прошло и пяти минут, как вода плескалась уже почти на уровне спины слона и все поднималась, дюйм за дюймом, фут за футом, пока не покрыла его круглую спину, и над поверхностью оставалась только голова с длинным хоботом.
Вскоре спина перестала двигаться, и огромное тело медленно погрузилось в пески.
Хобот был все еще в движении, то яростно взбивая пену на воде, то слегка шевелясь и непрестанно издавая отчаянные вопли.
Наконец поднятая кверху голова и гладкие длинные клыки исчезли под водой и остался только хобот, торчавший, как огромная болонская колбаса. Резкие трубные звуки прекратились, слышалось лишь тяжелое дыхание, иногда прерываемое бульканьем.
Карл с Каспаром оставались на дереве, с невольным ужасом наблюдая эту сцену. Не так поступил шикари: его уже не было на дереве. Увидев, что слон цепко схвачен смертельными объятиями зыбучего песка, который не так давно едва не поглотил его самого, Оссару ловко спустился с ветвей.
Некоторое время он стоял на берегу, следя за тщетными усилиями, которые делал слон, чтобы освободиться, и все время говорил со своим врагом, осыпая его язвительными насмешками; особенно был возмущен шикари ущербом, нанесенным его балахону. Когда над водой оставался только конец хобота, шикари больше не мог удержаться. Выхватив свой длинный нож, он бросился в воду и одним ударом отсек кончик хобота, как срезают серпом сочные побеги травы.
Отрезанный конец хобота упал в воду и пошел ко дну; несколько красных пузырьков поднялось на поверхность, свидетельствуя о том, что гигантский слон окончательно исчез с лица земли. Он погрузился в глубокие пески, где ему суждено было окаменеть, возможно, для того, чтобы через много веков быть откопанным лопатой какого-нибудь изумленного землекопа.
Таким образом, необычайный случай избавил охотников от неприятного соседа, вернее - от опасного врага, с которым им было бы чрезвычайно трудно справиться. Ведь нечего было и думать его застрелить. Драгоценный порох был весь рассыпан, а трех оставшихся у них зарядов было бы недостаточно, чтобы его прикончить из таких мелкокалиберных ружей.
Без сомнения, со временем такие отважные охотники, как Каспар и Оссару, и такой остроумный изобретатель, как Карл, придумали бы способ окружить бродягу и покончить с ним; но все же они были очень рады, что странное обстоятельство избавило их от этого труда, и поздравляли друг друга со счастливым исходом дела.
Услышав голоса хозяев и увидев, что они спустились с дерева, Фриц, скрывавшийся неподалеку, выскочил из своего укрытия и кинулся к ним. Переплывая залив, Фриц едва ли подозревал, что огромное животное, преследовавшее его, находится в этот момент очень близко и что его лапы, рассекающие воду, только на дюйм не достают до страшного хобота, от которого оставался лишь обрубок.
И хотя Фриц ничего не знал об удивительном происшествии, случившемся в его отсутствие, и, быть может, недоумевал, куда скрылся враг, но, когда он переплывал залив, красный цвет воды в одном месте, или, вернее, запах крови, сказал ему, что здесь произошла какая-то кровавая сцена, и, легко рассекая грудью волны, он разразился возбужденным лаем.
Фриц явился получить поздравления. Хотя верное животное убегало всякий раз, как подвергалось нападению, этим оно не запятнало собачьей чести. Пес обнаружил разумную осторожность, так как разве у него были шансы устоять перед таким грозным противником? Поэтому он правильно поступал, обращаясь в бегство; глупо было бы оставаться на месте: тогда он был бы убит при первой же встрече у обелиска, а слон, вероятно, был бы жив и все еще осаждал их на дереве. К тому же Фриц первый подал сигнал тревоги и таким образом дал людям время приготовиться к встрече с врагом.
Охотники считали, что Фриц достоин награды, и Оссару решил угостить пса куском слонового хобота. Но, снова войдя в ручей, шикари, к своей досаде, увидел, что доблестный пес останется без награды: кусок, так ловко отсеченный им, разделил судьбу слоновой туши и находился теперь глубоко в песке.
Оссару не пытался его откапывать. Предательский грунт внушал ему страх; осторожно ступая, он тотчас же вернулся на берег и последовал за саибами, которые уже направлялись к разрушенной хижине.
Глава XXV
ДЕОДАР
Теперь охотники отказались от мысли поселиться в пещере. Эта мысль была внушена опасным соседством слона, но его больше не существовало. Трудно было допустить, чтобы в долине находился другой бродяга. Оссару быстро успокоил товарищей на этот счет, заверив их, что в одном и том же районе он никогда не встречал двух подобных животных, ибо два существа с таким злобным характером наверняка не могли бы ужиться вместе.
Возможно, что по соседству обитали и другие звери, не менее опасные, чем слон. Могли встретиться пантеры, леопарды и тигры или даже еще один медведь; но пещера не была бы надежным убежищем от этих врагов; от нее было бы не больше толку, чем от их прежней хижины. Придется построить новую, еще прочнее старой, и навесить крепкую дверь, чтобы обезопасить себя от ночных посещений. За это дело они принялись, как только пообедали и высушили свою одежду, насквозь промокшую после чудовищного душа, каким угостил их слон незадолго до своей гибели.
Несколько дней ушло на постройку хижины, - это было гораздо более совершенное жилище. Зимняя погода почти установилась, и необходим был теплый очаг; поэтому охотники тщательно замазали все щели глиной, соорудили очаг с трубой и сделали крепкую дверь.
Они знали, что им понадобится немало времени, чтобы изготовить лестницы более дюжины длинных лестниц, каждая из которых должна быть легкой, как тростинка и прямой, как стрела.
В более теплые зимние дни они смогут работать на воздухе; вообще большую часть работы придется производить вне хижины. Но все же им необходимо жилище, не только на ночь, но и на время бурь и холодов.
Итак, они проявили предусмотрительность и приняли все меры предосторожности, прежде, чем думать о сооружении лестниц, а также сделали свое жилище уютным и удобным.
Теперь им не страшны были зимние холода - у них имелось жилье; к тому же уцелело несколько шкур, содранных с яков, пригодился и мех зверей, которых подстрелил из двустволки Каспар. Таким образом охотники были обеспечены теплой одеждой для дневной работы, и им было чем укрыться во время сна.
Их гораздо больше беспокоило то, чем они будут питаться зимой. Слон не только уничтожил все средства для добывания пищи, но испортил уже имевшиеся запасы, втоптав их в грязь. Уцелевшие куски сушеной оленины и мяса яков были собраны и спрятаны в надежное место; возможно, что охотникам больше не удастся раздобыть мяса, поэтому решено было растянуть мясные запасы на все время, какое придется пробыть в этой скалистой тюрьме. Правда, пороха больше не было, но они не теряли надежды увеличить свои запасы продовольствия. У Оссару были стрелы, а капканами и ловушками можно будет поймать немало диких животных, которые, подобно им, забрели в эту своеобразную, отрезанную от всего мира долину и оказались здесь в 'тюрьме'.
Окончив приготовления к зиме, они снова отправились на разведку утесов, которую слон заставил прервать.
Внимательно осмотрев уступы, обнаруженные в тот богатый событиями день, они продолжали обход, пока не сделали полного круга по долине. Они не пропустили ни одного фута скалистой стены: все было обследовано самым тщательным образом; разумеется, утесы, ограждавшие ущелье, заполненное ледником, были исследованы так же, как и все остальные.
Оказалось, что удобнее всего подниматься на обрыв по лестницам как раз в том месте, которое они уже присмотрели; и хотя не было полной уверенности, что они смогут выполнить эту громадную работу, все же они решили попробовать и тотчас занялись изготовлением лестниц.
Первым делом необходимо было выбрать достаточное количество деревьев нужной длины и свалить их. Сперва они остановили выбор на красивых тибетских соснах, из которых в свое время построили мост через трещину, когда вдруг обнаружили еще одно дерево, столь же красивое и более подходящее для их целей. Это был деодар, один из видов кедров. Оссару снова пожалел, что здесь нет его любимого бамбука: будь он здесь в достаточном количестве, шикари сделал бы сколько угодно лестниц, причем вчетверо скорее, чем из
