.
– И… что будем делать? – аккуратно поинтересовался Павел.
– Выполнять распоряжение работодателей, – жестко отчеканил шеф.
– То есть?.. – уточнил Павел, и шеф поднял, наконец, на него тяжелый взгляд.
– У тебя есть другие варианты?
– Продолжать начатое. Мы всерьез вывели тех других атлантов из себя – они делают ошибку за ошибкой. Мы получили доказательства внутренних проблем Миссии, нам есть, чем защищаться против любых обвинений…
– Нет у нас ничего против них, Головин, – устало перебил шеф. – Единственное, что мы можем, это спровоцировать разборки. Но разваливать Ассамблею не в интересах Земли, поверь мне. К тому же… все равно это ни к чему не приведет. Найдут «крысу», сообща выставят ноту протеста тем, кто ее пригрел, – а это, скорее всего, будут атланты. Пожурят их за потерю контроля над внутренними делами и разойдутся. А мы останемся крайними.
– Почему?
– По определению. Они тоже понимают, что Ассамблея важнее Земного отдела.
– А что тогда делать?
– Дело! Работы невпроворот, а он – «Что делать?» На нашей шее, между прочим, убитый депутат, сгоревший на путях джип и раздавленная поездом «БМВ», забыл? Нам еще предстоит все это отмазать от следствия в РУВД, а Семен лежит в отключке! Так что свободен, Головин. Отдыхать до утра, а завтра в девять сюда на инструктаж. Поедем повышать уровень коррупции в органах.
– Это как?
– Очень просто – взятки раздавать.
– Ясно, – Павел встал. – Разрешите идти?
Шеф не ответил, только махнул рукой. Павел помедлил неизвестно зачем у стола, потом резко повернулся, промаршировал до двери и уже взялся было за ручку…
– Стой, – тон шефа изменился. Теперь это был всего лишь голос безумно уставшего человека. – Извини, Паша. Слишком много всего сразу навалилось: покушение, атланты, Филиппыч… Нам действительно нельзя сейчас растопыривать пальцы. Важнее удержаться у руля.
– Я понял, Сергей Анатольевич. С каждым бывает… До завтра.
Он прикрыл за собой дверь.
Второй этаж – не высота. Игнорируя лифт, Павел сбежал по лестнице, посторонился, пропуская у турникета сгорбленную, завернутую в плащ фигуру, сунул охране бумажку временного пропуска.
– Земной отдел? – переспросил зачем-то атлант, глядя в кривые строчки. – Подойди.
– В чем дело? – осведомился Павел.
– Подойди, – повторил атлант и посмотрел на напарника гиперборея, будто ища поддержки. Но тот отвлеченно глядел в сторону, развалившись в кресле.
Павел подошел. Атлант извлек из чехла на поясе орихалковый стик.
– Но-но!.. – при виде знакомой железяки Павел отреагировал почти инстинктивно.
– Спокойно! – прикрикнул атлант, но в его голосе было больше опасения, чем угрозы. Хорошая вещь дезинформация. – Я только просканирую… Землянам запрещено выносить спецоборудование…
– У меня ничего нет, – успокоил его Павел и раскинул руки. Зажатый между средним и большим пальцами атланта стик мигнул голубым сполохом, по телу землянина пробежала неприятная волна съежившейся кожи…
– Согласен, – подтвердил атлант и снова посмотрел на гиперборея, который снова его проигнорировал. – Такая проверка впредь обязательна. Сейчас можешь идти.
– Благодарю, – в это светское слово Павел вложил всю язвительность, на которую был способен.
За воротами проходной он вдруг обнаружил, что существует еще одна проблема. Глаза его, вопреки здравому смыслу, обшарили прилегающую территорию в поисках уже ставшего почти родным «Лендкрузера», однако результат оказался нулевым. Дорога через вечерний сквер к метро была знакома, но Павел вспомнил, что ни одной зарплаты он еще не получил, а собственные сбережения вплоть до мелочи в бумажнике наверняка уже утрачены в без сомнения подвергшейся обыску старой квартире. Выходов из этой ситуации было два: вернуться в офис и попросить у шефа пару сотен взаймы или наскрести мелочи на проезд в метро до гостиницы. Возвращаться не хотелось, а медь в карманах была, поэтому выбор оказался легким. До долгожданного отдыха оставалась лишь пара станций метро – медлить не имело никакого смысла…
Лифт послушно вынес Павла на VIP-этаж, где, если верить брелку на ключе, находился его номер. Встретить посторонних здесь было невозможно – привилегированные апартаменты не пользовались повышенным спросом по причине высокой стоимости. Однако, едва за спиной Павла сошлись металлические створки, возникло острое ощущение постороннего присутствия.
Нащупывая под курткой рукоятку оставшейся при нем «гюрзы», Павел быстро осмотрелся. Тишина, приглушенный свет, сквозь стеклопакеты едва доносятся звуки Дмитровского шоссе…
Показалось? После такого дня запросто. Но все же какой глупостью было уходить из офиса в одиночку, когда игра идет по таким ставкам! Мало сегодняшних уроков?
Павел вынул пистолет, сдвинул предохранитель и с отведенной за спину рукой направился к своему номеру. Запертая с утра на два оборота дверь легко поддалась простому повороту ручки.
«Началось! Опять!..»
Павел додумывал это уже в прыжке, стараясь изо всех сил опередить не только события, но и собственные мысли. Упал кулем на середине прихожей. Перекат не получился то ли правда устал за день, то ли поскользнулся на ковре при толчке. Локтевой нерв угодил прямо в носок чьего-то башмака, и «гюрза» послушно среагировала на непроизвольное сокращение мышц указательного пальца. В гостиной зазвенело стекло и что-то шумно упало.
«Все… Кранты…» Павел непроизвольно сжался в ожидании ответного удара. Электричеством или ногой – не важно, сейчас он был одинаково беззащитен.
Однако вместо грома небесного раздались одинокие аплодисменты.
– Браво, Головин. Если бы я не видел своими глазами трупы служителей, то усомнился бы в твоей подготовке…
– Градобор! – оборвал Павел гиперборея. И, подавив вздох облегчения, поднялся с пола. – Какого черта ты тут делаешь?!. И вы, Чщахт?..
Ящер тоже был в гостиной. Он сидел на краешке мягкого удобного кресла так, будто это был куриный насест.
– Важно лиш-шь, ч-что с-станем делать…
Склонив голову, гиперборей дослушал фразу до конца и глубокомысленно покивал.
– Именно так.
– Ясно, – пробормотал Павел, не стараясь скрыть охватившее его вдруг раздражение. Надежда на отдых таяла на глазах. – Ну, ящеру простительно – он не гуманоид. А от гиперборея не ожидал. Я очень устал, господа, и если вы собираетесь продолжать в той же манере…
– Ш-ш-ш-ш-ш…
Павел вздрогнул и уставился на капюшон ящера, из-под которого доносился звук.
– Смарры – самая древняя раса четверки, – медленно и задумчиво проговорил Градобор. – Нам редко
