Ну, правильно, если они появились так быстро, значит, слышали самолет. Должно быть, ночевали где- нибудь у подножия…
– А ты сам попробуй! – выкрикнул в ответ Сергеев. – Незабываемые впечатления!
– Мы идем к вам! – известил гиперборей, не удостоив вниманием реплику. – Рад, что вы вняли гласу разума!
– Черта с два! – рявкнул Павел, вскидывая ствол на изготовку. – Стоять на месте! Один шаг, и я стреляю!
Он вдруг успокоился. Пророчество воина, который стал врагом, сбудется. Снег окропится красным. Но роли – кому уходить, а кому оставаться – еще не расписаны окончательно, и вполне может оказаться, что Земле повезет.
Гиперборей послушно замер. Воины молниеносно расступились, высвобождая концы крыльев из подколенных чехлов. Двойник переместился в сторону, припав на колено и взяв землян на прицел.
– Как прыгнут, я буду клона давить, – тихо проговорил Сергеев. – Ты влет лучше стреляешь.
Павел кивнул. Разумно. Если пятеро меченосцев ринутся в воздух через отделяющий их от людей ров, стрелять придется быстро и метко, потому что достаточно хоть одному приблизиться на расстояние броска сюрикена… Да и огонь чужака не стоит сбрасывать со счетов.
Ситуация снова была патовая: пятьдесят на пятьдесят. И Марутта это отлично понимал – слишком велики шансы полностью провалить задание, чтобы кидаться в атаку с клинками наголо.
– Я стою! – прокричал гиперборей. – Что теперь?! Ты надеешься продержаться так до исхода назначенного срока?!
– Почему бы и нет! – отозвался Павел.
Действительно – сущие пустяки! Всего-то пару часов на голых камнях, постоянно напрягая внимание. Ну или десяток субъективных минут под «паузой» – разоружить, связать, уложить… Вот только не подумать об этом гиперборей не мог, а значит, давить заветную кнопку бесполезно. Сработает «пауза», отобранная у инков, еще вчера выставленная в режим автосинхронизации…
– Мы спустимся вниз! – сообщил меченосец. – Потом поднимемся в воздух в разных местах! Тебе не уследить!
Это была правда. И это был конец обороне.
Оставался только один шанс – начать первым. Вот только предательская команда вдруг застряла в горле колючим морозным кашлем…
Слова о рачительности Мироздания были не простым звуком: чужак из сателлита действительно был Павлом Головиным – внешне, по имени, по образу мыслей… И потому сдавленный выкрик «огонь!» своего земного двойника он упредил простым нажатием на спусковой крючок.
Силы у оружия хватило, но короткий ствол есть короткий ствол… Ближайший к Павлу валун гулко лопнул, вздымая в воздух снежную пыль, и в тот же миг до вершины докатился приглушенный хлопок выстрела.
Сергеев отреагировал первым. Три комочка плазмы почти очередью покинули его лучемет и через секунду ударили в противоположный склон. Слишком долго! Слишком велико расстояние! Чужака закрыло разрывами – снег, осколки камней… Но в эпицентре того уже не было…
Зато в воздухе загудели крылья! Четверо воинов и промедливший долю мгновения Марутта – размытые вибрацией силуэты. Неуловимо быстрые, похожие на шлейф от компьютерной «мыши»… Какая, к черту, стрельба влет? Наугад! Почти на звук!
Два разряда канули в низкие облака, и Павел потратил еще миг, переключаясь на луч. Надо было раньше!..
Близко! Убийственно близко! Рефлекторный рывок в сторону уберег от первого сюрикена…
Взмах лучом поперек ближайшего «шлейфа», и кто-то из воинов без крыла падает по спирали в ров…
Новый валун трескается под самыми ногами, и Федор снова поливает огнем противоположный склон… «Береги заряд!..»
Выстрел… Меченосец грудью напоролся на белую спицу. Но другой силуэт успел пошевелить рукой…
Стальной колышек с кисточкой на конце – красные брызги в снег! Сквозная рана в левом плече – боль!
Повезло – «звездочка» отсекла бы руку…
И в тот же миг вершину холма накрыл гром небесный. Камни крошевом взлетели из-под ног, мир покатился кубарем. Остался только собственный крик, почти неслышный за ударами разрывов…
Сергеев сумел обернуться, дважды спустить курок в другой склон вала, и фигурки троих инков заметались, прекратив обстрел. С этими тоже сговорились, твари!.. Неужели так выгодна гибель земной истории?..
И вдруг сразу все это стало неважно, потому что над самой головой возник дрожащий силуэт с занесенным мечом…
– Ду-ура-ак… – проклекотал гиперборей. – Че-его до-оби-ился?..
Воздух от гудящих, словно пропеллер, крыльев взметал снежную крошку, сек лицо и глаза. Павел зажмурился.
Не все доживут до вечера…
Окропим снежок…
А правая рука бесполезно шарит вокруг в поисках лучемета…
Свет серого дня вдруг вспыхнул сквозь веки кровавым огнем. Наверное, так и приходит смерть – бесшумно, избавляя от забот и страданий. Гиперборейские клинки слишком быстры, чтобы доставлять боль…
Вот только почему-то ноющая тяжесть в пробитом плече не отпускает.
Осторожно Павел приоткрыл один глаз. Не поверил ему и открыл второй. Над вершиной холма, прямо перед глазами, нависал диск «летателя». Свет бортовых огней заливал ров и вал ослепительным белым сиянием, в котором почти скрывались силуэты сыпавшихся из лифта…
Павел моргнул, прогоняя навернувшуюся слезу.
Черт возьми! Не интаи – слуги Посейдона! На корабле империи Инка в кратер прилетели атланты! Неслыханно…
Он приподнялся на локте, огляделся. Уцелевшие гипербореи пропали из вида – успели скрыться за валом? Чужак тоже исчез. Хотелось верить, что стрельбой Сергеева его разорвало в пыль, но… Трое краснокожих были здесь. Один втаивал в снег почерневшей от удара молнии головешкой, двое других, зажатые силовыми полями слуг Посейдона, топтались на склоне, побросав оружие.
Федор уже осилил подъем на одно колено и теперь отчаянно пытался удержать равновесие, сжимая иссеченными каменной крошкой руками виски.
– Щас… – бормотал он, видимо, не слыша сам себя и даже не глядя на Павла. – Погоди, я щас… Оружие найду…
И шепот этот был отлично слышен в наступившей вновь таежной тишине.
Две пары крепких рук вцепились в плечи – Павел, не сдерживаясь, вскрикнул, – подняли, развернули, поставили пред светлы очи…
Господин Уний был мрачен, как снеговая туча. Сложив руки на груди, он в который раз умудрялся смотреть на землянина сверху вниз.
– Головин, – произнес атлант хмуро. – Опять Головин… Кто бы сомневался! Может быть, хоть ты объяснишь мне, что происходит?
Павел огляделся. Объяснить? Да, наверное, он мог бы… Вот только смотря кому?
– Ничего особенного, – выдавил он. – Частные разногласия…
– Между землянами и гипербореями? – насмешливо уточнил атлант. – Никогда бы не подумал. И все же я хочу наконец получить ответы хотя бы от тебя! Почему вчера я был вынужден созывать трибунал Ассамблеи и обвинять Потапова в сокрытии кризисной информации? Почему я должен рисковать прекращением дипломатических отношений с Общиной, лишь бы выпытать у мальчишки-гиперборея всего два слова: «Патомский кратер»?! Почему, наконец, я должен открыто ссориться с инками и угонять у них
