сюда.
Под красноречивым взглядом сохранявшего молчание гиперборея Павел приблизился и сел на указанную койку. Атлантка сложила руки каким-то замысловатым образом и провела ими над его затылком.
– Что-то скромно сегодня, – прокомментировала она. – Раньше без черепно-мозговой и не поступали.
– Неправда! – оскорбился Павел почти искренне. – Три недели назад – переохлаждение и пара царапин на груди.
– Инфицированных и токсифицированных! – обрезала атлантка, доставая из стенного шкафа что-то вроде большого комка спутанных металлических нитей, потрескивающих электричеством.
– А вот в прошлом месяце…
– Ожог второй степени, перелом ребер, поверхностные ранения, – отчеканила врач. И – показалось с размаху – припечатала металлическую «губку» к пострадавшему затылку. – Сидим и ждем. Через десять минут зайду – сниму.
– Да я мог и вообще не приходить… – буркнул Павел ей в спину, но дверь палаты уже закрылась.
Терпеливо дожидавшийся этого момента Градобор повел джойстиком на подлокотнике кресла и развернулся лицом к Павлу. Тот отвел глаза. Но через секунду поднял их снова и твердо встретил взгляд гиперборея. Если он и чувствовал какую-то вину за руку главного дознавателя, то это не было поводом отказываться от задуманного.
– Ну и к чему этот спектакль? – произнес Градобор. – Говори, что тебе нужно, или уходи.
Павел хмыкнул и насупился.
– Не уйду. Десять минут – ты же слышал.
– Тебе и впрямь пробили голову? Опять?
– Да уж постарался ваш меченосец! Налетел у лифта, как шальной!
Градобор очень быстро справился со своим лицом – выражение мстительного удовлетворения задержалось на нем лишь на миг.
– Зачем он это сделал? – произнес главный дознаватель.
– Да черт его знает. – Павел пожал плечами. – Говорит, что перепутал с кем-то… Как рука?
Градобор покосился на свое предплечье. Новое предплечье.
– Обещают, что будет как прежняя. Пару недель только физраствором подкачивать…
Павел вздохнул.
– За каким дьяволом тебе понадобилось его ловить! – выговорил он с чувством, и гиперборей не стал переспрашивать, что именно. Только уточнил:
– А тебе – кидать?
Павел секунду смотрел ему в глаза, затем поднял руки.
– Ладно, дурак… Сдаюсь. Есть пара вопросов.
– Говори, – произнес главный дознаватель, похоже, ни секунды не сомневавшийся, что землянин пришел не за медицинской помощью.
– Сперва хочу напомнить кое-что. – Павел склонил голову набок, оценивающе осмотрел собеседника. – Хочу напомнить, как один гиперборей обещал кое-что одному землянину…
– Я понял, – перебил Градобор, пошевелив скулами. – Говори дальше…
– Патомский кратер, – брякнул Павел. – Что вы о нем знаете?
Показалось, или гиперборей действительно вздрогнул при этих словах?
– Почему я должен… – начал было он и осекся, отведя глаза. – Я прошу понять, Павел. Даже во исполнение долга… Даже нарушив слово… Я далеко не обо всем вправе говорить.
Павел вздохнул. Произнес, отвернувшись к окну:
– Я тоже не вправе, Градобор. Прежде всего не вправе лгать своим же… Но Ассамблея так и не узнала, откуда у меня взялся камень ящеров, о твоем брате-отступнике, о позоре Общины… Это не угроза, я отлично понимаю, что ты можешь убить меня, не вставая с кресла, хотя бы этой ручкой от джойстика. Но все же я еще раз напоминаю тебе о долге и о том, что мне, возможно, еще предстоит отвечать на новые вопросы о камне, когда смарры снова пустят его в дело.
Градобор задумался на целых три секунды. Потом произнес:
– Почему ты считаешь свой вопрос настолько серьезным, что я должен преступить свои обязательства перед Общиной?
– Это ты мне скажи. Ваши сегодня спустили заказ на билеты до Бодайбо. Ты ведь знаешь, где это, не так ли? И зачем понадобился самолет, если у краснокожих можно попросить «летатель»?
– Самолет? – На миг Павлу показалось, что Градобор удивлен еще больше, чем шеф, когда тот узнал о билетах. – Летняя тьма, и всего-то на два дня из коллегии отлучился! Раздолбаи… – Он вдруг осекся и моментально сменил тему: – Не могу я ничего сказать, Павел, во всяком случае, пока ты не имеешь доступа к сто пятому файлу седьмого раздела базы. Проси в качестве долга что-то другое.
– Ну что ж, спасибо и на том, – пробормотал землянин.
На большее у него времени не осталось, за дверью послышались шаги атлантки.
– Кстати, о твоем затылке, – сообщил вдруг Градобор. – Спроси еще раз у воина, почему он напал на тебя.
– Его комиссия спросит, – нахмурился Павел. – А в чем дело?
– Так, деталь одна… – Главный дознаватель поморщился, будто решая, говорить или нет. – Как-то месяц назад в коллегию поступил сигнал, что тебя видели шатающимся вокруг фабрики. С фотоаппаратом в руках – мол, периметр снимал. Я проверил и забыл: у тебя было железное алиби на указанное время. А теперь вот думаю… Не слишком ли часто тебя стали путать в последнее время?
Ответить Павел ничего не успел – дверь распахнулась, и атлантка широким шагом проследовала в палату.
– Ну-с, больной, – жизнерадостно произнесла она. – Показывайте, что тут у нас…
Без всякого сожаления и деликатности она содрала «компресс» с затылка, и Павел громко зашипел, когда за железной губкой потянулись волосы.
– Ой, какие мы нежные, – проворчала врачиха. – Не болит ведь уже.
Павел осторожно наклонил голову вперед-назад, повертел в стороны. И признался:
– Не болит. Спасибо.
– Спасибо твоей страховке, – меркантильно поправила атлантка. – Если будешь получать боевые с такой же частотой, голод Миссии в ближайшее время не грозит.
Павел натянуто улыбнулся и двинулся к двери. На пороге обернулся – гиперборей внимательно смотрел ему вслед, словно и правда решал, не запустить ли в землянина ручкой от джойстика.
– Просьба одна, – проговорил Павел. – Насчет всяких «стали путать»… Выйдешь отсюда, загляни к творцам. Пусть проверят свой прогноз недельной давности.
Градобор подумал секунду и молча кивнул.
– Я постараюсь выйти побыстрее, – уведомил он.
– А вот на это я бы не рассчитывала, – объявила атлантка. – Еще сорок четыре часа покоя, или мы не подпишем гарантию на протез…
Павел вздохнул и закрыл за собой дверь палаты. Должно быть, врачи всех рас одинаковы – когда речь идет о деньгах и страховке, им плевать даже на здоровье пациента…
На выходе из кабинета его ждал тот же охранник. Без слов Павел позволил отконвоировать себя к выходу с этажа и, перекинувшись парой слов с вежливой приемщицей, покинул территорию Миссии.
На лестничной клетке он остановился, облокотившись на перила. Камера наблюдения в углу не скрываясь нацелила на него объектив. Ерунда, эта камера безобидна, в ней нет микрофона. Павел извлек из кармана штатную ассамблейскую трубку и отлистал записи SIM-карты до строчки «IT-центр». Еще секунду поколебавшись – все-таки запросы в базу данных Ассамблеи строго учитываются, – он нажал вызов.
– Ай-Ти-центр-вторая, – дежурная скороговорка хоть и с легким гиперборейским акцентом, но по-русски. Все верно, номер определился, абонент установлен. Но процедура непреложна. – Ваше имя и расовая принадлежность?
Павел представился. Раз уж это все равно неизбежно, лучше набраться терпения. В ответ телефон
