— Этого я не допущу. Останьтесь лучше здесь. Вы можете подождать у изгороди, пока я не вернусь к вам… пока мы не вернемся, хочу я ска— зать, так как твердо решил, что не вернусь без нее.
— Не будьте опрометчивы, мсье!
— Нет, но я буду действовать решительно. Я готов на все. Вам нельзя идти дальше.
— А почему? Меня это тоже близко касается.
— Вас? — спросил я, удивленный как его словами, так и его тоном. — Касается вас?
— Конечно, — спокойно ответил он. — Я люблю приключения. Это так ув— лекательно! Вы должны позволить мне пойти с вами.
— В таком случае, как хотите, мсье. Не бойтесь, я буду очень осторо— жен. Идемте!
Я перескочил через изгородь, д'Отвиль последовал за мной.
Не произнося больше ни слова, мы двинулись через поле по направлению к дому.
Глава LXVI. ПОХИЩЕНИЕ
Мы шли через поле сахарного тростника. Это был раттан, особый сорт тростника, прошлогодней посадки; его срезанные старые стебли и молодые побеги скрывали нас с головой. Даже при дневном свете мы могли бы подой— ти к дому незамеченными.
Скоро мы были у садовой ограды. Здесь мы остановились, чтобы осмот— реться. С одного взгляда мы определили, с какой стороны удобнее незамет— но подойти к дому.
Дом был старый и запущенный, но построенный с претензиями. Это было двухэтажное деревянное здание с фронтонами, широкими окнами и открываю— щимися наружу жалюзи. И стены и жалюзи были когда-то покрашены, но крас— ка выцвела и порыжела; жалюзи были, видимо, зелеными, но теперь их было трудно отличить от серых стен. Вокруг всего дома шла открытая галерея, или веранда, поднимавшаяся на три-четыре фута над землей. На эту веран— ду, обнесенную невысокой балюстрадой, выходили окна и двери дома. Не— большая лестница в пять-шесть ступеней вела к главному входу, но вокруг дома, ниже пола, веранда была не огорожена, так что немного нагнувшись, можно было залезть под нее.
Подкравшись к самой веранде, мы увидим сквозь балюстраду все выходя— щие на нее окна; а в случае тревоги — спрячемся под нее. Здесь мы будем в безопасности, если только нас не учуют собаки.
Мы шепотом сговорились, что делать дальше. Решили дойти до угла ве— ранды, пристально всматриваясь в окна, пока не найдем комнату Авроры; тогда мы постараемся подать ей знак и увести ее. Все зависело от случая, от благосклонности судьбы.
Судьба, по-видимому, к нам благоволила, ибо не успели мы двинуться вперед, как в одном из окон, прямо против нас, появилась женская фигура. С первого взгляда мы узнали квартеронку.
Как я уже говорил, окно доходило до самого пола веранды, и когда она подошла к нему, мы увидели ее всю, с ног до головы. Мадрасский платок на черных волосах, изящные очертания фигуры, резко выделявшейся на фоне яр— ко освещенной комнаты, не оставляли никаких сомнений.
— Это Аврора! — шепнул мой спутник.
«Откуда он знает? Разве он видел ее? Ах, да! — вспомнил я. — Он видел ее сегодня утром в ротонде».
— Да, это она! — пробормотал я, и сердце мое забилось так сильно, что я не мог больше произнести ни слова.
Окно было завешено, но она приподняла занавеску одной рукой и смотре— ла в сад. Взгляд ее был устремлен вперед, как будто она старалась разг— лядеть что-то во мраке. Я заметил это даже издали, и сердце у меня зап— рыгало от радости. Она поняла мою записку. Она ждет меня!
Д'Отвиль тоже так думал. Это укрепляло нашу надежду. Если ей понятны наши намерения, тем легче нам будет их осуществить.
Но она пробыла у окна всего две-три секунды. Затем отошла, и занавес— ка снова опустилась; однако мы все же успели заметить темную тень мужчи— ны на дальней стене. Без сомнения, это был Гайар!
Я не мог больше сдерживаться и, перескочив через садовую ограду, пробрался к веранде, сопровождаемый д'Отвилем.
Через несколько секунд мы заняли намеченную позицию — прямо против окна, от которого нас теперь отделяла деревянная балюстрада веранды. Ес— ли мы немного нагибались, наши глаза приходились как раз над полом. За— навеска опустилась не до конца и неплотно закрывала окно, так что сквозь небольшую щель мы могли видеть почти все, что делалось в комнате. В ноч— ной тиши далеко разносился каждый звук, и мы ясно слышали разговор нахо— дившихся там людей.
Наше предположение оказалось правильным: Аврора разговаривала с Гайа— ром.
Я не стану описывать вам эту сцену. Я не могу повторять слова, кото— рые мы услышали. Я не хочу воспроизводить гнусные речи этого негодяя, сначала льстивые и заискивающие, а потом все более грубые, наглые и ос— корбительные. Под конец, не добившись успеха уговорами, он перешел к уг— розам.
Д'Отвиль удерживал меня и шепотом умолял не горячиться.
Раза два я уже готов был броситься вперед, выбить окно и уложить не— годяя на месте. Но благодаря настояниям моего осторожного спутника я все-таки сдержался.
Сцена закончилась тем, что Гайар ушел взбешенный, но все же немного присмиревший. Смелый отпор, данный ему квартеронкой, которая, во всяком случае, была не слабее своего тщедушного поклонника, по- видимому, на время охладил его пыл, иначе он, наверно, прибег бы к насилию.
Однако его угрозы перед уходом не оставляли сомнений в том, что он скоро возобновит свои грубые домогательства. Он был уверен, что справит— ся со своей жертвой: она его рабыня и должна будет покориться. У него достаточно времени и средств, чтобы принудить ее. Ему незачем сразу при— бегать к крайним мерам. Он может подождать, когда к нему вернется утра— ченная храбрость и вдохновит его на новое нападение.
Уход Гайара давал нам возможность сообщить Авроре, что мы тут. Я со— бирался подняться на веранду и постучать в окно, но мой спутник удержал меня.
— Не делайте этого, — прошептал он. — Она знает, что вы должны быть здесь. Она, наверно, скоро подойдет к окну. Терпение, мсье! Неосторожный шаг может все погубить. Помните о собаках!
Совет был благоразумен, и я послушался его. Через несколько минут все выяснится. Мы оба прильнули к балюстраде, следя за каждым движением Ав— роры.
Мы обратили внимание на комнату, в которой она находилась. Это была не гостиная и не спальня, а скорее библиотека или кабинет, о чем свиде— тельствовали полки с книгами и письменный стол, на котором лежало много бумаг. По-видимому, это был рабочий кабинет адвоката, в котором он зани— мался делами.
Почему Аврору поместили тут? Этот вопрос занимал нас, но нам было не— когда задерживаться на нем. Мой спутник предположил, что по приезде ее привели сюда на время, пока ей готовят другое помещение. На эту мысль его навели голоса слуг и звуки передвигаемой мебели в верхнем этаже. Очевидно, какую-то комнату приводили в порядок.
Тут мне пришла в голову новая мысль: Аврору могут неожиданно увести из библиотеки и отправить наверх, тогда нам будет гораздо труднее дать ей знать о себе. Лучше попробовать сейчас же увести ее.
Несмотря на советы д'Отвиля, я уже готов был двинуться к окну, когда поведение Авроры остановило меня.
С того места, где мы стояли, была видна дверь, в которую вышел Гайар. Аврора осторожно подошла к ней, как будто с каким-то тайным намерением. Взявшись за ключ, она тихонько повернула его. Зачем она это сделала?
Мы подумали, что она собирается бежать из дома через окно, и заперла дверь, чтобы задержать погоню. Если так, нам лучше остаться на месте и не мешать ей выполнять ее намерение. Мы успеем дать ей знак, когда она подойдет к окну. Так советовал д'Отвиль.
В углу комнаты стояла конторка красного дерева со множеством полочек. На них лежало много бумаг — наверно, всякие закладные, расписки и другие документы адвоката.
К моему большому удивлению, Аврора, заперев дверь, поспешно подошла к этой конторке и, остановившись против полочек, стала внимательно разгля— дывать бумаги, словно стараясь найти какой- то документ.
Таково, видно, и было ее намерение, ибо она протянула руку, вытащила связку каких-то листков и,
